I. Черная жемчужина
Шрифт:
– Чтобы не потерять ее еще раз, как тринадцать лет назад, – произнес Зорро, не отрывая глаз от ночного неба. – Неужели Вы не узнаете ее, дон Ластиньо? – обернулся молодой человек к смертельно побледневшим слушателям. – Неужели Вы не узнаете собственную дочь?
Тишина. Легкое потрескивание полов под весом мебели и присутствовавшего собрания. Шум ветра на улице. Едва уловимые ночные передвижения кого-то из прислуги в дальней комнате. И слившееся в единый вдох и выдох дыхание всех замерших фигур.
– Это невозможно… – прошептал
Он сорвался с места и, подскочив к темному вестнику, схватил его за ткань рубашки на груди:
– Я потратил пять лет на поиски сестры! Я поднял на уши всех, кого только знал! Я обошел и объездил все доступные поселения, чтобы найти хоть какую-нибудь зацепку! Я расспросил каждого, кто мог хоть что-то видеть или слышать! И я ничего не узнал! С чего Вы взяли, что это она?! Это все чудовищное совпадение, которое и так выбило нас из колеи в тот момент, когда мы впервые увидели ее!
– Рикардо, успокойся! – безуспешно пытался отнять его руки от Зорро подоспевший через пару мгновений дон Алехандро. – Объяснитесь, молодой человек! Вы должны понимать, что несете ответственность за свои слова! Немедленно предоставьте доказательства или покиньте мой дом!
– Она помнит свою прошлую жизнь.
Звенящая тишина надолго опустилась на главную гасиенду Калифорнии. Минутная стрелка больших напольных часов успела сделать почти целый круг, после которого неумолимый механизм сухо отбил очередную четверть часа.
– О чем Вы говорите? – прошептал дон Ластиньо.
– Лишь о том, в чем имел возможность убедиться сам.
– Сеньор Зорро… – губернатор попытался что-то сказать, но не смог довести мысль до конца.
– Сеньоры, – молодой человек снял с себя оцепеневшие руки дона Рикардо. – Наше бездействие играет против нас. Мое предложение еще в силе. Если вы согласны с тем, чтобы я забрал Изабеллу на эту ночь, то я покидаю вас немедленно.
И вновь ответом ему послужило всеобщее молчание.
– Мы Вам вполне доверяем, – через некоторое время севшим голосом произнес дон Алехандро. – И если ни у кого больше нет вопросов, тогда ждем вас обоих завтра вечером.
– А Керолайн? – внезапно выдал дон Рикардо, которого губернатор за это время успел оттеснить к столу.
Он, кажется, сам не ожидал, что сможет что-то сказать, поэтому замер в отклоненной в сторону позе, словно пытаясь расслышать эхо собственных слов.
– Простите? – едва заметная улыбка коснулась губ ночного гостя.
Линарес несколько ошалело огляделся и, непроизвольно подняв руку к затылку, поставил дыбом заднюю часть волос. – Я подумал, что… – замялся он, – что и первой фрейлине тоже может угрожать опасность.
– Ждите завтра вечером нас троих.
– Сеньор Зорро, – решился возобновить свою мысль губернатор. – Я хотел бы принести Вам наши общие извинения за выказанные сомнения в Ваших намерениях.
– Все в порядке.
– Благодарю за понимание и прошу
– От Вас ничего невозможно скрыть, дон Алехандро.
– Но не кажется ли Вам, что это будет чересчур большим ударом на фоне минувших событий?
– Да, будет, – спокойно произнес молодой человек. – Но в интересах ее же безопасности она должна знать, кому доверять и на каких основаниях.
– В этом Вы правы, но все же, может, стоит дать ей хоть небольшую передышку?
– Она у нее будет. По дороге к озеру.
– Постойте, к какому озеру? – пришел в себя дон Ластиньо.
– Сеньоры, я вынужден вас покинуть.
– Вы будете ночевать на улице?!
– Красивая картина. Жаль, что падает, – вместо ответа произнес Зорро и посмотрел на противоположную стену.
С раскрытыми ртами, готовящимися высыпать тысячу вопросов, и разведенными в стороны руками все его сегодняшние собеседники инстинктивно обернулись вслед за его взглядом, но не увидели ничего, что бы даже отдаленно напоминало предмет живописи.
– Что Вы…? – начал губернатор, но замолчал на полуслове.
Кроме них троих, в зале никого не было. Присутствующие осмотрелись по сторонам и одновременно кинулись к окну. Полная луна осветила темную фигуру всадника, исчезавшего в ночной мгле.
***
– Керолайн, я хочу побыть одна, – произнесла Изабелла, пытаясь избежать расспросов заплаканной подруги.
– Но Изабелла!
– Я хочу побыть одна! – приказала принцесса, и фрейлина была вынуждена покинуть помещение.
Изабелла медленно, с трудом передвигая ноги, подошла к кровати и в изнеможении опустилась на ковер, крепко прижав колени к груди. Никогда в жизни ей еще не было так плохо. Никогда в жизни ей не было так страшно и одиноко…
Она не совсем отдавала себе отчет в том, что с ней произошло, до того момента пока не вернулась в крепость. Лишь в ее покоях прозвучавший по дороге эмоциональный набор слов начал укладываться в более-менее понятный текст.
Фиона не преминула воспользоваться случаем и все доступное ей время, причитая и заламывая руки, изливала имеющиеся в ее распоряжении сведения об организации, которая устроила вопиющее похищение. Со слезами на глазах она коротко охарактеризовала "Клуб адского огня" как секту сумасшедших людей, веривших в существование сатаны и по определенным дням ровно в полночь устраивавших ужасные обряды в его честь. По ее словам, эту организацию всегда было очень сложно найти и еще сложнее искоренить, потому что она тайно переезжала из одного места в другое, а ее участники, зачастую имевшие существенный вес в обществе, прилагали значительные усилия для того, чтобы скрыть следы ее присутствия.