И в болезни, и в здравии, и на подоконнике
Шрифт:
– Так не больно?
– Нет, нормально.
– Делл…
– Что?
– Если я спросонья что-нибудь сделаю, выруби меня, ладно?
– В смысле? – Делла приподнялась на локте, вглядываясь в смутные очертания лица.
– Ну ты же знаешь: вечно мне дерьмо какое-то снится. Иногда я просыпаюсь, и… и не сразу соображаю, что происходит. Если меня занесет, долбани Хавитой, не стесняйся.
– Стэн…
– Или ты обещаешь, или я в гостиную на диван уйду.
– Ладно, обещаю, - вздохнула Делла, и Стэн поцеловал ее в плечо.
– Спасибо.
Делла хотел было потребовать,
– Да подвинься ты, ужас глубин, - толкнула она Стэна в бедро, пристроилась поудобнее, закинула ему руку на грудь и тоже уснула.
***
Проснулся Стэн неожиданно поздно. Он не вскинулся от кошмара и не выполз из тяжелой, гадостной, вязкой дремы. Просто проснулся – довольный жизнью, отдохнувший и с полноценным утренним стояком.
Это было охуенно.
Слава тебе господи за наши малые радости. Аминь.
Стэн бодренько выполнил утреннюю норму отжиманий, втайне красуясь стремительной легкостью, с которой мышцы выбрасывали тело вверх, ополоснулся в душе и почистил зубы новенькой, вчера купленной щеткой. Теперь она самоуверенно возвышалась в стакане, абсолютно недвусмысленно заявляя права на территорию.
Делла чем-то звенела на кухне, по дому плыл запах свежезаваренного кофе и жареного бекона.
Это было так странно. Быть в чужом доме, чистить зубы в чужой ванной. Знать, что посторонний, в общем-то, человек, готовит тебе завтрак.
Что он вообще здесь делает?
Какой в этом смысл?
Господи, Стэн, ты гребаный псих и убийца, ты не контролируешь себя. Зачем ты сюда приперся? Что можешь дать девушке – ну, кроме проблем? Проблемы ты уже обеспечил.
Да ты даже трахнуть ее нормально не смог. Присунул по-быстрому, пожрал и уснул. Красавец, блядь. Мужчина мечты.
Тяжело опершись о раковину, Стэн молча смотрел в зеркало. От жизнерадостной утренней бодрости не осталось и следа, предвкушающее возбуждение схлынуло. Темная мерзкая дрянь, пропитавшая мозг, ожила и забулькала, наполняя черепную коробку ментальным аналогом соляной кислоты.
Медленно, глубоко вдохнув, Стэн вернул на лицо доброжелательно-спокойное выражение. Все хорошо. Это просто перепады настроения. Так уже было. Он справится.
– Стэн, кофе стынет! – проорала Делла.
– Иду! – отозвался он, в последний раз с ненавистью посмотрел в зеркало и вышел из ванной.
На столе его ждала тарелка с яичницей, несколько ломтиков выжаренного до хруста бекона и тосты. Стэн безропотно сел на стул, взял вилку и начал забрасывать еду в рот, не ощущая вкуса.
– Ты в порядке? – подозрительно прищурилась Делла.
–
Он очень надеялся, что эта улыбка обманет Деллу. Потому что если нет… Если Делла поймет, что у Стэна в голове, если увидит, какой он на самом деле – все закончится. Ну кому нахуй нужно такое счастье?
И что делать потом? Как работать с человеком, если смотришь на него – и дышать не можешь. Умираешь от нежности.
Да никак. Стэн не выдержит. Просто не сможет.
Боже, да о чем он вообще думал, когда лез к Делле в трусы?! Ебать напарника – это самая тупая вещь на планете. Ну, после запуска «Семейства Кардашьян».
Уж лучше бы хуй в улей засунул.
Это же надо было так все испортить. И дружбу, и карьеру, и вообще… все.
Блядь.
– Эй, - отложив вилку, Делла подошла и встала над Стэном, скрестив под грудью руки. Через тонкую ткань футболки отчетливо выпирали горошины сосков. – Эй, ты чего?
– Ничего.
– Опять накатило?
– Да. Вроде того, - Стэн обнял ее за талию, притягивая к себе. – Сейчас пройдет.
Стэн провел руками по ягодицам, прижался лицом к животу и поцеловал Деллу куда-то в диафрагму прямо через футболку. Делла хихикнула.
– Думаешь, это смешно? – зловещим голосом спросил Стэн и прихватил губами сосок. Делла охнула. Стэн ласкал грудь через ткань, ощущая, как напрягаются, твердея, ее соски, сжимал ладонями ягодицы и бедра. И с тихим ужасом думал: а если не встанет? Утреннее желание – яркое, пляшущее искрами в крови – ушло, теперь внутри было стыло и пусто, как в заброшенном погребе. Что если, мать его, все-таки не встанет?
Яростно рыкнув, Стэн задрал на Делле футболку и двинул ей пальцы между ног, в горячее и влажное. Опыта в петтинге у него было мало, но порнушка – тоже инструкция. А усердие – мать успеха. Нашарив пальцами то место, где мягкие складки сходились в бугорок, Стэн осторожно погладил, надавил, покачивая рукой, и снова погладил. Низко, гортанно застонав, Делла подалась ему навстречу и раздвинула ноги. Ободренный успехом, Стэн удвоил усилия, круговыми движениями массируя плоть. С каждой секундой пальцы скользили все легче. Делла текла, ее бедра подрагивали, и Стэн опустил руку ниже, коснувшись входа. Сдвинув два пальца, он ввел их в горячую мокрую глубину до упора. Делла, всхлипнув, вскинула навстречу бедра. Стэн медленно, вдумчивым расчетливым движением вытащил пальцы – и снова толкнул. Снова. Снова. Снова. Делла стонала и подмахивала, цепляясь Стэну в плечи, как утопающий – в спасательный круг.
Дернулся просыпающийся член, и Стэна накрыла волна чудовищного, всепоглощающего облегчения.
Привет, приятель! Долго же тебя приходится ждать.
Под внутренний ликующий грохот фанфар Стэн вытащил из Деллы пальцы и потянул ее вниз.
– Иди ко мне на коленки.
Приглушенно вскрикнув, Делла опустилась ему на член именно так, как это делают в порнухе. Но в жизни все было дохуя круче. Стэн чувствовал ее вес, ощущал, как прижимается к нему горячее гладкое тело, как скользят по коже напряженные соски. Упершись Стэну в плечи, Делла качнула бедрами, и от этого движения перед глазами вспыхнули искры.