И грянул град
Шрифт:
– - Так...
– - Но если бы кто-то из них донёс бы о готовившемся заговоре, те, кто сейчас уже мёртв, и те, кто погибнет в грядущей войне, остались бы живы, разве не так?
– - Так...
– - А о необходимости безупречности ведь тебе говорили те же самые люди, чью немудрость я тебе только что доказал. Теперь ты всё поняла, или у тебя остались сомнения?
– - Я всё поняла, отец!
– - и девушка горячо обняла отца. Тот вздохнул с облегчением.
Тем же вечером Заря уговорила своего мужа согласиться ехать в Тумбес. После рассказа Морской Волны об их приключениях
С утра прибыл отец Уайна с двумя помощниками. Они, оказывается, отправились в путь вчера поздно вечером и ночевали в Рубеже. Так у них был целый день на работы.
Конечно, Инти рассказал пришедшим о себе по минимуму. Он, мол, торговец Саири, возвращался в столицу из очередной экспедиции, по дороге встретил Уайна с женой и детьми, и те ему рассказали о перевороте и последовавших за ним погромах. После чего он решил напрямую в Куско не соваться, но надо было выяснить судьбу своей родни. Вот и выяснял до сего момента. Кого-то вызволил, кто-то пропал без вести.
– - Ну, вообще твоя родня выглядит неплохо, -- ответил его собеседник, -- может и мой сынок зря с места сдёрнулся.
– - Но ведь у вас у самих старейшину убили. И после этого говорите, что зря!
– - Ну, то старейшина, к тому счёты были.
– - И к Уайну были. Думаю, что ты знаешь об этом не хуже меня.
– - Да этот, Скользкий Угорь, вроде сунулся, увидел пустой дом, понял, что никого нет, и уехал куда-то в столицу опять. Теперь ему не до Уайна. Имущество мы у себя спрятали, а пустой дом ему не особенно и нужен. Сейчас ведь и в столице немало домов опустело. Да и вообще в столице, где бурлит, улов богаче будет. А у нас вроде всё спокойно, может, вернуться Уайну?
– - Я бы на его месте не возвращался. Есть враги, для которых и месть самоценна. И одно дело рисковать самому, а другое -- рисковать ещё женой и детьми.
– - Да что они сделают-то теперь...
Инти почувствовал, что разговор заходит в тупик. Его собеседник просто не осознавал всего ужаса того, что произошло. Нужно было найти какие-то аргументы, которые могли бы его убедить, но Инти не мог их в тот момент найти. И в этот момент подошла Тучка, тронула Инти за краешек туники и сказала:
– - Дядя, а где мой папа?
– - У мамы спроси, -- устало отмахнулся Инти.
– - А я спрашивала, а она в ответ молчит. И плачет!
Тут Инти понял, что от ответа не уйти. Он поднял малышку на руки и сказал глядя ей в глаза:
– - Понимаешь, Тучка... твоего отца... его больше нет. Он умер.
– - А почему? Он болел?
– - Нет, его убили... запытали насмерть...
– - Как это -- запытали?
– - Ну его схватили нехорошие люди, они думали, что он вор, и если ему сделать очень-очень больно, то он скажет, где прячет награбленное. Но твой отец не был вором, ничего не прятал, и потому не мог им ничего сказать. И ему сделали так больно, что он умер. И теперь его больше нет.
Девочка задумчиво посмотрела и сказала:
– - А маме тоже сделали очень-очень больно. Она не умрёт?
– - Не, не умрёт уже. Раз раньше не умерла,
– - У мамы кровь была. Они её сперва повалили, задрали юбку, а потом, когда отстали, она встала, и у неё кровь из-под юбки капала.
– - Ну, раз кровь шла, то конечно, больно, -- Инти отвел глаза, не в силах больше смотреть прямо.
– - Но она не умрёт, не бойся.
– - Значит, папе было больнее?
– - Больнее, больнее, конечно, больнее -- и спустил девочку с рук.
– - Иди лучше маме помоги, ей трудно одной.
Когда девочка убежала, Инти сказал, обращаясь к своему собеседнику:
– - Теперь ты понял, от чего Уайн хочет жену и детей уберечь? Я вот своих близких не уберёг... Теперь сам плакать готов и волосы на себе рвать.
Утро для Зари прошло в хлопотах о детях, Томасик уже пытался ползать, и надо было следить, чтобы не уполз не туда и не схватил руками не то, и вообще не путался под ногами. Наконец пришло время кормить его обедом и укладывать спать. Заря сидела с ним глубине хижины, как вдруг к ней заглянул Уайн, сделал руками такой жест, как будто сова взлетает, и сказал: "Ууу!". Этот сигнал обозначал -- припёрлась тёща. Затем добавил словами шёпотом: "Ты ей не говори, что мы в Тумбес едем, скажи, что в Город Звездочётов". Заря кивнула, она и сама понимала, что их план поехать в Тумбес может быть поводом для скандала, а об опасности, грозящей их семье, её мать и знать ничего не желает.
– - Я её расспрошу о проповеднике, -- добавила Заря.
– - Только осторожно, сама не сболтни лишнего.
Заря кивнула. Уайн прижал палец к губам. И через мгновение в закуток заглянула Уака.
– - Понятно, -- сказала тоже шёпотом она, увидев, что Заря собралась дать малышу усыпляющую грудь, и вышла. За ней вышел и Уайн.
Где-то через пачку коки Заря вышла, оставив в закутке заснувшего Томасика. Её уже поджидала мать с какой-то брошюрой в руках.
– - Давай выйдем, поговорим на улице. Посмотри, что я тебе принесла.
Заря глянула на брошюру, и по кресту на обложке поняла, что это что-то околохристианское. И озаглавлена она была "Путь к спасению".
– - Я очень хочу, чтобы ты это прочитала и твой муж это прочитал. Это то, что нужно знать всем-всем людям. Потому что этика христиан самая универсальная.
– - Это тебе проповедник дал?
– - Дал, а что ты видишь в этом плохого?
– - Ты ему рассказывала о нас с Уайном?
– - Рассказывала.
– - И что рассказала?
– - Как я хочу спасти ваши души. Тебе это трудно понять, у него глаза добрые и светятся, а у тебя какие-то замученные, а у мужа злые. Я очень хочу, чтобы вы стали христианами. У них глаза добрые и лица одухотворённые. Вот как у проповедника Люса, но мы его зовём просто Свет.
В этот момент они уже вышли на улицу, где Уайн и Инти выдалбливали из дерева трубу для водовода. Отщепы от неё должны были пойти на растопку.
– - Христианство -- религия рабов, -- сказал Уайн.
– - Библия одобряет рабство.
– - Вот видишь, какой злой у тебя муж! Ему бы Евангелие почитать, чтобы глаза добрее стали!
Заря возразила:
– - Но мама, ведь многие библейские праведники и в самом деле держали рабов, и это не осуждается, они считают добродетель и рабовладение совместимыми!