И аз воздам
Шрифт:
— Здравствуй, — я встала у косяка, и все слова сразу потерялись безвозвратно.
— Полюбоваться пришла? Или соскучилась?
— Перестань… — внутри грызло то, что называлось совестью и смотреть в глаза не было сил. Чем оправдываться за сделанное? — Я не могла по-другому. Я и сейчас не могу в это поверить… умом понимаю, а поверить не могу.
— Я тоже не мог поверить год назад, но пришлось сдаться под гнетом обстоятельств. Ты всю дорогу от Арсворта доказывала мне обратное, пока я не поверил.
— Тогда все было по-другому, а сейчас…
— А чем то, что произошло сейчас, отличается от того, что было тогда?
— Тебе не надо было выбирать,
— Ну извини, что так получилось. Вилл, конечно, был лучшим выходом, раз ты собиралась жить с ним в лесной деревне и обзаводиться хозяйством, но в тот момент я почему-то о нем не вспомнил. Вот уж никогда не подумал бы, что ты могла влюбиться в такую образину!
— Что…в кого влюбиться?
— В Вилла, конечно, — хмыкнули с кровати, — и еще доказывать мне, что внешность только поначалу имеет значение, а главное то, что внутри. Шерсть в ушах и живот тебя не смущали, даже поцеловать обещала…потом. Было дело, признавайся? Только честно!
— Я…я о другом говорила! Ты что, не понимаешь ничего? Эта ваша магия, будь она проклята, ничего хорошего от нее нет! То, что я вчера видела…
— Лерия, кончай орать как базарная баба, иначе сюда сбегутся все протекторы, — холодно заметил он. — Чем тебе магия не угодила? Без нее твоя спина никогда не стала бы здоровой, на голове остался бы шрам и где бы ты была? Закончила бы свои дни в вашей лечебнице через несколько лет, забыв, что такое ходить своими ногами! Не бывает плохой и хорошей силы, бывают разные люди, а это одинаково во всех мирах. То, что я сейчас тут лежу, это целиком и полностью твоя вина, как и то, что я вообще остался без своего резерва! Что ты молчишь, посмотри и подумай, каково мне приходится после всего, что случилось? Я потерял свое имя, свой род, силы и, в довершение всего, внешний вид, но тебя это абсолютно не волнует, ты же печешься только о том, что лично ты перестала видеть перед собой то, к чему привыкла. Принять и понять происшедшее со мной гораздо труднее, чем ахать и подсчитывать, чего лишилась ты! Даже перелом теперь будет срастаться у меня не меньше месяца, потому что ни один маг не будет выкладываться полностью ради какого-то там солдата, это хоть ты понимаешь? И к Лиенвиру не побежишь, потому что я для него сейчас никто, пустое место. Как я теперь должен жить дальше?
— Как? — я даже задохнулась, услышав весь поток обвинений в свой адрес, — как ты должен жить? А о чем ты думал, когда пошел на это? И когда это, кстати, произошло, поведай великую тайну!
— Произошло, когда стены рухнули в Арсворте, могла бы и сама догадаться, — неприязненный тон остудил весь пыл, — а вот насчет того, что я пошел на этот обмен сознательно…тут ты промахнулась. Как я должен был это делать, объясни?
— Но ведь это уже было…она же сделала такое…
— Я маг, а не волшебник. И это знание не принесло пользы никому…ты же это знаешь не хуже меня!
— Прости…но как тогда всё получилось? И что ты хотел сделать?
— Уйти порталом, прихватив тебя с собой, но все пошло рушиться и мне не хватило какого-то мига. Потом темнота, полная неподвижность и страшное желание жить вопреки всему.
Повздыхав у косяка, я соизмерила услышанное со своими переживаниями и совесть вгрызлась акульими зубами прямо в спинной мозг. Действительно, я-то осталась при своих, даже приличных шишек не получила, а он…Список перечисленных несчастий жег раскаленным железом и деваться мне от него некуда, кроме как служить ближайший месяц сестрой-сиделкой, а потом…потом придется свыкаться с тем, что имеем. И не бросишь его, что бы я тут себе не думала, поскольку по всему я получаюсь виновницей его нынешнего состояния. Род, внешность, а самое главное — сила, к которой он привык и без неё он больше не маг. Смогла бы я пережить такую потерю, постоянно сравнивая свои возможности до и после? Ох, Валерия Павловна, ну и натворили же вы делов…
— Все равно не понимаю, почему так произошло, — я присела на край кровати, разглядывая искоса новое лицо Орвилла, — ты вполне устраивал меня в своем родном виде. Кто тут постарался? Или вы оба… — дальше озвучивать было страшновато и предполагало делать выводы, уходящие в тот раздел, который не очень любят поминать. На всякий случай я потрогала его руку и сделала вид, что погладила по груди. Рука была нормальной теплоты, а сердце билось, как ему и положено.
— Проверяешь? — фыркнул он со знакомой интонацией. — Маги-протекторы первыми бы заметили, если что не так, у них в этих делах опыта больше, чем у тебя. Да живой я, живой и умирать не собираюсь, а вот кто постарался — для меня загадка. Я бы тоже себя больше в родном виде устраивал…и с силой.
— Неужели у тебя совсем ничего нет?
В ответ он только дернул щекой, показывая, что вопрос был из разряда явных глупостей.
— Самое главное, что ты остался жив, — надеюсь, утешение не было совсем бесполезным, — хоть и в несколько…другом виде. Я…честное слово, я очень рада этому, а с остальными трудностями как-нибудь справимся. Если бы я могла тебе чем-то помочь, чтобы ты…чтобы к тебе вернулось…я бы ни на минуту не задумывалась…ты ведь был сильнее Флойда, почему так все сложилось?
— С чего ты это взяла? — в голосе послышалось подозрение.
— Ну как же, ведь когда Флойд и остальные начали разгребать завал в Арсворте, он это делал с таким усилием, что даже мне со стороны было это хорошо заметно! Тем более, что я сравниваю с увиденным в Скаггарде, а вот тебя с Бальором никому не переплюнуть, клянусь! Он больше пыжился, чем делал, точно говорю. И вообще, у меня создалось твердое убеждение, что он, хоть и был старшим у вас в роду, для поднятия собственного имиджа освоил кое-какие знания, которыми и давил окружающих, заставляя их безоговорочно подчиняться себе. Жил всю жизнь только для себя и своего тщеславия, доказывая свое превосходство, как закомплексованный подросток…