И жили они долго и счастливо
Шрифт:
И где-то в это же время Григорий, замещавший Финиста на время его отсутствия, перебирал документы на его рабочем столе и наткнулся на приказ со списком дел, затребованных Буяном для проверки. Внизу списка была приписка, требующая предоставить еще два дела, и значилось: «дополненному верить, Леший В.П.». Сокол прочел этот приказ незадолго до того, как Кощей принес ему открытку, и именно поэтому почерк показался ему знакомым.
Но все это прошло мимо Кощеевых. Зато вскоре после визита Баюна состоялся другой неофициальный, но от того не менее знаменательный визит. Василиса с Кощеем ужинали, когда в его кабинете сработали
— Нет! — рыкнул Кощей. — Это ни в какие ворота не лезет! Мало ли чем мы с тобой могли там заниматься?
Василиса удивленно взглянула на мужа. За пятнадцать лет брака в его кабинете они ничем таким ни разу не занимались. Но Кощей явно был настроен игнорировать этот факт и вообще внезапно преисполнился странной не яростной, но раздраженной враждебностью, и на всякий случай Василиса последовала за ним, тем более останавливать ее он не стал.
В кабинете обнаружилась Лебедь. Как ни в чем не бывало она стояла у патефона и изучала музыкальные пластинки. В такой неформальной обстановке она показалась Василисе куда проще и ближе, нежели на званном ужине. И оказалась совсем маленькой. Василиса внезапно осознала, что при собственном невысоком росте она выше царицы. Впрочем, это все равно не мешало той выглядеть величественно и внушать уважение.
— Достойная коллекция, — похвалила Лебедь, обернувшись к вошедшим. — Я помешала вашему ужину. Прошу меня извинить.
— К столу не пригласим, — ответил Кощей.
— Хорошие охранные заговоры, — улыбнулась Лебедь, проигнорировав столь явное неуважение к своей царственной персоне. — Пришлось повозиться.
— Счастлив это слышать, — хмуро отозвался Кощей. — Ты пришла, чтобы убедиться в надежности моей системы безопасности?
Лебедь перестала улыбаться и покачала головой.
— Я пришла просить прощения, ибо глубоко сожалею, что все так вышло. Я видела, что Вячеслав злоупотребляет моим доверием, но предпочитала делать вид, что это не так. Платить за мою ошибку пришлось вам. Мне бы хотелось загладить свою вину, насколько это возможно. И если я что-то могу сделать для вас, то я готова выслушать, что именно.
Кощей задумчиво хмыкнул, и Василиса не смогла понять, злится он или нет. А потом он заговорил.
— Отлично. Мне нужны деньги.
— Деньги? — непонимающе нахмурилась Лебедь. — Ты просишь меня…
— Еще чего, — перебил Кощей. — Спасибо, но полагаю, что моя казна вполне может поспорить с твоей. Другое дело, что притащи я в этот мир ее содержимое, меня не поймут. А вот ты вполне можешь помочь легализовать часть моих запасов. Разумеется, без комиссии.
Какое-то время Лебедь молчала. Потом кивнула.
— Детали обсудим позже, — решил Кощей. — Мы с женой не закончили ужин.
И тогда Лебедь посмотрела на Василису. И в ее взгляде ей почудилась тоскливая зависть. «Несчастная, одинокая женщина», — вспомнила она слова Лешего. Но это было лишь мгновение, спустя которое Василиса уже не была уверена, что ей все это не показалось.
— В таком случае не стану дальше вас задерживать, — кивнула Лебедь. — Пришли мне расчеты, Кощей. Василиса, я рада, что сейчас с тобой все хорошо. И я благодарна вам за то, что вы приняли меня в своем доме и не держите на меня зла.
И, не дожидаясь ответа, она развернулась и шагнула в зеркало.
— Сколько сил у этой женщины? — недовольно пробормотал Кощей. — Как она расплела защиту? Что ж, это повод
Василисе оставалось лишь порадоваться вместе с мужем. Демьян пока что жил с сестрой в общежитии при Конторе, но в скором времени должен был перебраться к ним и занять ее бывшую спальню. Сама Василиса теперь спала исключительно с Кощеем, и он уже даже смирился с неизбежностью замены обоев в его спальне на что-то более радостное. Агате понравилось предложение Горбунка податься в лесные ведьмы, и по словам Баюна им уже пришел ответ от Яги, неожиданно согласившейся забрать девушку к себе. Правда, с одним условием: приведет ее сама Василиса.
Но первые свои шаги в Лес в декабре Василиса совершила не в сторону скрытого в нем домика на полянке, а к красивому расписному терему. Тропа, по которой она шла, вывела ее на задний двор, где в этот момент ее сын был один и тренировался в стрельбе из лука. Она не была здесь почти двадцать лет, но это место, полное воспоминаний, все еще ее пугало. Впрочем, все равно не так, как встреча с Алексеем.
— Ты уверена? — спросил Кощей, пронаблюдав, как Василиса покачнулась и схватилась за ствол березы. — Тебе вовсе не обязательно делать это сейчас.
Она не была уверена. Но точно знала, что ради своего ребенка ей нужно забыть о страхе.
— Я умерла, Кош, и так его и не обняла, — покачала головой Василиса. — Хватит.
И шагнула вперед, выходя из своего укрытия. Алексей обернулся. Нахмурился, не признав сразу. А потом ахнул, и лук выпал из его пальцев. Василиса бросилась к нему, Кощей поспешил следом, и в этот момент произошла заминка, потому что Кощея Алексей тоже узнал. Молниеносно схватил лежащий рядом меч и принял стойку. Василиса остановилась.
Это были очень сложная встреча и очень тяжелый разговор. И обняться в тот раз так и не получилось, но в самом конце, когда Василиса уже решила уйти, Алексей все-таки позвал.
— Ты вернешься? — спросил он.
— Если ты захочешь.
Он кивнул.
— Я буду ждать.
Весь путь до дома она плакала, и хорошо, что Кощей вел ее под руку, дороги было не разобрать.
А в конце декабря в Конторе проходил традиционный новогодний корпоратив, и Настя заявила, что если Кощеевы сами не придут на него, то корпоратив переместится к ним домой. Соколова была полна решимости, и даже Кощей признал, что безопаснее будет принять приглашение, нежели испытывать судьбу.
Как и всегда праздник вышел по-семейному добрым и теплым, но никогда еще Василиса не принимала столько поздравлений. Контора накинулась на нее едва ли не полным составом, и даже грозный взгляд ее мужа не умерил пыл желающих ее обнять. Даже Елена, с которой она общалась в основном исключительно по работе, высказала искреннюю радость. Впрочем, позже выяснилось, что эта радость распространяется не только на Василису.
— Она такая с тех пор, как Баюн вернулся, — шепнула Василисе Варвара, пока она ошарашенно наблюдала, как Елена, что-то нежно воркуя, подкладывает Баюну на тарелку рыбку. — Мне кажется, будь он человеком, он бы от нее не убежал. Она ж развод наконец оформила. Лет десять с этим тянула.