Хвойная нить
Шрифт:
***
Валентина говорила, что сын к ней должен приехать в шесть. Но из-за последнего клиента, Илье пришлось ехать через забитый пробками центр. Потому к дому старушки он подъехал только около семи.
Улица была пустынна. Этот район вообще славился тишиной. А сейчас, когда вечер стягивал горожан к центральной елке и праздничным витринам, и вовсе обезлюдел. Лишь свет в некоторых окнах, да редкие фонари еще придавали улице живой облик.
Вот и отлично. Значит,
Илья заглушил движок и посмотрел на лежащий рядом ломик. Поначалу он думал перехватить Бессонова в подъезде, но из-за опоздания теперь приходилось импровизировать.
Ну ничего, главное дождаться "клиента", а там дело техники.
Несколько смущало отсутствие машины. Не на автобусе же приехал будущий "слуга народа". А если он уже ушел? Да нет, какой же сын после долгой разлуки проведет у матери меньше часа?
И все равно, червяк сомнения грыз до тех пор, пока из подъезда не появилась знакомая фигура. Трудно было не узнать того, кто сейчас занимает каждый третий рекламный плакат.
Рука легла на ломик и сжалась на ребристом металле.
***
Виктор вышел из подъезда и полной грудью вдохнул морозный воздух.
Посиделки дались ему нелегко. Все время хотелось встать и уйти, не оглядываясь и ничего не объясняя. Но Виктор постоянно одергивал себя, напоминая, как это важно для дела.
Ради дела. Потому он продолжал фальшиво улыбаться, глядя в счастливые старческие глаза. Потому он признавал себя в чужих фотографиях двадцатилетней давности. И именно потому каждый раз отзывался на теплое, но не ему принадлежащее: "Сынок".
А Приходько цвела. Она суетилась вокруг, все время что-то рассказывала, улыбалась, смеялась и заглядывала "сыну" в глаза. И столько любви было в ее взгляде, что выдержать его иногда было невмоготу. Как и сказать хоть раз слово: "мама", которого Приходько очень ждала. Но это было уже выше его сил.
Потом прощание, рассказы про навалившуюся работу, лживое обещание заезжать, как можно чаще. И тонкая полоска света от приоткрытой двери, пока Виктор спускался по вытертым ступеням.
К счастью, окна квартиры выходили на другую сторону. Очень хотелось курить, словно и не бросал десять лет назад.
Вскоре холод слегка остудил горячие мысли, вернув на место деловой настрой. Надо было проверить, справился ли Валера, или придется вызывать такси. А телефон, как оказалось, он все-таки забыл в машине.
А ведь на восемь часов была еще запланирована встреча с бизнесменами. Как обычно, с банкетом, все дела. И с очень-очень важными людьми.
Виктор ступил на дорогу, чтобы перейти улицу, и чуть не споткнулся. Сухая веточка, судя по всему со стоявшей у Приходько елочки, запуталась в шнурках и высвободила один, на который он и наступил.
Чертыхнувшись, Виктор присел привести шнуровку в порядок.
Он даже не сразу услышал шум машины. Лишь тень его вдруг резко вытянулась
***
Сначала Илья хотел выйти из машины, и, подкравшись, по-быстрому сделать черное дело. Но, когда Бессонов начал переходить дорогу, руки начали действовать сами.
Крутанув ключ, и врубив передачу, он со всей силы вдавил педаль акселератора. Машина резко набрала скорость, и должна была "принять" на себя политика, когда тот окажется на середине дороги.
Но буквально за секунду до столкновения, Бессонов вдруг присел и Илья пронесся мимо. Илья успел увидеть лишь округлившиеся серые глаза, блеснувшие в свете фар.
Проехав до перекреста, Илья вспомнил и озвучил весь свой матерный запас.
Что дальше? Разворачиваться, доделывать начатое? Или уезжать? Времени на раздумье оставалось немного, пока на слегка покосившемся светофоре горел красный.
Вдруг освежитель воздуха соскочил с решетки вентиляции и упал прямо на штаны. Стеклянная колбочка протекла, и в нос ударил резкий хвойный запах. Илья на секунду даже прослезился.
А когда протер глаза, увидел перед собой картину, от которой все внутри похолодело.
***
Поначалу они просто шли рядом.
Потом она даже не заметила, как у нее в руке оказался снежок. Чуть отстав, пока Миша загляделся на очередные лампочки, она запустила его прямо в красный помпон. Попав, "снаряд" рассыпался белыми брызгами, словно маленький салют.
Мальчуган раздумывал недолго, и вот уже ответный снежок разлетелся об ее куртку. А дальше "перестрелка" пошла по полной, набирая обороты. Весело гогоча, они перекидывались снежками, убегали и догоняли друг друга, ныряли в сугробы и прятались за деревьями.
Вера давно не чувствовала себя так легко. Она словно окунулась в детство, такое светлое и беззаботное. Отделенное от настоящего каким-то жалким десятком лет. Вера снова стала той маленькой девочкой, главной мечтой для которой был снег, горка и кусок картонки под попой.
А еще тогда была жива мама, а папа, не такой, как сейчас, а веселый, катал ее на плечах.
Окунувшись в воспоминания, Вера на миг зажмурилась, будто и в самом деле пытаясь совладать со временем. А когда открыла глаза, Миша бежал уже далеко впереди.
– Смотри!
– Кричал он, тыкая пальцем туда, где над низкими крышами домов виднелась вдалеке яркая белая макушка-звезда.
– Смотри! Это же она! Ура-а-а!
Да, это была городская елка. Правда, близость была обманчива, надо было еще топать минимум с километр. Но Миша этого не понимал и, не оглядываясь, бежал вперед.
– Подожди!
– Вера припустила следом.
Нагнать мальчишку получилось лишь на перекрестке, когда тот прыгнул на пересекающую дорогу "зебру".
– Ты что, не знаешь, что надо смотреть по сторонам?