Ideal жертвы

Литвиновы Анна и Сергей

И я просто глазам своим не поверила: слегка порозовел. С ума сойти! Динозавры тоже умеют смущаться!

Я не из тех, кто считает своим долгом обязательно нагадить ближнему, потому немедленно стала нахваливать свою подругу:

– Да, Кирилл, тебе исключительно, просто супер, как повезло. Машка – девушка хоть куда. Красавица, умница, а готовит – пальчики оближешь! И шьет сама, и в квартире всегда порядок идеальный, и...

– У нее кто-нибудь есть? – прервал поток моего красноречия Кирилл.

–

В смысле, парень, что ли? Да полно поклонников. И в городке нашем, и здесь, в санатории, – не растерялась я. С удовольствием наблюдала, как огорченно морщится лицо амбала, и закончила: – Только у нее ни с кем ничего серьезного. Она большую любовь ждет. Тебя, наверно.

– Меня? – Его лицо вытянулось. – А вы что, с ней обо мне говорили?

На самом деле ни словечка, но и так понятно: все эти Машкины будто бы случайные взгляды в его сторону... глупое хихиканье... экстремально короткие юбки под просвечивающим белым халатиком – неспроста.

– Говорили, Кирюша, – серьезно кивнула я. – И только совсем между нами: ты ей тоже нравишься.

– Правда? – просиял динозавр.

Вот странно! Как касается его охранной работы, человек совершенно дикий. А зашла речь о любви – смущается, словно школьник.

– Да, правда, правда! – повторила я. – Она б давно к тебе и сама подошла, но считает, что первый шаг должен сделать мужчина. И в любви, и во всем остальном.

– Чего ж она тогда с этим Старцевым... – будто про себя, пробормотал амбал.

Я снова напряглась, но как можно беспечней спросила:

– А что со Старцевым?

– Ну, они вчера в баре вместе сидели. И танцевать он ее водил. И провожал потом... – вздохнул Кирилл. – На меня и не смотрела...

Ах, ты, мой динозаврик! С какой неожиданной стороны ты передо мной раскрываешься!

Я деловито произнесла:

– Это потому, что Старцев сразу просек, какое Машка сокровище, вот и засуетился вокруг нее. А ты только вздыхаешь. Смотри, будешь и дальше щелкать клювом – окончательно уведут! Поэтому советую тебе: езжай прямо сейчас за цветами. Машка, к твоему сведению, тюльпаны любит. А еще – «Рафаэлло» и мартини.

– Ты серьезно думаешь, что у меня есть шансы? – спросил он.

– Будешь ходить букой – никаких не будет. А попытаешься девушке понравиться – может, и повезет! – хмыкнула я.

– Ладно. Я понял, – буркнул амбал. И хмуро добавил: – Что я спрашивал про нее, молчи.

Ха-ха, он, кажется, стесняется своих чувств! Вот уж никогда бы не подумала, что у груды мускулов имеются комплексы! Но мне его вдруг вспыхнувшая страсть к Марии очень кстати!.. Ведь не смотри на нее Кирюха влюбленным взглядом, давно бы насторожился. Заметил бы, что она в медицинском корпусе что-то вынюхивает.

Но пока мне везло.

Едва выпроводив Кирюху,

я отправилась в комнату к Машке. Хоть и рань несусветная, а сна все равно ни в одном глазу.

Однако подруга, в отличие от меня, еще почивала и дверь отперла только минут через пять настойчивого стука. Увидела на пороге меня, лицо сразу запечалилось (Кирилла, что ли, ждала?), и буркнула:

– Ты в курсе, сколько сейчас времени?

– Знаю. Уже половина седьмого, – бодро ответила я. – Пошли, погуляем.

– Я сейчас сдохну. – Машка потерла виски.

От нее ощутимо попахивало алкоголем – похоже, вчера она действительно встречалась с доктором Старцевым, и вечер явно прошел не без пользы.

– Тогда пошли в бар, – выдвинула я новое предложение. – Он круглосуточный. Угощу тебя коньяком.

– Обалдела? Хочешь, чтоб мы карлику попались?

– Мы коньяк в кофе добавим, – пожала я плечами. – А чашку кофе перед работой выпить не возбраняется.

– Ладно, – буркнула Машка. – Сейчас оденусь. – Понизила голос (мои вчерашние упреки сделали свое дело!) и добавила: – И деньги с собой возьми. Те пятьсот, что ты обещала.

Хорошо устроилась подруга! Старцев ее ужинает и танцует, а я ей за это плати! Но, если Мария опять начнет рассказывать мне не по теме – скажем, про нелицензионные таблетки для похудения или что директор санатория налогов не платит, – я ей ни копейки не дам.

Однако разговор наш пошел совсем в другом ключе.

Едва Машка одним глотком опрокинула чашечку кофе, изрядно сдобренного коньяком, едва ее лицо разрумянилось, как она оглянулась по сторонам (в баре в столь ранний час, конечно, посетителей не было) и гордо произнесла:

– Короче, давай бабки, Лилька. Я все узнала. Это он твою толстушку убил.

– Кто?! – опешила я.

– Он. Старцев. – Машка явно наслаждалась моим изумлением.

– Это как же понимать?

– Лилька, – хохотнула она, – ты кино помнишь? Утром деньги – вечером стулья. Вечером деньги – утром стулья.

– Да ладно тебе, Машка! Мы с тобой подруги или кто? Не веришь мне, что ли? – обиделась я.

– Подруги не подруги, а мой риск в любом случае должен быть оплачен. – Важно произнесла она.

– Какой там риск? Сидели, выпивали, танцевали. Не работа, сплошное удовольствие.

– Откуда ты знаешь, что мы танцевали? – захлопала глазами Машка.

– Все тебе расскажи!

– Ну, ладно, – вздохнула она. – Поверю тебе. Ты только кофе мне еще закажи. И коньяку пусть побольше нальют.

Я передала ее заказ уставшему бармену, вернулась к столу и нетерпеливо переспросила:

– Ну?!

– Короче, если б я Старцеву «Северное сияние» не устроила, точно бы не раскололся, – важно произнесла Машка.