И пусть их будет много
Шрифт:
Весть о том, что в Ажен прибыли королевские комиссары, разлетелась по городу еще накануне. Горожане, участвовавшие в волнениях, сразу же собрались в соборе Сент-Этьен. Говорили, гадали, чем обернется для них недавний бунт, кто победит - королевский ли интендант или местные муниципалы? И что, при том или ином раскладе, будет с ними?
Смутьяны, совсем недавно строившие баррикады в стремлении не впустить в город войска, сегодня мечтали о том, чтобы все само собой рассосалось.
Ругали того, кто подбил их на смуту. Являлся в город темноволосый красавец, говорил с людьми на площади, убеждал, что дальше - будет только хуже. Откуда ему было ведать о последнем этом поборе? Да и не знал он. Говорил в общем: дескать, интенданты - воры, консулы - негодяи. Ясно говорил, весомо. Они и сами так думали, в сущности. Слова его ложились на готовую, вспаханную, плодородную почву. И взошли оттого быстро - сходками, возмущением, и, в конце концов, восстанием.
*
Когда Мориньер и его спутники приблизились к зданию ратуши, их встретили у самой лестницы, сопроводили до самых дверей, угодливо склонились, пропуская вперед - в кабинет, где за столом сидел лысоватый пожилой мужчина.
Он поднялся, вышел из-за стола, раскинул по сторонам руки, будто хотел обнять их - всех троих, сразу. Приветствие получилось чрезмерным.
Мориньер и сотоварищи не были расположены к велеречиям.
Жосслен де Мориньер протянул интенданту письмо, по-хозяйски спокойно отошел к окну, взялся смотреть на улицу. Ждал, когда тот прочтет.
И ему, Мориньеру, и самому мессиру Фарби, было ясно, что вопросы, которые один будет задавать и на которые второму придется отвечать, носили характер, по большей части, формальный.
Принципиальное решение по этому делу было принято. То, что ставленники прежде великолепного Никола Фуке при его падении в той или иной степени разделят его судьбу - стало понятно тогда уже, когда Фуке впервые переступил порог по его собственному приказу обустроенной камеры в Анжере. И от того, как пойдет следствие, зависело теперь только то, сколь обильно обрушатся неприятности на голову королевского интенданта.
Но Бертран де Монтего и Эжен де Трей этого не знали. Оттого вид у них был необычайно гордый. Они готовились провести настолько тщательное расследование, насколько это было в их силах. И жаждали проявить свои способности и лояльность к власти максимально полно.
Закончив читать, интендант выпрямился, взглянул на худощавую фигуру у окна, на неприступных королевских
Он и помыслить не мог, что дело так плохо.
Неловкую паузу прервал детский смех. Девочка лет пяти-шести вбежала в кабинет, кинулась к отцу, протянула ему яблоко.
– Папа! Я принесла тебе маленький подарок!
– засмеялась радостно.
Интендант смутился, обнял свободной рукой ребенка, чмокнул в темечко. Не взял яблока. Вторая рука была занята письмом. Крикнул в приоткрытую дверь:
– Кто-нибудь, заберите Анжелик!
Когда девочку увели, улыбнулся сконфуженно:
– Простите, господа. Никакого с ней сладу.
Выдохнул, сделал приглашающий жест рукой:
– Прошу вас, - обратился он к двум комиссарам, - прошу. Я приказал выделить вам отдельный кабинет, чтобы вы могли удобно расположиться и ознакомиться со всеми интересующими вас документами.
Он напряженно взглянул на Мориньера. Тот не двинулся, не обернулся, продолжал стоять и смотреть в окно.
Королевский интендант уже приготовился шагнуть за порог, когда Мориньер негромко окликнул его.
Интендант вернулся.
– Месье Фарби, прикажите выдать господам комиссарам в первую очередь списки горожан, членов муниципалитета, книги ремонстраций*, кутюм** и привилегий, а также все документы, касающиеся последних собраний городского совета.
О книгах акцизов и счетов он умолчал. Давал интенданту время. Тот понял, посмотрел на Мориньера с надеждой.
– Чтобы выдать книгу привилегий, - пролепетал, - я должен собрать всех консулов. Книга хранится в сундуке. Достать ее можно, только если все консулы явятся со своими ключами.
Мориньер пожал плечами:
– Так соберите всех - и теперь же. Господа комиссары не должны ждать.
*
Вернувшись, мессир Фарби застал Мориньера сидящим в его кресле.
Тот не поднял глаз, продолжал лениво листать книгу, на обложке которой аккуратным почерком было выведено: "Книга регистрации судебных дел. С 01 марта 1664 по..."
– У меня мало времени, - сказал, когда интендант опустился в кресло напротив, предназначенное для посетителей.
– Поэтому постарайтесь отвечать коротко и точно.
Взглянул в лицо интенданту.
– И, разумеется, правдиво.
– Я не...
– Месье Фарби, следствие по делу господина Фуке закончилось, судебные слушания вот-вот завершатся. Шансов оправдаться у него практически нет. Надеюсь, вы понимаете, что в свете этого ваша виновность, в принципе, не имеет большого значения. Для его величества - не имеет. Для вас же каждая ваша... ммм... оплошность... скажем, неудобна. Чем меньше таковых обнаружится, тем лучше для вас.