И нет мне прощения
Шрифт:
Гектор не был пока в курсе, что Громову уже самое главное известно, но он, конечно же, живо представил, как легко Боря может расколоться: от этого полковника исходила внятная угроза. Внятная не словесно, а как-то подшкурно, на уровне поджилок, которые начинали непроизвольно трястись.
– Можно еще очную ставку между вами провести, – подлил масла в огонь Громов.
– Вы не посмеете! Вы знаете, кто я?!
– Конечно, конечно! – заверил его Серега. – Понимаю, вы нас всех уроете, – усмехнулся он. – Но…
Голубые Серегины глаза сделались темно-серыми, грозовыми. На экране, конечно, не разглядишь, но Алексей отлично знал, как это умеет делать Громов. И как это работает. Сейчас наш парень начнет колоться!
Он как в воду глядел. Лицо Гектора вдруг преобразилось, черты приняли мягкое и искреннее выражение.
– Должен признаться… – Гектор даже чуток порозовел, вроде от смущения, – что вы поставили меня в очень неловкое положение…
Он сделал паузу, как будто ждал от Громова помощи, встречного вопроса, напора, который помог бы ему сдаться. Но Серега молчал.
Правильно, одобрил Кис. Чем больше его уговаривать, тем больше он будет ломаться!
И Гектора наконец прорвало. Он-де жену подозревал в неверности и потому нанял частного детектива, чтобы подозрения либо развеять, либо подтвердить.
Серега, конечно, уже знал об истинной цели этой слежки, но, понятно, желал услышать признание от Гектора.
– Вы ее ревновали? – очень задушевно спросил Серега.
– А вы как думаете? Конечно! Это моя жена! Как бы вы поступили на моем месте?!
Отличненько, Гектор. Громов такого поворота в разговоре и ждал.
– Я бы развелся. Коль скоро у меня были основания считать, что она меня разлюбила. Продолжать связывать женщину узами брака в подобном случае равнозначно насилию.
Гектор опешил. Некоторое время он думал, ища достойный ответ. И, похоже, нашел. Потому что заговорил горячо, словно ища сочувствия и понимания у бесчувственного полковника Громова:
– Я сначала хотел убедиться! Конечно, я не стал бы удерживать Аиду, но мне было необходимо понять, что с ней происходит!
– Пять недель, – сухо констатировал Серега. – Пять недель слежки, фотографий, которые свидетельствовали о том, что ваша жена влюблена в другого. Вам этих пяти недель не хватило, чтобы понять, что с ней происходит?! Лично мне бы хватило и первой недели, раз уж вы спрашиваете моего мнения. После чего я бы переговорил с женой и отпустил ее.
– Но я… Я не мог поверить… Я хотел убедиться…
Серега молча выложил перед ним несколько снимков. На всех стояли даты, так что сомневаться не приходилось: уже к концу этой первой недели лицо Аиды светилось таким счастьем, что природа ее чувств к другому стала бы ясна и школьнику.
Гектор
– Вам этого было мало?
– Нет, но… Я, как бы это сказать… Я хотел убедиться, что их отношения зашли достаточно далеко…
– До постели?
– Вы бесцеремонны!
– Просто желаю ясности.
– Скажем, да.
– В таком случае я полагаю, что вы хотели собрать компромат на жену. Не ревность вами руководила, а желание ее скомпрометировать. Вопрос: зачем?
Гектор пустился в длинные разглагольствования, из которых следовало, что встречи с другим мужчиной – это одно, а вот секс с другим мужчиной, это…
– Мы согласились с вами в том, – пресек его разглагольствования Серега, – что, если женщина вас не любит, ее следует отпустить. Иначе это род насилия, верно?
Гектор неуверенно кивнул.
– В ее любви к другому мужчине вы могли убедиться в первую же неделю. Ну, в две. А ваш детектив следил за ней вплоть до самого убийства. Зачем?
Кис понимал: на этом этапе беседы Серега подводил Гектора к признанию, что он собирал именно компромат на жену, а вовсе не ревновал ее. Однако Гектор пока не желал сдаваться. Он играл свою игру, в которой данное признание должно выглядеть как поражение перед «проницательным сыщиком», – Алексей в этом не сомневался. Иначе бы Гектор не отправил Борю к нему. Иначе бы Боря не выдал секретов всемогущего хозяина детективу.
– Знаете… – посмотрел Гектор прямо в глаза Громову, будто призывая его к мужскому пониманию. – Я не мог никак поверить… Отказывался верить!
Оп-ля! Прекрасно сработано. Гектор попал в точку. Феномен, хорошо известный психологам и полицейским: наше эго не согласно принять саму идею о том, что нам – таким распрекрасным – предпочли кого-то другого. Отчего в мире случается много несчастий и преступлений.
Конечно, он лгал – но удачно завел линию разговора в тупик. Пришлось Громову менять тактику.
– Вы не сообщили нам о том, что у Аиды имелись отношения с другим мужчиной. Вы не сообщили нам о том, что наняли бывшего начальника своей охраны, ныне частного детектива. И теперь вы лжете, пытаясь убедить меня в любви и ревности к жене. На самом деле вы собирали на нее компромат. На случай, если тесть заподозрит вас в неверности Аиде. А вы ей так-таки изменяли. У вас есть любовница…
– Да как вы смеете! – Гектор даже привстал со своего места от возмущения.
Он был все же неплохим актером, оценил Алексей. Вполне убедительно получалось.
– Если желаете, мы можем доставить ее в этот кабинет и посадить напротив. Кроме того, вы имели неосторожность (Серега произнес это слово с едва заметной иронией) поделиться этим замыслом с детективом. Он в соседнем кабинете. Очную ставочку не желаете-с?
Гектор подавленно молчал. И это у него тоже хорошо получалось.