И истинным леди есть, что скрывать... Книга 2. Вдовствующая маркиза.
Шрифт:
Сэр Уилл слушал животрепещущий рассказ сестры с каменным выражением лица. Он терпеть не мог младшего Тейлора, считая его разгульным фатом, и не преминул заметить:
– При всем моем уважении к леди Лилиане, мне не нравится её супруг. И хотелось бы, чтобы вы свели общение с семьей Тейлоров до минимума! Я понимаю, что речь идет о вашей кузине, с которой вы очень близки, но...
– Конечно, дорогой,- поторопилась согласиться его жена,- вы, как всегда, правы! Я так же не желаю видеть этого распутника в нашем доме!
Неудивительно, что когда Тейлор изъявил желание навестить кузину
– И что это?
– кисло поинтересовался Томас у брата, ознакомив того с письмом.
– Обычный каприз нашей прелестницы, или ей есть, что скрывать, и она настроила своего чудака-муженька против меня? Может, нагрянуть к ним внезапно?
Братья сидели в конторе Тейта, и излагали тому суть произошедшей катастрофы.
Долгое время Мортланд и Томас скрывали от Алекса пропажу Лили, надеясь разыскать беглянку самостоятельно, но время шло, и все их усилия оказались тщетными. Тейлор подключил к делу даже своих друзей из тайной полиции, но никто не смог найти следов исчезнувших дам.
– Не сквозь землю же они провалились!
– с досадой воскликнул Эдвин.
Тейт мрачно хмыкнул:
– Это вряд ли! Скорее всего, дамы удачно загримировались и разделились при побеге, чтобы потом встретиться в условленном месте.
– Но где это условленное место?
– Только не в Чейз-холле!
– сразу же отмел эту версию Тейт.
– Когда леди Иннин собралась замуж за сэра Уилла, я навел справки об этом джентльмене. Он чудак-изобретатель, но отнюдь не дурак и человек весьма твердых моральных устоев. Ни при каких обстоятельствах он не станет вмешиваться в чужую семейную жизнь и жене не позволит, чего я не могу сказать о многочисленных кузинах леди! Вот те поголовно склонны к авантюрам и сумасбродны, как, впрочем, и большинство женщин. Мне кажется, что надо искать здесь! А леди Чейз оставьте в покое - пусть привыкает к новому мужу, рожает детей и в очередной раз устраивает свою жизнь. У неё нет ни связей, ни знакомств, ни денег, чтобы хоть чем-то помочь беглянке!
– Так и у Лили нет денег,- загорячился Томас,- и куда же делись эти две дурехи без пенни в кармане?
Тейт пожал плечами, мудро промолчав, что леди имела на счету кое-какие деньги, которыми он снабжал её через поверенного Кавендишей.
– Будем искать!
– твердо пообещал он братьям.
– Если бы с ними что-то случилось, то нас поставили бы в известность. Мёртвые, даже самые красивые женщины никому не нужны, чтобы их так тщательно скрывать, ну, а живые, рано или поздно, всё равно находятся!
ПРОШЛО НЕСКОЛЬКО ЛЕТ...
1814 ГОД. БЕЛЬГИЯ.
Каждый день, едва только брезжил рассвет, все семейство дю Валльдэ в полном составе появлялось в церкви.
Лили усаживалась за орган, проверив наличие мальчиков из церковного хора, а падре Оноре готовился к утренней мессе. Малыш Майкл, ставший на французский лад Мишелем, обряженный в кружевной стихарь обычно стоял на своем месте на хорах, и ждал,
На скамье между миссис Гвинн и Жервезой дремала малышка Маргарет - последний подарок Тейлора. О том, что она беременна Лили узнала, когда пересекала Ла-Манш. Мрачная бурная ночь ознаменовалась чудовищной качкой, и охватившая тогда женщину тошнота прошла только после родов. Беременность протекала тяжело, но когда Лили, наконец-то, после трех сыновей родила дочь, её радости не было предела.
И, по сути дела, это было единственное счастливое событие за всё время пребывания в эмиграции. Жизнь в Бельгии оказалась невероятно тяжела для наших англичанок.
И хотя домочадцы дю Валльдэ встретили женщин очень тепло и с радостью предоставили беглянкам приют - это было всё, что они могли для них сделать. Две пожилые служанки - Жервеза и Мадлен, камердинер покойного графа пятидесятилетний Антуан и падре Оноре жили практически в нищете и едва сводили концы с концами. После того как маркиза рассказала этим людям всё, что знала о судьбе Иннин, всё семейство задумалось, как им жить дальше.
Поддельные документы, которыми предусмотрительно снабдили женщин люди Рейли, помогли им достичь Брюсселя без особых приключений, но по ним невозможно было жить в маленьком городке, где все на виду.
Падре Оноре, возглавивший к тому времени местный католический приход, решил это дело по-своему. Поговорив кое с кем в мэрии, он сумел им выправить новые бумаги, и англичанки превратились в его родственниц - уроженок Бордо. Благо, что говорили они по-французски вполне сносно. Лили стала овдовевшей женой французского полковника - месье де Казаса, и её новорожденную дочь крестили в католическом храме, как Маргариту де Казас.
Миссис Гвинн, будучи убежденной приверженкой англиканской церкви, пребывала в шоке, но другого выхода из положения не было. Если бы она заупрямилась и отказалась изображать католичку, все их усилия и жертвы оказались напрасными. Чем хуже становились дела у Бонапарта, тем свирепее действовала тайная полиция. Достаточно было малейшего подозрения, и ничто бы не спасло англичанок от обвинений в шпионаже. Благо, что Эвис всегда отличал здравый смысл, помогший ей справиться с протестантским фанатизмом, и она мудро рассудила, что кое в чём можно и временно отступить.
– Я не призываю вас предать религию ваших отцов,- мягко успокаивал взвинченную англичанку падре Оноре,- но вам необходимо бывать в храме и делать вид, что вы молитесь, как и все вокруг. Душой же будьте далеки от мессы, если она так противна вашей совести!
Договориться с Лили было проще.
Молодую женщину больше интересовал кусок хлеба насущного, чем вопрос, в каком храме молиться.
И эта проблема с течением времени становилась всё более острой.
Мир вокруг их маленького семейства трещал по швам. Их побег был совершен в самый разгар наполеоновских войн, и всех здоровых мужчин демобилизовали в армию Бонапарта. С каждым днём на рынке становилось все меньше и меньше продуктов, а те, что продавались, стоили фантастически дорого.