И в болезни, и в здравии, и на подоконнике
Шрифт:
– Как долго все это продлится?
– Не могу сказать. Каждый случай индивидуален, тут нет универсальных ответов.
– Мы будем только разговаривать? Или вы назначите какое-то лечение? Таблетки, магия – не знаю.
– Уверена, что лечение будет. Какое именно, я пока что не знаю. Мы встретимся еще несколько раз, я соберу достаточное количество информации и подберу терапию. Думаю, вам сейчас приходится очень трудно. Пробовали что-нибудь принимать?
Стэн промолчал, но обернулся к Делле с таким неуверенным выражением лица, что ответ
– Да. Седативный эликсир, - призналась в контрпродуктивной инициативе Делла.
– В качестве временного средства, облегчающего основные симптомы, вполне допустимо, - во взгляде Бабингтон Делле померещился тщательно скрываемый скепсис. – Но сейчас я попрошу вас не принимать препараты, корректирующие эмоциональный фон, мышление или память. Чтобы поставить диагноз и назначить лечение, я должна видеть точную, ничем не искаженную картину. Стэн, вы справитесь? Хотя бы несколько дней?
– Ну раньше ведь как-то справлялся, - презрительно изогнул губы Стэн – героический и несгибаемый. Если бы Делла не видела, как его трясет на фоне медикаментозной абстиненции, то наверняка бы поверила.
– Отлично! Я постараюсь не затягивать процесс. Встретимся завтра, в то же время?
Синхронно кивнув, Делла и Стэн поднялись с дивана, попрощались и вывалились в коридор, взъерошенные и растерянные.
– Ох черт! – Стэн привалился к стене, вжимая кулаки в лоб. – Пиздец. Меня как будто в мозг выебали.
– Ну… Наверное, в этом и смысл? – предположила Делла, которая ни разу не была на приеме у психомага. – Ты молодец.
Она потянула за напряженные запястья, и Стэн опустил руки. Лицо у него было растерянным и по-детски обиженным. Привстав на цыпочки, Делла поцеловала его в крепко сжатые губы. Напряженный рот тут же утратил нервически-каменную твердость. Стэн отвечал на поцелуй яростно и жадно, прижимая к себе Деллу совершенно бесстыдным образом.
– Знаешь, - запинаясь, прошептал он, когда они расцепились, чтобы восстановить дыхание. – При депрессии снижается уровень серотонина в крови. А во время секса, наоборот, увеличивается. Улавливаешь логику?
– Вполне. Поехали ко мне? – Делла уверенно запустила руки под джемпер, оглаживая горячую спину.
– Да. Черт. Нет, - Стэн закатил глаза и глухо долбанулся затылком в стену. – Домой надо. Там отец, наверное, с ума сходит. Ну и побреюсь заодно, а то как бомж, - он почесал подбородок, на котором золотилась вполне выразительная щетина.
– Хорошо. Но вечером – ко мне. И предупреди папу, что останешься на ночь.
– Конечно, - согласно пробормотал Стэн, возвращаясь к прерванному занятию. Сосредоточенно, вдумчиво и со всем возможным старанием он ласкал губы Деллы так, что у нее ноги подкашивались. – Ага. Угу.
Глава 26
К подготовке романтического вечера Делла подошла максимально серьезно: распихала в шкафы разбросанное барахло и затарилась жареным рисом в китайском ресторанчике. После хорошего секса всегда хочется
Взволнованная внезапной активностью, Мелочь ходила за Деллой по пятам, тревожно мрумкала и стучала по ногам мягкой лапой. Подношения в виде кусочков ветчины кошку успокаивали, но только на время, требующееся, чтобы прожевать и проглотить мясо. А потом психическая атака продолжалась. Снующая по дому челноком Делла спотыкалась, материлась и отпихивала Мелочь в сторону, но кошка возвращалась, как бумеранг. Необъяснимым образом она возникала именно в тех местах, куда Делла собиралась что-то положить: в ящиках комода, на полках, на столе. Приходилось останавливаться и выпихивать паршивку, подталкивая ее под толстую пуховую задницу.
– Да сколько можно! Отстань ты, в конец-то концов! – в который раз отвесила целительный поджопник Делла, уронила ворох носков и опустилась на четвереньки, чтобы их собрать. В ту же секунду задребезжал дверной звонок. – Твою мать!
Торопливо затолкав в ящик носки, Делла метнулась открывать.
– Заходи. Как там отец?
– Счастлив, - Стэн ввалился в прихожую, красный и взъерошенный, и тут же прижал Деллу к холодной куртке. – Хотел передать тебе кусок запеканки. Ты любишь запеканку?
– Не знаю. Наверное. Я все люблю, - жизнерадостно ответила Делла, выдергивая рубашку Стэна из-за пояса и пробираясь к горячему животу. – А вкусная запеканка?
– Обычная. Паста, фарш, томатный соус. Если хочешь, я сгоняю, привезу, - галантно предложил Стэн, симметрично запуская руки Делле под футболку.
– Не надо. У меня еды на полк стражей. Но ты, я так понимаю, не голодный.
– Ну, это смотря в каком смысле, - изобразил невинность Стэн.
– Вот. Сразу видно, что ты ветеран.
– Не понял?
– Солдатская прямота, суровая откровенность, намеки толщиной с корабельный канат…
– Вот засранка! – Стэн ухватил Деллу за задницу, прижимая к себе. Через плотную ткань джинсов она ощутила убедительный стояк. – Так… Помнится, где-то тут была спальня.
Они проследовали через прихожую и гостиную, отмечая путь сорванной и брошенной где придется одеждой. Рубашка Стэна улетела на кресло, футболка Деллы приземлилась в углу, а трусы повисли на корешке «Алфавитного перечня ядовитых растений Северной Америки».
Кошка наблюдала за происходящим с глубочайшим удивлением, перетекающим в глубочайшее же омерзение. Улучив момент между поцелуями, Делла извернулась и показала ей язык.
В спальне Стэн огляделся и прицельно обрушил Деллу на кровать, в последний момент замедлив падение. С восторженным визгом она рухнула на матрас и тут же зашипела от боли.
– Черт. Извини. Я не подумал, - игривость Стэна погасла, как выключенная лампочка – мгновенно и безнадежно. – Прости. Очень плохо?
– Нет, нормально, - Делла медленно перевела дыхание, ощущая, как волны боли, расходящиеся от ребер, затихают, сменяясь горячечным жаром. – Забей.