И СТАЛИ ОНИ ЖИТЬ–ПОЖИВАТЬ

Багдерина Светлана Анатольевна

 - Осторожно, осторожно, дед!

 - Ну и шутник ты… Иван–царевич из Лукоморья!.. — все еще трясясь от смеха, Туалатин вытер слезящиеся нефтью глаза краем асбестового покрывала.

 - Этого недостаточно? — насупился Иванушка.

 - Коник, покажи ему, — махнул ручкой дед, и внук послушно скрылся в глубине пещеры и вернулся с отливающим золотом кубом — двойником тех, на которых сидели гости.

 Возможно, не в последнюю очередь он отливал золотом потому, что был по природе своей золотым слитком.

 Люди

ахнули.

 - Да за это, наверное, можно весь рынок скупить, вместе с продавцами! — всплеснул руками дед Зимарь.

 Конро усмехнулся и покачал головой:

 - Один кубик — один камушек со стихией.

 Лицо Ивана вытянулось.

 - Один камушек!.. Но мы никогда не сможем отдать вам этот долг, даже за один! А за несколько… Столько золота… не бывает!..

 - Во–первых, я должен вам за спасение деда. Цена его жизни не идет в сравнение и с целым горным массивом из золота, усыпанного бриллиантами.

 - А во–вторых?

 - А во–вторых, считайте это подарком страны горных демонов вашей стране на день Победы, — отмахнулся внук Туалатина, как будто речь шла о займе на покупку стакана кваса. — Мы найдем и выплавим еще, а мне будет приятно знать, что в кои–то веки эти камни обрушатся на голову того, кто этого по–настоящему заслуживает.

 

 

 

 Как и договаривались, на следующее утро Конро, свалив в мешок из базальтового волокна золотые и серебряные кубики, пошел на рынок один. Люди остались ждать в пещере его возвращения: дед Зимарь играл с геопардами под ревнивым взглядом затаившегося невдалеке и старательно делавшего вид, что ему всё равно, страуса эмо. Иван, позабыв про всё и всех, увлекся беседой с Туалатином. Агафон, выбрав местечко поукромнее — освободившееся хранилище, если быть точным — принялся с небывалым усердием практиковаться в заклинаниях, которые, он считал, могут пригодиться им на их опасном пути.

 К стихийному рынку в пещере под маленьким горным озером Конро подошел через два часа быстрой ходьбы сквозь толщу скал.

 Еще приближаясь, он прислушался и забеспокоился: что–то на рынке было слишком тихо. Не сказать, чтобы обычно он кипел бурной деятельностью, но покупателя два–три одновременно там было всегда. Правда, сезон сейчас тихий, да и люди, копаясь в уже отвоеванных скалах, демонов сильно–то в последнее время и не беспокоили, но ведь не могли шепталы взять и уйти вот так, без предупреждения!..

 Подойдя поближе, он немного успокоился: прилавки стояли на месте, хоть и пустые, а за самым дальним, метрах в двадцати от него, было видно, даже шла торговля. Над прилавком, похоже, выкладывая товар, склонился шептало, а перед ним стоял, не спуская глаз с продавца…

 Не может быть!!!..

 Конро остановился, как вкопанный, в толще скалы за два шага до пещеры и вытянул шею, разглядывая покупателя — может, ему показалось?..

 Ведь

этого не может быть, это невероятно, это невозможно!..

 Нет.

 Ему не показалось.

 У прилавка, пристально разглядывая при свете масляной лампы появляющиеся из мешка продавца разноцветные камни размером с небольшое яблоко, действительно стоял человек. В черном плаще поверх черного балахона, с длинными спутанными волосами неопределенного цвета, с неприятным брюзгливым лицом, но тем не менее определенно человек.

 Конро поморгал, потряс головой, протер глаза, но наваждение не прошло.

 Более того, оно осторожно взяло в руки один камень, повертело, и тихо спросило: «Проверять будем?»

 - Когда заплатите… делайте с ними все, что угодно… — прошипел в ответ продавец — сгусток тьмы ростом с низенького человечка, с десятком щупалец, выполняющих одновременно роль и рук, и ног, в зависимости от того, в чем возникала на настоящий момент необходимость. При звуках его голоса — словно газ вырывался из неплотно закрытого клапана — внука Туалатина передернуло, как будто он всем телом ощутил волну пронизывающего холода, распространяющуюся всякий раз, как только шептало открывал рот.

 Человек обдумал его слова и кивнул головой:

 - Хорошо. Я вам верю. Давайте сверимся со счетом–фактурой.

 Он достал из сумки, висевшей у него через плечо, исписанный лист пергамента, чернильницу–непроливайку и перо, склонился над прилавком и кивнул:

 - Я готов.

 - Пожар… пятой категории сложности… один… Цунами… семь баллов… одно… Землетрясение… десять баллов по шкале Цугцвангера… одно… Град… шестого размера… один… Торнадо… подъемная мощность — сорок домиков… одно… Нашествие шершней… два с половиной сантиметра…

 - Какие же это шершни?! — оторвался от своих записей и возмущенно кольнул взглядом продавца человек.

 - Какая… разница?.. — удивился шептало. — Полосатая… муха… с крыльями… на одном конце… и… — он заглянул в свои записи, — с жалом… на другом…

 - Крылья не на каком ни на конце, крылья должны быть сбоку! — возмутился покупатель.

 - В вашей спецификации записано… «крылья — две штуки, жало — одна штука, цвет — чередующиеся полосы…» Так?..

 Покупатель еще раз заглянул в свои документы.

 - Да… Но…

 - Если расположение насадок… имеет значение… к спецификации… надо было… приложить чертеж… — сухо посоветовал шептало. — С указанием размеров… Так вы сейчас можете сказать… что у него еще и ноги должны быть…

 - А что, их нет?.. — увеличились до шестого размера глаза покупателя.

 - Где… в вашей Спецификации… указаны ноги?.. — с видом оскорбленной невинности шептало сунул под нос человеку свой экземпляр документации.

 - Да вы что, сами шершней никогда не видели? — растерялся человек.