Хюльдра
Шрифт:
– Что? – Алиса уже и не думала перечить племяннику. Ей было любопытно.
– На проплешине на газоне, где папа собирался сделать баскетбольную площадку, потому что там никогда ничего не росло, вдруг…
Вася жестом фокусника достал цифровой фотоаппарат и сориентировал его на просмотр снимков.
– Вдруг проклюнулись ростки, - пояснил он, протягивая аппарат Алисе, - мы заметили их после твоего отъезда. К концу лета мы имели вот что…
На фотографии на том месте, где по утверждению Васи «никогда ничего не росло», буйно цвели ирисы. Много ирисов, с крупными цветами и мясистыми листьями – не бог весть что с точки зрения ботаники,
– Я не хочу делать никаких выводов, - отрезала Алиса. Ей, вернее, ее рациональному разуму было страшно поверить в реальность происходящего. Но ее древняя подкорка ликовала: Алиса чувствовала мощную и непонятную ей волну радости, нарастающую в солнечном сплетении.
– Не надо, - улыбнулся Вася, поняв, что Алиса потихоньку сдает свои рационалистические позиции, - четвертым пунктом у нас стоит твой роман.
– Что с ним? – поинтересовалась Алиса. О романе, уже опубликованном в России и переведенном на норвежский и английский, она говорила много и с удовольствием, благосклонно принимая и жесткую критику, и восторженные отзывы. С публикацией ей помогла Анфиса, которая, где бы ни появлялась, непременно обзаводилась связями в кругу писак и их издателей.
Алиса отметила, что привычный укол горя при мысли о сестре сменился легким толчком в висок. Вдруг она и правда сможет ей помочь? Или хотя бы сможет попытаться? Или хотя бы убедит ее сына в том, что он сделал все возможное?
– Ты в нем ссылаешься на кое-какую любопытную информацию, - пояснил Вася, - о хюльдрах, их силе и замужестве. Расскажи.
Когда Алиса всерьез засела за книгу, Инга, будучи к тому моменту уже бывшей подружкой Заваркина-старшего, как и обещала, свела ее со своим дядей, историком, мистиком и любителем фольклора. Насчет любителя Инга явно приуменьшила – херр Йохансен был настоящим профи. Высокий седовласый мужчина с чарующими манерами, худой как жердь, он летал меж книжных полок в своем кабинете и выкладывал труды, которые могли бы заинтересовать Алису. Та отхлебывала кофе и никак не могла улучить момент и задать один животрепещущий вопрос.
– Скажите, что вы думаете о мифах в которых говорится, что хюльдра лишается волшебной силы, как только выходит замуж?
Их с Бьорном свадьба была назначена на следующий месяц.
Херр Йохансен перестал метать книги и сел в кресло напротив.
– Мифы говорят, что хюльдры добровольно отдают свою силу взамен на любовь человека и становятся обыкновенными женщинами после венчания. Но это не совсем верно…
Алисино сердце подпрыгнуло и затрепетало. Чашка в ее руках задрожала, и ей пришлось поставить ее на столик рядом с креслом.
– Во-первых, венчание в церкви как поворотный момент в жизни хюльдры подразумевает то, что она невинна. Если вы, моя дорогая, хотите писать в вашем произведении о современном мире, то вам придется заменить венчание в церкви подходящей аналогией, потому как в современной Норвегии к церкви обращаются мало, а девственность у невест встречается и того реже. Если ваша героиня – хюльдра, я правильно понимаю? – современная молодая девушка, к тому чертовски привлекательная, то вряд ли она сбережет свою невинность после пятнадцати-шестнадцати лет. Предания наших прадедов гласят, что самый расцвет женственности хюльдры приходится на возраст после двадцати. Таким образом, в современном мире хюльдра попросту не сможет разменять свою силу на такое банальное действо,
Херр Йохансен постучал указательным пальцем по подбородку, о чем-то раздумывая. Алиса ждала продолжения.
– Что касается брака, - снова заговорил историк, - то и браки стали сами по себе стали разниться. Женщины выходят замуж ради статуса, ради карьеры или потому что пора… Черт знает что творится с нашим миром, правда?
Алиса улыбнулась. Ей нравился этот странный увлеченный своим делом норвежский дядька.
– Если взглянуть на миф о хюльдре не прямо, а под углом, который позволяет нам не принимать в расчет ритуалы, соответствующие тому или иному времени, то я бы сказал: хюльдра теряет силу, когда признает себя принадлежащей одному, выбранному ею мужчине, тому, кого она любит всей душой.
Алиса, стараясь скрыть разочарование, снова схватила чашку с кофе и спрятала свое лицо в ней.
– Впрочем, она всегда может освободить себя, - продолжал рассуждать Ингин дядя, - согласно мифам, проведя над своей головой или плечом чем-нибудь железным. Это может означать лишь одно: сила хюльдры остается с ней вне зависимости от ее гражданского состояния. Просто она, вытесненная любовью к мужчине, таится где-то в глубине ее души. Так что о потере как таковой говорить не приходится. Я вас порадовал, моя дорогая?
Всю эту информацию Алиса использовала в романе, не преминув воспользоваться советом херра Йохансена: сделала основным конфликтом метания героини между страхом лишиться своей магии и своей сексуальностью. Получилось очень метафорично.
Всю эту информацию она вкратце пересказала племяннику, опустив свои собственные эмоции. Тот задумался и принялся набрасывать что-то в своем блокноте. Алиса вытянула шею, чтобы посмотреть, но увидела лишь непонятные закорючки. Шифр?
– Я все понял, - обрадовался он, - слушай и не перебивай. Если ты на самом деле хюльдра, или полукровка, или еще какая-нибудь смесь, если в тебе есть хоть один аллель, доставшийся по наследству от древней норвежской ведьмы, то ты сможешь спасти мою мать и свою сестру.
– Как? – Алиса попыталась унять дрожь в пальцах, сцепив их в замок.
– Держа в уме принятое нами за аксиому «Хюльдры существуют» имеем следующее: женщина, блондинка, зеленые глаза, очень светлая кожа. Добродушна, доверчива, но в то же время не позволяет над собой доминировать. При принятии решений больше полагается на мощную интуицию, чем на разум. Происхождение: мать родом с севера России, отец имеет бабку-шведку.
Вася тыкал ручкой в блокнот и перечислял набросанные им пункты, а Алиса удивлялась про себя, как ее собственная биография в выбранном им контексте начинает играть неожиданными красками.
– Оказывает необычное влияние на людей: мужчины, как один, испытывают сексуальное влечение и желание обладать, женщины, несмотря на свою завистливую сущность, не выказывают ей знаков неодобрения. Так? Так. Идем дальше.
Алиса улыбнулась краешком рта, услышав, как ее четырнадцатилетний племянник рассуждает о влечении и сущности женщин.
– Единственный мужчина, по-настоящему увлекший собой предмет нашего исследования – представитель народа, создавшего мифы и легенды о хюльдрах, следовательно, умеющего с ними обращаться. Отношение к своим фольклорным персонажам они пронесли сквозь века, как самураи – кодекс «бусидо», а каждый русский – свою загадочную душу.