I. Черная жемчужина
Шрифт:
Но ее уже там не было… Где-то внизу остались ступеньки проклятой лестницы. В лицо подул легкий ветер, в груди появился свежий воздух, кожу обволокла приятная ночная прохлада, а на открытую ладонь упало несколько капель дождя. Но все эти неземные впечатления меркли по сравнению с тем, что почувствовала Изабелла, когда вновь ощутила на себе прикосновение сильных рук и сквозь мрак в сознании услышала спасительный голос:
– Не бойся, детка. Я с тобой.
Ее рука безвольно повисла в воздухе, голова откинулась назад. Но принцесса помнила все. Как Зорро вынес ее из пещеры, как быстро направился к большому валуну, как оттуда выбежали
– Ваше Высочество! Изабелла! Вы нас слышите? – периодически пробивались из темноты настойчивые мужские голоса.
Девушка несколько раз хотела ответить, что с ней все хорошо, и пыталась отодвинуться от своего избавителя, но тут же в изнеможении падала обратно. Она слышала, как Зорро что-то быстро объяснял его испуганным спутникам, однако не могла разобрать ни слова. Она также понимала, что кто-то махал у нее перед глазами рукой, но ничего не видела. Ее словно отрезали от всего внешнего мира, с головой укрыв огромным тяжелым одеялом. Единственное, что ей подсказывало ее затуманенное сознание, что теперь она была в безопасности. Потому что он был рядом.
Она не знала, сколько времени провела так, вдыхая запах лаванды, исходящий от его тела, и согреваясь его теплом, пока наконец единый гул не начал разделяться на тревожные голоса, шум ходьбы и шорох дождя, а единое темно-зеленое пятно перед глазами не превратилось в траву и ночное небо.
– Там что-то было, – едва слышно прошептала она.
– Ваше Высочество! – воскликнул дон Ластиньо и, моментально опустившись рядом, взял ее за руки.
– Там, правда, что-то было, – с придыханием и округлившимися глазами поведала она своему слушателю. – Ненормальное.
Повисла необъяснимая тишина. Девушка нашла силы отстраниться от молодого человека и осмотреть свое окружение. Трое знакомых и внимательных лиц. Все их взгляды прикованы к ней, отмечая каждое движение и каждый жест, чтобы сразу же отреагировать нужным образом и прийти на помощь. Но почему они молчат?
Изабелла на мгновение замерла и затем медленно обернулась. Далекая молния озарила держащую ее темную фигуру. Порыв ветра сильно колыхнул листву деревьев и вдруг забился совсем рядом с характерным для порванной или неровной ткани хлопающим звуком. Девушка перевела взгляд вниз и увидела протянутый под рукой молодого человека плащ, один край которого был заправлен в черную перчатку. Вся же нижняя часть некогда дорогого и струящегося завораживающим блеском материала была безжалостно порезана в виде треугольных лоскутов, которые создавали впечатление шевелящегося крыла какого-то неведомого существа…
– Вашему Высочеству срочно нужно отдохнуть, – раздался голос губернатора. – Мы сейчас же отвезем Вас в крепость и, пожалуйста, не выходите оттуда без сопровождения.
Он не стал говорить вслух о том, что все происшедшее сегодня было в высшей степени подозрительно, но эта мысль и так дамокловым мечом повисла в воздухе. Зорро, во избежание дальнейших разговоров, легко подхватил Изабеллу на руки и уже направился было к лошадям, как вдруг:
– Изабелла! Где ты? Изабелла!
Фиона?..
С трудом справляясь с сумбуром собственных мыслей и все еще истошно колотящимся в груди сердцем, принцесса попросила молодого человека остановиться и, заверив его, что может
– Моя маленькая девочка! Что они с тобой сделали? – театральным жестом прижала Фиона Изабеллу к груди.
– Ничего, – тихо ответила Изабелла, внезапно всем телом почувствовав, как у ее сестры запнулось дыхание. – А как ты здесь оказалась?
Фиона перевела дух и осмотрела Изабеллу со всех сторон, словно желая убедиться, что с той действительно все было в порядке, а затем, заламывая руки и ежеминутно вздыхая и причитая, поведала события своей ужасной ночи.
Она рассказала, как Шарлотта увидела Керолайн, возвращавшуюся со двора, и как та не ответила ей ни на один вопрос. Как Шарлотте показалось это подозрительным, и как она немедленно сообщила об этом своей госпоже. Как Фиона вызвала к себе Керолайн и потребовала все рассказать, и как она сразу же допросила охрану и выяснила, что пятнадцать минут назад со двора в сторону перекрестка выехал всадник на белой лошади. Как потом она бросилась в конюшню и увидела, что лошади Изабеллы не было на месте, как сразу же поставила на уши весь гарнизон, как нашла Чайку и как по следам от колес кареты с лучшими следопытами направилась к Пещерам. Она сбилась всего один раз, внезапно увидев в стороне четырех привязанных лошадей, однако быстро взяла себя в руки и блистательно завершила полное трепета и волнения повествование.
– Какая низость! Какое гнусное предательство! – сотрясала она воздух. – Войти в доверие королевской семьи и так вероломно вонзить нож в спину! Если бы Небеса не дали возможность Шарлотте перехватить этот букет, она никогда не смогла бы ничего заподозрить и сообщить об этом мне! А Керолайн, эта змея, пригретая на груди, еще хотела все скрыть!
– Он спас меня…
– Ах, Изабелла, если бы только знала… Что?
– Зорро… Он спас меня.
Фиона медленно отстранилась от сестры и внимательно посмотрела ей в глаза:
– Зорро?
– Да.
Изабелла чувствовала невероятную слабость, и все, что ей сейчас хотелось, это как можно быстрее оказаться в своей кровати.
– Но ведь он сам написал тебе…
– Что написал? – вдруг раздалось из темноты.
Фиона резко обернулась в сторону и застыла: из тени деревьев выходил губернатор в сопровождении дона Ластиньо, дона Рикардо и… Зорро. Это было подобно грому среди ясного неба, подобно снежной лавине летом и внезапной вспышке яркого света в непроглядной тьме… Однако Фиона уже все поняла. Она с животной скоростью реагировала на опасность, таящуюся во всех непредвиденных ситуациях.
– Надеюсь, дон Алехандро, Вы осознаете, что стали марионетками хитроумного плана? – обратилась она к невероятному видению.
– Какого? – поинтересовался губернатор.
– Неужели это нужно объяснять? – обняла Фиона Изабеллу и двинулась в сторону кареты и онемевшей стражи. – Превосходная задумка: похитить, а затем на глазах неопровержимых свидетелей спасти королевскую дочь, – хмыкнула она и повернулась к сестре, всем видом выражая полное презрение к тому, как легко правящая верхушка поселения дала обвести себя вокруг пальца ночному разбойнику. – Пойдем, дорогая, тебе необходимо отдохнуть.