И это все, за что я борюсь
Шрифт:
— Чего ты хочешь? Или чего хочет тот, кто у вас главный? — Не вытерпела я, вспомнив о гложущей меня мысли — нам с Бейвом неизвестен был ни королевский, ни вражеский план, а значит, то, что произошло этой ночью после того, как нас обезвредили, тоже оставалось загадкой.
— Главный?! Тебе самой-то не смешно, Милит Сеттери? — Солз уставился на меня, — Ты считаешь, что есть сила, способная подчинить меня своей воле?
Да уж, скромности ему точно не занимать. Хотя это похоже было на трезвую оценку своих возможностей — владея такими «фокусами»,
— Есть. — Смекнула я. Терять мне было нечего, а задеть самолюбие этого урода я желала так сильно, что сводило зубы, — Правосудие. Семь лет ты искал выход. Не так-то непродолжительно.
— Я был глуп и чертовски молод. — Отмахнулся Солз, — В восемнадцать лет подобные ошибки простительны.
— Это не было ошибкой. — Прохрипел Бейв. Ему как-то удалось подняться и прижаться к стене. Я заметила, что бровь у парня была рассечена и кровоточила, — Кем нужно быть, чтобы перерезать горло пятнадцати монахам? Вряд ли они издевались над тобой — скорее, ты над ними!
— Кем нужно быть!? — Хмыкнул Солз, — Мной! Или тобой, Бейв Ратер. Нужно быть пламенем, которое постоянно пытаются погасить. А оно все вырывается, никак не хочет затухать. И постоянно пожирает что-то, чтобы гореть еще жарче.
Пока Солз говорил все это, передо мной мелькнул почти забытый образ бледных пальцев Бейва, танцующих вокруг пламени свечи. Я тут же отбросила воспоминание в сторону, наблюдая за каторжанином, который стал навязчиво напоминать сумасшедшего своими движениями и голосом, а неестественная худоба и бритый череп еще сильнее подчеркивали это. Глаза мужчины словно вспыхнули тем самым огнем, о котором он говорил. Он уселся на корточки перед Бейвом, придвинулся к нему так близко, как только мог, но отчеканил не шепотом, а во весь голос:
— Нужно быть героем этой чертовой империи, который никому не нужен!
А он много о себе понимает! Мне стало смешно от одной только мысли, что этот человек считает себя героем.
Солз поднялся и отошел к стене, чтобы посмотреть на нас обоих. Он почти по-детски радовался тому, что смог одержать над нами победу, и будто бы никак не мог оторвать от нас глаз, наигравшись вдоволь
— А теперь то, зачем вы здесь. — Солз задумчиво облизал верхнюю губу, — Милит встань.
— Не слушай его! — Крикнул Бейв.
Я поочередно смотрела то на одного, то на другого мага. Гордость брала верх, и в конце концов я не двинулась с места.
— Милит, пока что я прошу по-хорошему. — Мягким голосом добавил Солз.
Я не смотрела на Бейва, прекрасно зная, что увижу на его лице. Парень до сих пор думает, что мы не повержены, что мы еще способны сопротивляться. Я же была не так наивна.
Ноги словно сами понесли меня к Солзу. Я замерла в каком-то шаге от мужчины, едва ли не дрожа от страха. Кто знает, что за безумства таятся в этой обритой голове?
— Ближе, Милит. — Сказал он так тихо и ласково, что я на мгновение решила, что маг собирается меня поцеловать.
Я
Я не издала ни звука, когда его костлявые пальцы коснулись моих висков, сдавили их, словно тиски, хотя хотела закричать во весь голос.
Во мне все еще теплилась надежда, что Бейв что-нибудь придумает. Он ведь тоже маг! Но в каменном подвале висела тишина, и голос Солза, льющийся мне прямо в уши, разрезал ее, как острый нож, забирая у меня все, включая мысли.
— Слушай меня! — Шелестел он, и я слушала, потому что мне не оставалось больше ничего.
А потом он вскрикнул, как от удара, отнял пальцы и что-то прошипел парню у стены. Тот уже стоял на ногах и смотрел на меня, когда я обернулась, пытаясь отыскать в дебрях памяти его короткое имя.
Их голоса стали такими тихими, я слышала их как-то размыто, словно сквозь слой воды. Признаться, видела я не намного лучше.
— Не смей прикасаться к ней! — Объявил голос парня.
Я знаю его. Он даже важен, кажется…
Имя! Где же оно, это чертово имя!?
Мой разум словно заперли в клетку, такую тесную, что от всей моей памяти остались только какие-то жалкие осколки. Меня зовут Милит Сеттери. Этот человек рядом со мной — Солз Каттер. Он будет говорить, а я — слушать.
И тогда я вцепилась руками в прутья этой клетки, стала дергать, кричать, вырываться. Мне поможет его имя. Если я вспомню.
— А ты не такой простой, как кажешься. — Прищурился Солз, протянув ко мне руку. «Возьми!» — безмолвно велел он мне, и я тут же обхватила его ладонь обеими руками. Кричащая девочка в клетке сдалась, но возненавидела меня еще сильнее. Я даже знала, за что. За слабость.
Девочка в клетке и этот парень без имени все еще пытались звать меня. Она — изнутри, он — снаружи. Раз за разом эти двое повторяли какие-то звуки, но и они стали ускользать от меня. Все потому, что я касалась Солза, а он прижимал меня к себе за плечи. Я не могла пошевелиться, да и зачем?
— Отпускай ее! — Приказывал Солз возле моего уха, — Опускай, иначе я выколю ей глаза!
В поле моего зрения появилось что-то острое и железное. Оно было так близко, что четче разглядеть я не могла, да и не хотела. Мне нужно только слушать.
Парень смотрел на меня глазами, полными ужаса. Так сказала девочка из клетки. Она тянулась к нему, как росток тянется к солнцу. Ей хотелось схватиться за него, как утопающему за соломинку.
Такой красивый, такой испуганный… Этот парень напротив меня. Скажи, как тебя зовут! Это спасет меня. А если не меня, то ее уж точно — девочку из клетки. А она уж точно придумает, как нам выбраться.
— Посмотрим, как тебе это понравится! — Что-то острое приблизилось к моим глазам. Я встревоженно заморгала, — Хочешь вернуться назад, в темноту?