И вот настало Рождество
Шрифт:
Я паркуюсь, благодарный за то, что дождь поутих, хотя низкие, похожие на цветную капусту облака обещают скорый снегопад. Оставив Макса в машине, я отправляюсь приветствовать хозяйку.
– Ты, должно быть, Чарли! Добро пожаловать в коттедж «У моря», – говорит она, распахивая красную входную дверь. – Заходи, заходи! Покажу тебе все. Какое счастье, что я растопила камин. Ты же насквозь промок, дорогой!
Чтобы добраться до дома, я поднимаюсь по узенькой гравийной дорожке, ведущей сквозь буйно заросший сад. В воздухе пахнет свежим хлебом и растопленным очагом, эти запахи заполняют
– Вы Марион, да? – говорю я, и она кивает. Я протягиваю ладонь, но она неловко предлагает дотронуться до локтя. – Вы даже не представляете, как я хотел сюда приехать. Остаться наедине с Максом и природой. Спасибо, что согласились меня принять.
Марион выглядит очень довольной: ей явно нравится, что ее дом может осуществить мои мечты.
– Ну, Нил прекрасно о тебе отзывался, – говорит она мне. – Надеюсь, ты себя хорошо чувствуешь? Непростая ситуация, конечно. Тебе через многое пришлось пройти. Повезло, что у тебя есть такой друг, как Нил. Он хороший мальчик.
Челюсть у меня потихоньку отвисает. Очень интересно, как именно Нил убеждал ее разрешить мне приехать и что рассказал. Как и женщина со сломанной машиной, она косится на мои татуированные руки, растрепанную прическу и простую одежду. В такую погоду носить футболку не лучшая идея.
– Да, мы с Нилом дружим с детского сада, познакомились давным-давно.
– Должна признаться, ты не такой, как я ожидала, – цедит она, и я приподнимаю бровь.
– Надеюсь, в хорошем смысле?
– Да, – отвечает Марион, и в ее глазах блестят смешинки. – Да, в хорошем. Нил говорил, что ты скромный тихоня. И у меня сложился совсем другой образ. Наверное, не стоит в следующий раз делать поспешные выводы, но да, в хорошем смысле.
– Эм… спасибо. Наверное.
Она заправляет седой локон за ухо и смотрит на меня чуть дольше необходимого.
Будь я в своем обычном состоянии, я бы развлек себя мыслью о том, что она со мной флиртует. Может, не настолько уж и неряшливо я выгляжу.
Марион снова оживает и ведет меня в кухню, где я вижу глубокую белую раковину, шкафчики, выкрашенные в синий, и, как я и предполагал, целый поднос свежеиспеченных булочек, выложенных на клетчатое полотенце.
Картинка, как из кино.
– Ого… Как уютно.
– Да, – говорит она и стискивает руки у груди, словно восхищаясь своей работой. – Я обычно не пускаю сюда кого попало не в сезон, но, когда Нил рассказал мне о тебе, я не смогла отказаться.
– Даже так?
– Но ты себе голову этим не забивай. Теперь давай я расскажу все, что тебе нужно знать. Домик старый, но все работает, за исключением пары вещей, о которых я предупреждала по телефону, – продолжает она. – Например, чтобы закрыть дверь, нужно приложить небольшое усилие, но я покажу как. На заднем дворике есть горные ботинки и рюкзак, если тебе нравятся походы. А еще во дворе стоит джакузи. Но подогрев… нужно раза три нажать на кнопку, чтобы он заработал. Если не поможет, пни его как
Я приподнимаю брови.
– Ну, не слишком сильно. Думаю, ты понимаешь, о чем я, – говорит она, снова покосившись на мои руки. Ее взгляд опять задерживается дольше, чем нужно. – Так, о чем это я? Ах да, сад. Сад огорожен, но в паре мест ограда может не выдержать, так что имей в виду, если собака любит погулять.
– Макс может.
– И в душе может пойти холодная вода, если ты не… О! Секундочку, – говорит она, когда вдруг раздается звук подъезжающей машины. – Ты кого-то ждешь?
Она вытягивает шею в сторону входной двери.
– Нет, – отвечаю я, увлеченно разглядывая лес, раскинувшийся за коттеджем. Вдалеке море и лес под боком – это местечко настоящий кусочек рая. – Если честно, компания – последнее, что мне сейчас нужно.
Звук закрывающейся дверцы побуждает Марион засуетиться, она спешит вниз по коридору, вытирая руки о полотенце и бормоча под нос:
– Я-то уж точно никого не жду. Странно, здесь тупик, но, может, кто-то не туда повернул? Такое иногда бывает.
Я иду вслед за ней – мало ли, вдруг этот незваный гость представляет какую-то угрозу, – но прежде чем она успевает выйти из дома, дверь открывается и перед нами предстает рыжеволосый мужчина со впечатляющей бородой.
Он слегка горбится, будто несет на плечах небосвод, и одет так, что я по сравнению с ним выгляжу, будто намеренно прихорашивался.
– Марион?
– Расти?
– Что происходит? – спрашивает он, заходя внутрь так вальяжно, будто дом ему принадлежит. И довольно быстро я соображаю, что, похоже, так оно и есть.
На нем тяжелое пальто цвета хаки, синяя рубашка в клеточку и мешковатые джинсы, которые явно видали виды, а его лицо – лицо мужчины лет шестидесяти – выражает замешательство.
– Ты что здесь делаешь? – сквозь стиснутые зубы спрашивает Марион, выдавив вежливую, неискреннюю улыбку. – Сейчас же не сезон, Расти!
– Это мой дом, не думал, что мне надо заранее согласовывать визит!
– Это наш дом, раз уж мы женаты последние тридцать лет, – поправляет его она. Интересно, не забыли ли они о моем присутствии. – Ты в последнее время сюда приезжаешь только из-под палки. В чем дело?
Стоит, наверное, ретироваться. Извиниться, раскланяться, притвориться, что нужно в туалет, – что-то в таком духе. Очень уж неловко. Расти все потирает бороду, и вблизи я замечаю в ней серебристую проседь. Удивительно, как у него вообще остались рыжие волосы, учитывая ледяное напряжение между супругами.
– Я приехал проверить… эм… Просто хотел… Вообще-то, тебя могу о том же спросить, Марион, – продолжает мужчина. – Что ты здесь делаешь?
Его навыки ухода от ответа впечатляют.
– Я заселяю своего гостя, – говорит Марион, снова заправляя свои недлинные волосы за ухо.
– Но мы не сдаем коттедж на Рождество.
– Да, да, знаю, но я решила сделать исключение. Это Чарли. Друг Нила, одного из наших частых постояльцев, хотя вряд ли ты их знаешь. Как бы там ни было, я позволила ему приехать. Он проведет здесь Рождество.