И жили они долго и счастливо
Шрифт:
— Ты меня на слабо не бери, — усмехнулся он. — Разозлишь только. Это надо совсем отчаяться, чтобы супротив Кощея пойти. А мне моя шкура дорога, боги мне второй не выдадут. И ты свою побереги. Говорят, Кощей девок не трогает, но лучше крамолу понапрасну не разводить, у него везде уши, не стоит проверять.
Что ж, напугать ему ее явно удалось. Она снова заозиралась вокруг, видимо ожидая, что прямо сейчас из темноты выпрыгнет на нее дитя Нави и утащит в свой мир на суд к его царю. Но лес оставался тих и спокоен. И только кукушка продолжала что-то отсчитывать.
— А я ведьмой
— Зачем тебе быть ведьмой? — нахмурился Волк.
— Говорят, они свободны, — с плохо скрываемой завистью ответила царевна. — И раз уж есть у Кощея и у Лебедь зеркала, чтобы между мирами ходить, то и третье такое быть может. А коли и нет его, то всегда можно в этом вашем волшебном лесу спрятаться.
Волк хотел возразить, но она резко развернулась к нему, подалась вперед, огонь вновь отразился в ее глазах, и он снова растерялся, а она продолжила ласково.
— Послушай, я на тебя зла не держу. Ты же просто сделал, как царевич твой сказал. Отпусти меня. Хочешь, сбежим вместе. Ну какая тебе радость быть ему слугой?
Слугой?! Волк вдруг разозлился. Какое право имела эта девчонка полагать, что он какой-то слуга. Он — Волк! Он свободен! И он сам решает, кому, сколько и как служить.
— Ложись-ка ты спать! — твердо велел он и добавил с насмешкой. — А то как сыграете свадьбу, уже и не выспишься…
— Почему? — искренне удивилась царевна.
Волк не ответил. Кинул еще веток в костер да перекувыркнулся на земле, перекидываясь обратно в зверя. Улегся, стараясь не замечать смутное чувство в груди. Но ни он, ни царевна в ту ночь так и не сомкнули глаз.
___________________________________________________
От автора: вот мы и добрались до одной из самых известных русских народных сказок - до сказки про Ивана-царевича и серого волка. Во избежание путаницы царевич у меня так и останется царевичем, без всяких Иванов. А вот что касается украденной им царевны, то тут все интереснее. В сказке Волк говорит царевичу, что до нужного места он и за три года не дойдет. Я полагаю, что царевну они украли в Константинополе, а Еленой ее назвали... Ну, надо же было как-то назвать, а зарубежным царевнам после принятия православия всегда давали русские православные имена. А самая известная византийская царевна у нас в истории была - Софья. Так что я просто провела аналогию.
Глава 1.
— С добрым утром, — поприветствовал ее Кощей, заходя на кухню.
Василиса, насыпавшая в этот момент корм собакам, светло улыбнулась в ответ. Хугин и Мунин сидели тут же, в метре от мисок, и глаза у них были такие, будто их не кормили до этого с месяц, а теперь пытали видом еды.
— Можно, — отдала команду Василиса, и они кинулись вперед, толкаясь, заняли свои места и смачно зажевали.
Утренний ритуал был исполнен. Василиса убрала на место пакет и повернулась к мужу.
— Кофе? — предложил он.
— С удовольствием.
Был выходной. За окном набирало силу ясное и солнечное утро. Ни одно облачко
— Ты сегодня рано, — приподнял бровь он, доставая турку. — Что это с тобой?
— Хороший день, — пожала плечами она, — жаль упускать.
— Мне надо поработать…
— Работай, — кивнула Василиса. — Я пригласила в гости Настю, ты ведь не против?
— Мне не мешайте.
— Мы будем очень-очень тихо, — пообещала она.
Кощей хмыкнул. Слова «Настя» и «тихо» в его понимании находиться рядом никак не могли, а если к ним добавлялось еще и «очень-очень», то вообще получался полный абсурд.
Василиса же смотрела, как он готовит, и чувствовала себя абсолютно счастливой. Ей было уютно, спокойно и тепло.
Тепло. В Нави у нее было много времени, чтобы поразмыслить над словами Кощея о том, что она согревает его. Кощей как всегда пытался объяснить все с рациональной точки зрения, и Василисе подумалось, что, быть может, именно потому он и не нашел ответа. Так или иначе, у нее возникла своя теория, и сейчас был вполне подходящий момент, чтобы ее проверить.
Кощей закончил с кофе, поставил перед ней чашку, сел напротив.
— Что? — спросил он, поймав ее внимательный взгляд.
— Дай руку, — попросила Василиса и протянула ему свою.
Кощей не стал спрашивать зачем, но ладонь подал неуверенно, едва ли не с опаской, чем насмешил ее.
— Ведешь себя так, буду у меня в руках ритуальный кинжал! — вернула ему шпильку Василиса. — Не бойся, не откушу.
И сжала его ладонь. Заглянула ему в глаза, улыбнулась.
«Я люблю тебя, — подумала она. — Я очень тебя люблю. Очень-очень. Так сильно».
Может быть, мысль и нематериальна, но она способна порождать чувство. В груди защекотало от нежности. Василиса прикрыла веки, сосредоточившись на ощущениях. «Люблю, люблю, люблю, — твердила она про себя. — Я хочу, чтобы ты был счастлив, и я очень-очень постараюсь ради этого…»
— Как ты это делаешь? — выдохнул Кощей, тем самым заставив взглянуть на него.
Он смотрел на нее в изумлении, зеленые глаза были широко распахнуты. И уже сам крепче сжимал ее руку.
— Я все думала над тем, что ты сказал, — ответила Василиса и погладила переплетение линий на его ладони большим пальцем. — Что мои прикосновения даруют тебе тепло. Вот когда ты впервые это ощутил?
— Когда мы хоронили Марло…
— Да, — кивнула Василиса. — Ты считаешь, что это магия, но я не могу колдовать днем. Я думаю, дело не в ней. Тогда у могилы я взяла тебя за руку, потому что мне хотелось поддержать тебя. Мне кажется, ты почувствовал именно это. А после… Я влюбилась в тебя. А потом полюбила. В конце концов, мне рядом с тобой тоже теплее, чем без тебя. А то, что у тебя душа не на месте, возможно, просто заставляет тебя это острее воспринимать… Эй, Кош, ты в порядке?
Он явно не был в порядке. Едва ли не таращился на нее. Василиса отняла руку, встала, обошла стол и обняла его со спины, поцеловала в макушку.