И пусть их будет много
Шрифт:
Первое, что она сделала - дернула за хвост большого черного дога и укусила его за ляжку. Бедное животное от неожиданности завизжало и, поджав укушенную лапу, повалилось на бок.
Вторым делом Виктория заревела во весь голос.
Родители Оливье поняли, что их спокойной жизни приходит конец.
– Не беспокойтесь, дорогая, девочке здесь будет очень хорошо, - сказала старая графиня, проводя тонкой рукой по светлым кудряшкам ребенка.
– Это настоящий чертенок, - с неожиданной для Клементины
Клементина не беспокоилась. Она знала, что решение оставить дочь родителям ее первого мужа было правильным.
Девочке нечего делать при дворе. К тому же, ей следовало привыкать к дому, который впоследствии станет ее наследством.
Бабушка с дедушкой очень быстро полюбили Вик безоглядно. И Клементина даже стала опасаться, что девочка ее, не обделенная характером, окончательно отобьется от рук.
Виктория с некоторых пор не терпела нежностей. Когда, в пылу страсти, дедушка подхватывал ее на руки и прижимал к себе, маленькая озорница изо всех сил барабанила по нему ручонками, отчаянно вырываясь на свободу.
Няни не справлялись с буйным нравом Виктории. За то время, что Клементина пробыла в поместье своего первого мужа, девочка отвоевала себе право надевать только то, что ей нравилось и гулять там, где хотела.
Многочисленным нянюшкам пришлось приспосабливаться.
Вик корчила уморительные гримасы и изо всех сил сопротивлялась попыткам нянюшек одеть ее в приличные, сообразно положению, одежды. В конце концов, ее оставили в покое.
Несомненно, ей там было хорошо.
Была, впрочем, еще одна причина, о которой Клементина старалась не думать. Она была уверена, что Филипп никогда не обидит ее дочь. Но не могла не замечать ревности, с какой он смотрел временами на подрастающую девочку. Он мечтал о наследнике. И Вик была постоянным напоминанием о его неудачах.
Клементина понимала, что не должна огорчаться тому, что девочка живет теперь далеко. Ведь, в первую очередь, именно ради того, чтобы вернуть дочери имя, родню и обеспечить ее состоянием, она вернулась во Францию. Она сделала все, что было в ее силах.
Клементина убеждала себя в этом ежедневно. И все же она скучала.
Глава 3. Стать хозяйкой
Жизнь в замке катилась размеренно и неспешно, как телега, заполненная крестьянами, отправляющимися в поля на работы.
Каждое утро, сразу после завтрака, Клементина выезжала верхом на прогулку. Ее поочередно сопровождали Ансельм де Ларош и Рене де Бриссак.
Клементина не сразу научилась их различать, что, впрочем, ни в малейшей степени не мешало ее прогулкам.
Довольно долго Клементине казалось, что они, эти два
Они и в самом деле были похожи, как братья-близнецы. Оба среднего роста, худощавые, жилистые, загорелые и выцветше-светловолосые. У них были круглые, приближающиеся к форме шара, головы, приплюснутые уши и тонкие, с едва заметной горбинкой, носы.
Они вытягивались в струнку всякий раз, стоило ей появиться в нижней зале, и на лицах их поначалу одинаково отсутствовало всякое выражение. Они смотрели прямо перед собой, то ли не решаясь, то ли не желая поглядеть ей в глаза.
Уже позже Клементина обнаружила, что де Ларош более высокомерен и вспыльчив, а де Бриссак, напротив, рассудочен и умерен, что первый предпочитает смеяться, а второй - шутить. Стоило Клементине подняться к себе, оставив их в одиночестве, из нижней залы до нее доносились тихий, безэмоциональный голос Бриссака-сказителя и веселый гогот де Лароша.
На этом их основные отличия заканчивались.
Во всем остальном они были схожи как люди, с рождения поставленные в одни и те же условия.
Неудивительно, что необходимость всюду сопровождать Клементину их одинаково не радовала.
Оба предпочли бы воевать. Следить за тем, чтобы женщина не влипла в неприятности - было не совсем то, о чем они мечтали, поступая на службу. Но приказ оставался приказом. И они старались, как могли.
Когда Клементина садилась на Девочку и выезжала за ворота, один из них, - как правило, немного поодаль, - неизменно следовал за ней. Клементину это устраивало. Она не стремилась к общению. В сущности, еще больше она была бы рада, если бы могла вовсе отказаться от их услуг. Но оба воина были непоколебимы:
– Приказ вашего мужа, сударыня!
В конце концов, она сдалась.
Прогулки стали традицией. Начинала Клементина всегда с одного и того же: объезжала замок снаружи главной крепостной стены, по тому самому пути, который она проделала вместе с Филиппом в первый же день после приезда. Времени на это уходило немного.
Сначала она двигалась параллельно рву. В одном месте делала довольно большой крюк, объезжала остатки прежних крепостных стен, затем снова возвращалась на главную, ведущую вдоль рва, дорогу.
И после того, как кривая замыкалась в начальной точке пути, она направляла лошадь в сторону, прочь от замка. Иногда спускалась к реке, спешивалась и бродила по низкому берегу, обходя камыши и заболоченные участки с высокой травой. В другое время отправлялась в лес, шла по тропинкам, ведя лошадь под уздцы. Там, где это было возможно, ехала верхом. Возвращалась к полудню.