И СТАЛИ ОНИ ЖИТЬ–ПОЖИВАТЬ

Багдерина Светлана Анатольевна

 Когда, наконец, он все же ухитрился принять вертикальное положение, каждым квадратным сантиметром своей одежды и кожи источая аромат копченого сала с чесноком и заморскими специями, когда подбежали к нему черносотенцы, сопровождаемые неторопливыми дружинниками, таинственного злоумышленника пропал и след.

 Лишь тоненькая книжонка на лестнице, презрительно смеясь в перекошенное от бессильного гнева боярское лицо перелистываемыми подземными сквозняками страницами, напоминала и намекала ему на какую–то тайну…

 

 

 

 Когда Митроха и Дионисий, вооруженные,

с победой вернулись домой, то увидели, что Елена Прекрасная, как всегда, сидит на кровати в тесной комнатушке–спальне хозяина библиотеки, переданной в ее безраздельное пользование с первого дня ее пребывания здесь. Она свила себе уютное гнездышко из выводка разномастных подушек, толстого пестрого пледа с вытканными на нем изречениями великих писателей и цветастой шали с ажурными кистями, принесенной Дионисием несколько дней назад из ее разоренной горницы, и погрузилась в чтение, морща лоб, водя пальцем по строчкам и старательно шевеля губами. Похоже, толстенный роман в розовом, украшенном поющими птичками, звездочками и незабудками переплете, был так увлекателен, что она не сразу заметила возвратившихся с трофеями героев — усталых, запыхавшихся, но гордых своей удачей и представившейся возможностью насолить еще раз зловредному воеводе–ренегату.

 - Какое изысканное произведение имело счастье привлечь высочайшее внимание нашей просвещенной повелительницы?

 Дионисий был в ударе после успешно завершившейся операции, и поэтому выражался чуть более высоким штилем, нежели обычно.

 Царица, не переставая напряженно–болезненно хмуриться, как будто только что ее попросили перемножить в уме семьсот восемьдесят три на девятьсот тридцать четыре и извлечь из результата корень шестой степени, оторвалась от своего чтения и, как будто только что очнувшись ото сна, не без труда сфокусировала утомленный взгляд на вошедших.

 Ответ поверг мужчин в настоящий ступор.

 - «Прикладная конспирология в условиях пониженной благоприятности, для особо сообразительных, за сто десять уроков, с прологом и эпилогом». Сочинение господина Ю. С. Шапкина–Невидимкина.

 - А кто это?

 - Здесь, на форзаце, написано, что Ю. С. Шапкин–Невидимкин — доктор конспирологических наук, профессор, заслуженный конспиролог академии конспирологии повышенной законспирированности.

 - Никогда о такой не слышал, — пожал плечами Митроха.

 - Так она же законспирированная! — как малому дитяте пояснила Елена.

 - Но это же книга не для прекрасных дам, ваше величество!.. — как будто невзначай, библиотечный попытался взять ее из рук царицы, но та не поддалась на провокацию.

 - Я знаю, — страдальчески сощурившись, словно сама не до конца могла поверить, что ОНА читает ТАКУЮ книгу, кивнула Елена Прекрасная и зашуршала страницами в поисках чего–то. — Но, понимаете… Появление Букахи меня напугало, а сидеть здесь и ничего не предпринимать, в то время как вы подвергаетесь страшной опасности… рискуете жизнями… а я ничем не могу помочь… Я больше ни о чем думать не могла. Правда. И вот… Короче говоря, я решила узнать, как надо бороться с превосходящими силами противника на захваченной территории по всем правилам военного искусства… Я подумала, что раз оно

называется искусством, а я люблю живопись, музыку, литературу, то и это должно быть не так уж и непонятно и сложно, как кажется… наверное…

 Дионисий насторожился уже при «превосходящих силах противника» и «захваченной территории», исходящих из прекрасных уст ее величества.

 Граненыч же, привыкший к такой лексике, почувствовал неладное только когда она сказала «по всем правилам» о событиях, когда любые правила были противопоказаны. Но, тем не менее, с надеждой на благоприятный исход, он осторожно задал ей вопрос:

 - И что же надо делать, голубушка царица? Что твоя книга говорит?

 - А разве ты ее не читал? — удивилась Елена.

 - Эту — нет. Не пришлось как–то. О чем это?

 - О конспирации и секретном превосходстве… нет, противодейственой секретности… нет–нет, секретном противодействии… превосходных… нет, превосходящих… то есть, превосходящим… силам… противника… — медленно, как во сне, проговорила Елена, словно пробуя на вкус новые, доселе неизвестные слова.

 Глаза мужчин округлились.

 - А какое отношение имеют птички и цветы к противодействию превосходным… то есть, превосходящим силам противника?.. — библиотечный озадаченно перевел взгляд с обложки на Елену и обратно.

 - Это для конспирации, — неуверенно пояснила она. — Так поясняет Шапкин–Невидимкин.

 - А, ну да…

 - Так вот, послушайте. Вот что я вычитала. Правило первое. Сначала нам нужно придумать себе название.

 - Себе? — недоуменно наморщил лоб библиотечный.

 - Нам, — пояснила царица. — Всем.

 - Зачем? — не понял истопник.

 - А как иначе мы будем подписывать листовки? — просто задала убийственный вопрос Елена.

 - Подписывать… что?

 - Такие кусочки пергамента. С сообщениями о наших успехах.

 - О ЧЕМ?! — в голос воскликнули мужчины.

 - Чтобы колдун об этом прознал? — была первая мысль Граненыча.

 - Сообщать надо о неудачах, — резонно заметил библиотечный. — Если успехи по–настоящему успешные, все о них и так узнают.

 - Но в уроке первом так написано! — защищаясь, Елена выставила на всеобщее обозрение соответствующую страницу.

 - Мы верим, верим, — успокаивающе вскинул ладони библиотечный.

 - И… как мы должны называться, голубушка? По этим правилам? — Граненыч, предчувствуя долгий и трудный разговор, опустился на табуретку рядом с бывшей кроватью Дионисия.

 - Я тут подумала–подумала, но в голову почему–то ничего героического не приходит… — смущенно пожала плечами царица. — Вот сам Шапкин–Невидимкин предлагает «неуловимые мстители», но, насчет «неуловимых», я боюсь сглазить… А еще — «молодая гвардия», но в нашем случае… — она украдкой перевела взгляд с одного предполагаемого гвардейца на другого, — по–моему, это… не отражает… как–то… реальность действительности… То есть, я имею в виду, что для гвардии нас маловато… Конечно, есть еще «красные бригады», «львы сопротивления», «железный кулак возмездия», но они мне как–то тоже… не очень… — быстро добавила она, украдкой кинув взгляд на выражение лиц несостоявшихся гвардейцев. — Но вот тут он приводит еще одно…