И станет солнышко в руках моих огромным солнцем. История женщины, которая поверила в любовь
Шрифт:
К тому времени у меня уже появился вкус в одежде, а благодаря зарубежным гастролям – еще и возможность закупаться в Америке, Германии, Великобритании. На мне были узкие темные джинсы, полупрозрачная маечка и стильные брендовые слайдеры.
Молодой студент заехал за мной с другом и представил его: «Знакомься, это Илья!»
Я увидела эти глаза, улыбку – и обомлела… Мы сели в машину Ильи на заднее сиденье. В водительском зеркале отражались его серо-голубые глаза и густые брови. Илья периодически встречался со мной взглядом. Я улыбалась
Мы приехали на Воробьевы горы. Мальчики достали из багажника раскладной столик и выложили в огромную чашку вкуснейшую черешню. Мы сидели на склоне и смотрели на речные трамвайчики, которые ходили по Москве-реке. Я постоянно встречалась взглядом с Ильей.
Вдруг мне стало неловко оттого, что парень, который первым пригласил меня на пикник, положил мои ноги себе на колени. Я стала отстраняться. Тут он заметил и мои переглядки с Ильей. В воздухе полетели искры, которые невозможно было не уловить. После того как мы съели всю черешню и выпили все шампанское, мы с Ильей не сговариваясь предложили поиграть в бильярд. Было так очевидно, что мы с ним не хотим расставаться и ищем предлог, чтобы побыть в одной компании.
Парень, который был рядом со мной, сразу сник, и у него испортилось настроение. Но я уже ничего не могла поделать. По дороге в бильярдную – от Воробьевых гор до Фрунзенской – на меня из зеркала заднего вида смотрели глаза моих будущих детей. Глаза, которые я теперь вижу каждый день, когда детям приходит время вернуться из школы и они бегут меня обнять.
Я впилась взглядом в эти глаза… Машина, в которой мы ехали, была переполнена эндорфинами, окситоцином, норадреналином, серотонином и тестостероном. Как это обычно бывает, разряд, вспышка, инсайт – мне хватило нескольких секунд, чтобы понять, что это ОН.
Я не знала, как поступить. Друг Ильи, с которым я общалась, не сдавал позиции и намерен был отстаивать границы. Упорно занимал место в кафе рядом со мной, поддерживал за руку, рассказывал что-то смешное. Тем временем я обращаюсь к Илье:
– Что у тебя за трубка? О, у меня тоже Nokia! Можно посмотреть твою модель?
Беру телефон Ильи, кручу в руке, рядом кладу свою крохотную красненькую Nokia последней модели. Играясь, набираю свой номер:
– Упс, ты мне позвонил только что!
Смеюсь и откладываю трубку обратно. Все.
– Тебя подбросить до дома? – предлагает Илья.
– Давай.
– Я с вами поеду! – вклинивается друг. Парень явно не собирается уступать меня.
Мы добрались до моего дома, в машине повисла неловкая пауза. Илья:
– Саш, возьми всю черешню, там еще осталась в багажнике.
– Спасибо, возьму. Приятно, что ты заботишься обо мне.
– Пока! Приятно было познакомиться!
– Пока… Да, я тоже очень рада знакомству… (Обращаюсь к парню.) Да не провожай ты меня, я сама дойду!
Захожу в квартиру. В ушах гул и пульсация. Я не знаю, что сейчас случилось. Беру телефон, звоню сестре: «Оксан, я сейчас
Через несколько минут приходит сообщение от Ильи: «Теперь мой телефон знает твой номер. А ты забыла взять черешню. Я привезу!»
Дальше началась такая химия! Я до сих пор дрожу от воспоминаний о тех днях. Улетучилось чувство опасности: я удирала от продюсера, избегала его, у моего телефона постоянно «садилась батарейка».
Я утонула в этом мальчике. Он встречал меня в аэропортах, с гастролей я неслась на крыльях любви домой. Мы танцевали ночами на капоте машины, бегали по набережным, держась за руки. Прикрываясь подружкой, я сбегала на отдых в Турцию в дешевенький отель вместе с Илюшей. И нам было так здорово вместе!
Я ужасно боялась сказать Вадиму о своей влюбленности, потому что это грозило мне гневом, расправой и вылетом из группы. Но и скрывать становилось все сложнее. Конечно же, потеря мной интереса и избегание продюсера не могли остаться незамеченными. Постоянные эсэмэски, удаленные переписки, вздрагивания, когда из-за спины неожиданно заглядывают в телефон.
Как-то раз привычно звоню Илье:
– Зай, он привез меня со съемки, я сказала, что очень устала, и он уехал домой. Приезжай забери меня!
– Да я уже полчаса стою на повороте, жду твоего звонка.
– Ура! Бегу!
Вылетаю к Илье, сажусь в машину. На дворе ночь. Мы катимся по свободному Ленинскому проспекту. Впереди вся ночь, и она только для нас двоих! Наши руки сплетены, играет модная романтичная песня… Вдруг мы видим, что сзади кто-то бешено сигналит нам фарами дальнего света. Обгоняет справа знакомый джип, подрезает и перекрывает путь. Мы резко останавливаемся.
Я в ужасе наблюдаю, как из фиолетового джипа вылетает Вадим и несется к нашей машине. Мы резко блокируем двери. Но Вадим, понимая это, просит приоткрыть окно:
– Что, голубки, попались? Саша, выходи. Выходи, говорю тебе! Поехали поговорим! Не бойся, не трону! Поговорить надо.
Мне страшно. Но, как и всю свою жизнь, я зачем-то «включаю мужика», который все решает и улаживает проблемы.
Даю знак Илье, чтобы он открыл двери, выпустил меня и ехал домой. Пересаживаюсь в машину к Вадиму. Он кусает губы от душевной боли и мчит на большой скорости по Ленинскому. Мотор мощного джипа страшно ревет.
С визгом тормозов мы паркуемся у ночного «Старлайта». Сидим там до рассвета. Вадим заказывает виски с колой – еще и еще. Он плачет.
– Ты правда его выбрала? Ты любишь его? Саша, девочка, ну почему?! Боже. Я как будто дерево проглотил, и оно мне дышать не дает.
И я, глупая дурында, тоже плачу, глажу его по голове, успокаиваю, говорю какие-то глупости, что тоже к нему очень тепло отношусь. Вадим вспоминает все хорошее, что у нас было, и говорит, что вот сейчас можно деток, как я хотела. Манипуляция!!!
А я киваю головой, улыбаюсь и плачу. С рассветом он везет меня домой и, остановившись у подъезда, говорит: