И грянул град

Рава Лориана

– - Погоди, -- сказала Радуга, -- кем велено? Кто теперь власть, раздающая приказы? И сколько мы тут должны сидеть? Полдня? День?

– - Не знаю, но не меньше нескольких дней...
– - ответил ошарашенный гонец.

– - Хорошо, как тогда насчёт еды, питья и прочих телесных нужд? А если кому-то плохо станет?

– - Власть в городе взяли в свои руки англичане, они и будут решать этот вопрос. Они -- единственная сила, способная навести порядок и не допустить кровопролития. Впоследствии будет установлена Республика.

– - А какое право имеют англичане так командовать?
– - сказала ни капли не сробевшая

Радуга.
– - Почему они должны решать за меня, имею ли я право пойти в столовую или должна сидеть здесь голодная? Или мы у них в заложниках?

– - Да, вы в заложниках -- раздался голос откуда-то сверху, и, подняв голову, все сидящие в зале увидели, что во все выходы заходят вооружённые воины. Голос принадлежал англичанину, который ими командовал. Сердце у Золотого Подсолнуха упало. Впрочем, не только у него одного. Одна старушка в первом ряду вскрикнула и упала в обморок, соседки принялись её откачивать, какой-то старичок взмолился: "Воды!".

Радуга обратилась к англичанам:

– - Умоляю вас, несчастной плохо, позвольте передать её в руки лекарей.

– - Подумаешь, плохо, -- издевательски ответил Розенхилл (а это был он), -- даже если эта старая кошёлка помрёт, это никому не интересно. Вы должны нам быть ещё благодарны, что мы вас не перестреляли всех.

– - Может, объясните, зачем вы нас взяли в заложники?
– - холодно спросила Радуга, -- если у вас уже в руках наше государство, то нет смысла требовать выкуп с кого бы то ни было.

– - А мы и не ради выкупа. Я знаю, что здесь, среди Дев Солнца и амаута, находятся те, кто является ближайшими родственниками носящих льяуту. Ты, вроде, здесь одна из главных? Так вот, давай, выдай нам списки своих учениц с указанием, кто из них кому дочь, младшая сестра или племянница. А мы уж сами отберём, кто нам нужен, а остальных, так и быть, отпустим, -- при это он так противно улыбался, что это заставляло поневоле усомниться в искренности его слов.

– - Я никогда не выдам своих учениц!
– - твёрдо ответила Радуга.

– - Борзая, -- ответил Розенхилл, -- а ты знаешь ли ты, дева, что мы твоё девство можем подпортить?

– - Нашёл чем пугать меня, -- презрительно улыбнулась Радуга.
– - Когда такие же, как вы, на моих глазах калечили того, кого я любила больше всех на свете -- я молчала. Когда такие же, как вы, убили во мне только нарождающуюся жизнь -- я молчала. Да что бы вы не сделали со мной теперь, это уже не будет страшнее того.

– - С тобой мы ещё разберёмся, сука, -- сказал Розенхилл, -- а пока займёмся кем-нибудь посговорчивее. Вот это что за птица?
– - и он жестом указал на Заколку.

– - Я ничего не знаю, ни в чём не виновата, -- жалко и заплаканно затараторила та, -- я тут недавно, не знаю еще, кто есть кто. И вы не может меня убить. Меня, такую умную, утонченную, культурную...

– - С этой тоже всё ясно, -- сказал Розенхилл, -- и рада бы кого выдать, да не может. Ладно, пока подождём...

Золотой Подсолнух поневоле поёжился. Да, прямым родством он не замазан, но если раскопают, что он -- Главный Оценщик, да и льяуту у него маячило в перспективе... Что с ним могут сделать? Потом он подумал об Инти и о Горном Ветре -- неужели они оба мертвы? А жена Горного Ветра Лань -- ей тоже не позавидуешь... А если Асеро в тюрьме, то что теперь будет с его семьёй? Взглянув на то

место, где сидела Прекрасная Лилия, он увидел, что они с Розой сидят в обнимку, может, о чём-то шепчутся, а может -- плачут... Конечно, будешь тут плакать, когда родной отец в тюрьме и его наверняка ждут пытки. Юноше и самому хотелось плакать от горя, что всё так вышло, но от усилием воли заставил себя сидеть спокойно, понимая, что слёзы привлекут к нему внимание.

С ужасом Золотой Подсолнух увидел, что к сёстрам подходит англичанин.

– - Нечего прятать личико, красотки!
– - сказал он с издевательской ухмылкой, -- ну что, Прекрасная Лилия, теперь, когда твой папаша брошен в тюрьму, а мамаша скрылась не пойми куда, никто не помешает нам вновь воссоединиться, ведь тебе нравилось любить меня? Согласна пойти ко мне в наложницы?

– - В наложницы -- никогда!
– - ответила Лилия.
– - Ты никогда не любил меня, и даже в те моменты, когда обнимал, думал о том, как погубить моих отца и мать.

– - Вот что, красотки, -- ответил Розенхилл, -- тут разговор будет долгий, и лучше его вести не здесь. Вставайте и идите за мной.

– - Никуда я не пойду, -- ответила Лилия.
– - И зачем вам Роза?

– - Затем, что её тоже кое-кто ждёт для разговора, -- ухмыльнулся Розенхилл.
– - И запомните, что вы теперь никто, ваш папаша в тюрьме, валяется там на голом полу весь в кровоподтёках, так что нечего тут строить из себя принцесс.

– - Ты пытал его?!
– - вскрикнула Лилия.

– - Ну что ты, его ещё никто не пытал, так, побили маленько. А пытки ещё впереди... Ну, пошли, или я заставлю вас подняться при помощи воинов!

Девушки встали и, роняя слёзы, побрели к выходу. Уходя за ними Розенхилл крикнул:

– - Позже вечером потолкуем, когда я вернусь. Тогда вы точно все станете посговорчивее.

– - Куда это их повели? Что с ними будет?
– - прошептал Золотой Подсолнух, обращаясь скорее к самому себе, чем к кому-то другому.

– - Да уж верно ничего хорошего, -- сказал сидевший рядом с ним Золотое Перо.
– - Видел, какая у этого Розенхилла рожа плотоядная? Жалко девушек... Хоть Лилия и легкомысленна была, но всё-таки такого ужаса не заслужила, а уж Роза и вовсе не в чём не виновата. Эх, повезло тебе ещё, что ты -- сирота. А мне вот повезло меньше... Боюсь я, как бы они за моего отца не взялись...

– - А кто твой отец?
– - спросил Золотой Подсолнух шёпотом.
– - Ты никогда не называл его имени.

– - Славный Поход, -- ответил шёпотом Золотое Перо.
– - По счастью, его нет сейчас в столице, но раз я у них в заложниках, то на моего отца можно будет надавить через меня, а я меньше всего хочу быть грязной игрушкой в их руках.

Золотой Подсолнух понимающе кивнул, поняв, что ему нужно разобраться со своими мыслями. Значит, Розенхилл знал в лицо Лилию и Розу и даже сумел каким-то образом соблазнить старшую из девушек. Видно, клюнула бедняжка на запретный плод. Как ни странно, юноша даже не ревновал, до того ему было жалко экс-невесту, тем более если она и любила Розенхилла, то теперь-то не любит, и теперь он её только силой взять может. Но, несмотря ни на что, он был готов простить свою любимую, готов был сделать всё, что угодно, чтобы только вырвать её из рук этого мерзавца, но что он мог сделать, бессильный заложник?