И остался только пепел
Шрифт:
Косые лучи вечернего солнца возвестили о том, что пора бы кому-то уже и появиться в храме. Однако внутри было пусто и тихо. А вот это неожиданно. Ну хоть кто-то же должен прийти? Григ подкинул дров в жертвенные костры и уже стал терять терпение.
Запереть бы двери, когда-нибудь кому-то он все равно понадобится, а будет поздно! Но таким малодушным планам не суждено было осуществиться. Внутрь влетела Сэя с упитанным малышом на руках, он усердно копошился в пуговицах ее платья на груди, явно пытаясь добраться до маминого молока, но молодая женщина привычным жестом отвела мелкие ручонки в сторону. Мальчугану это не
— Господин жрец! Скорее! — она сделала еще несколько широких шагов и остановилась возле служителя, переводя дух. — Я не знала, к кому еще обратиться!
Григ непонимающе на нее уставился, но не спешил вставать с места.
— Да что случилось-то? Ты можешь нормально объяснить?
— Исху хотят сжечь!
Тут уж мужчина вскочил, будто каменная скамья превратилась в раскаленную сковороду.
— Что ты имеешь в виду? — растерялся он.
Вопреки обыкновению, он целый день провел у себя в комнатушке, читая книги, и не слышал последних новостей.
— То и имею! Целая толпа идет к ее дому. С факелами!
Забыв о приличиях, женщина схватила служителя за руку и потащила к выходу.
— Да постой же ты! — уперся тот. — Объясни нормально, что случилось!
Но Сэя, не замечая сопротивления, ломовой лошадью тянула мужчину вдвое крупнее себя вперед.
— По дороге расскажу, — пообещала она, перекрикивая недовольный писк снова давшего о себе знать младенца.
Улицы будто вымерли. И дело было вовсе не в сгущающихся сумерках, ведь в такое время Лог еще не спал. Обычно горожане спешили по домам, чтобы скорее поужинать, а торговцы сворачивали свои лотки, бросая друг другу короткие реплики о том, как прошел день. Только не сейчас. Иллюзию полного запустения разрушал разве что слепой и безногий нищий, просящий милостыню в одном из переулков. Но сегодня был явно не его день.
— И вот он взял ее за руку, — продолжала рассказ запыхавшаяся от быстрой ходьбы Сэя, — и повел на подмостки, эти скоморохи их сами и установили с утра перед выступлением. А она вышагивала ну точно княжна! Красивая девка такая, глаз не оторвать! Тут два шага оставалось до трона их этого деревянного, скоморох ее и отпустил. А она возьми и оступись. Вот на ровном месте просто! Будто… — женщина запнулась. — Будто колдовство какое-то. Равновесие не удержала и вниз полетела. А там — камень острый лежал, она об него голову и проломила. Крови-и-и-ищи было, жуть!
Грига уже не нужно было тащить волоком, он и сам с каждым словом все ускорял шаг.
— Исха сразу к ней подбежала, за голову взяла и над раной рукой водить стала. Долго что-то шептала, а потом поднялась, как чумная. На руки свои глядит, словно в первый раз видит. А девка та уже не дышит, бедная мать ее такой вой подняла! Мол, ты убила доченьку мою. Да только не верю я, что это она. Исха хорошая, никому зла не делала никогда. Хоть и говорят про нее и тебя, господин жрец, всякое…
— Что — «всякое»? — Григ уже почти бежал, Сэя заметно отстала. Он резко остановился, позволяя той нагнать себя.
— Ну…
— Сэя, быстрее, говори, сейчас не время для смущения!
Тяжело дыша и хватаясь за бок свободной рукой, она, наконец, нагнала мужчину.
— Будто околдовала она тебя.
Жрец высказал, что он об этом думает одной короткой фразой, которую люди его положения не должны даже знать. Он больше не
***
Исхе снова снился кошмар. На этот раз он ужасал новыми подробностями. Она сидела на полу своей избы, без сил привалившись к бревенчатой стене у ведра с мутноватой водой. Кровь из-под ногтей так и не вымылась, успев намертво присохнуть. Где-то далеко были слышны голоса. Много. Будто бушует толпа. Это было слишком необычно для глуши, в которой стоял ее дом, однако сейчас ведьма не обратила на этот звук никакого внимания. Она все смотрела на свои руки, будто на что-то чужое и далекое. Из забытья ее вывел крик незнакомого мужчины, заглянувшего в открытое окно.
— Здесь она! Давай!
Кто-то другой истерично закричал: «Сжечь ведьму!!!» Несколько нестройных голосов подхватили клич. Толпа одобрительно заворчала, как голодный хищный зверь, уже держащий свою добычу в зубах. В следующий миг в горницу влетел ярко горящий факел. За ним еще один — уже из другого окна. Первыми загорелись легкие занавески. Огонь стал старательно лизать оконный проем, поощряемый свежим воздухом. Почти сразу же загорелся большой, в полкомнаты, ковер. Ведьма вскрикнула, но не смогла даже пошевелиться. Этот сон преследует ее уже много лет. И каждый раз она цепенеет. Она даже не попыталась потушить огонь, хотя под рукой стояло целое ведро воды. Женщина нашла силы лишь на то, чтобы отползти подальше от пламени и забиться в угол. Температура быстро накалялась, Исха закашлялась от едкого черного дыма, которым почти полностью заволокло избу. На руку попал уголек, больно обжигая кожу. Ведьма смахнула его и зажмурилась, пытаясь проснуться. Иногда это удавалось раньше, чем она умирала. Но внезапно женщина поняла: это никакой не сон. Все происходит наяву!
Вот теперь ее накрыла настоящая паника. Исха попыталась погасить пламя, вызвав силу, однако не произошло ничего. Вообще. Будто она самый обычный человек. Ведунья всхлипнула. К двери и окнам уже не подобраться, к погребу тоже… Легкие разрывались от кашля, в глазах начало темнеть. Или это просто дым? Нестерпимо горячо. Кажется, это конец.
В следующий момент произошло сразу несколько вещей. С грохотом, перекрывая рев огня, внутрь влетела входная дверь. Приток свежего воздуха вызвал еще один огромный клуб пламени и черного дыма. В проеме показался силуэт и тут же скрылся в дыму. Деревянная балка на потолке не выдержала и ухнула вниз, прямо на лежавшую на полу ведьму. Боль пронзила лицо. Исха вскрикнула в последний раз и отключилась.
***
От долгого и быстрого бега у непривычного к таким нагрузкам жреца во рту стоял привкус крови. Он тяжело дышал, пропихиваясь сквозь притихшую толпу. Казалось, здесь собралось никак не меньше половины Лога, если не весь. Люди облепили забор со всех сторон, самые смелые вошли во двор и смотрели «представление» в первых рядах. Григ опоздал. Они не стали хватать Исху. Не отвели даже к судье, чтобы он разобрался во всех обстоятельствах дела и вынес приговор. Они решили сжечь ее прямо здесь.