Идеальный дуэт. Кода
Шрифт:
Я опустила взгляд на комок жвачки, приставший к полу самолета.
– Я в этом не так уж уверена. Я, эм… Я очень сильно обидела твоего отца.
– Я знаю. Я помню, как ты ушла. Папа грустил и написал о тебе кучу песен.
Жуя щеку изнутри, я покраснела.
– Но он все равно еще иногда читает твое письмо.
Я вскинула голову, мои глаза округлились от изумления. От шока.
– Что?
Ноа сохранил мое письмо.
Ноа все еще читает мое письмо.
Я была не в состоянии это переварить.
– Он держит
– В-в каком смысле… каким он становится?
– Ну у него просто в глазах появляется странное выражение, а губы вроде как вздрагивают. А потом он становится хмурым и меняет тему. Но взгляд у него всегда становится такой, как будто бы он куда-то ушел. Куда-то далеко… понимаешь?
Я положила руку на грудь, напряженными пальцами стискивая ткань своей нежно-голубой блузки, вверх по шее на щеки поднимался румянец.
– Вот у тебя сейчас точно такой же взгляд, – подметил Сэм невинным тоном.
Я решила перестать говорить о Ноа.
А еще задумалась, как это Сэм стал таким зрелым и прозорливым за прошедшие несколько лет. Любознательный пятиклассник с растрепанными каштановыми волосами и глазами Ноа был мудр не по годам.
Реальность начала обрушиваться на меня, когда мы приблизились к стойкам прибытия. Барабанная дробь моего сердца заглушала гул неумолчных звуков аэропорта. Когда мы обогнули угол, я увидела, как он стоит, прислонившись к дальней стене, и пытается скрыть свою личность бейсбольной кепкой и темными солнечными очками. Большие пальцы он продел в петли для ремня, а поверх обтягивающей черной футболки надел потертую кожаную куртку. Обычная легкая щетина вдоль его челюсти превратилась в нечесаную бороду.
Я могла бы и не узнать его, если бы уже давным-давно не запомнила его стан и размах плеч.
Ноа поднял голову, когда мы подошли. Выпрямившись, он снял свои солнечные очки, перебегая глазами от меня к Сэму. Его взгляд задержался на мне на миг дольше, чем я ожидала, и у меня промелькнула мысль, а не о таком ли взгляде рассказывал мне Сэм.
– Черт, Сэмми… – Ноа шагнул к Сэму и сгреб его в сокрушительные объятия, запустив пальцы в волосы своего сына. – Ты меня до смерти напугал.
Я сделала шаг назад и сложила руки, беспокойно надавливая одним большим пальцем на другой. Наши взгляды встретились поверх головы Сэма, когда я закусила нижнюю губу. Глаза Ноа были усталыми, но любопытными. Он смотрел на меня, как на старое любовное письмо, пробегая взглядом по всем моим изгибам, впадинкам и всем моим уязвимым местам.
Отстранившись от Сэма, он подошел ко мне, и я почувствовала, как по мне прокатывается знакомая волна восторга от присутствия Ноа Хейза. На меня обрушился рой воспоминаний. Сделав огромное усилие, я их проглотила.
– Привет, – пробормотала я. В его присутствии я словно всякий раз не знала, что сказать.
– Привет.
Последовал краткий миг неловкого напряжения: Что нам сделать? Пожать руки? Обняться? Мы друзья? Но контроль перехватила невидимая сила,
Я обхватила его руками за шею, и моя ладонь легла на его нечесаные, отросшие волосы. Ноа изменился за последние несколько лет; он в столь многих смыслах стал другим, но от него до сих пор пахло сандаловым деревом и мылом.
Я все еще чувствовала, что с ним я – дома.
Его руки скользили вверх и вниз по моему позвоночнику, и я ничего не могла поделать с щекочущим ощущением, пробравшимся в мой живот. Моя кожа была словно охвачена огнем. Уткнувшись лицом в изгиб его шеи, я закрыла глаза.
– Спасибо, Комбс, – прошептал он в мои волосы.
Больше щекотки. Больше огня. Больше причин отойти и спасти остатки моего достоинства.
Погодите, а как долго мы уже обнимались?
Мне казалось, будто время остановилось и все вокруг нас рассыпалось прахом. Мои ноги задрожали, когда Ноа тяжело вздохнул, обхватив меня руками за талию и прижав к своей груди.
Это так обнимаются нормальные люди? Я не могла припомнить, но вроде бы должно быть по-другому.
Если честно, я вообще толком ничего не могла вспомнить… где мы были, какой был год, какое у меня второе имя.
О господи. А у меня вообще есть второе имя?
Ноа отстранился первым. С его отсутствием на меня накатил знакомый холод; тот самый холод, что пробрался мне в кости семь лет назад, да так никуда и не делся.
Пока он потирал заднюю сторону шеи ладонью, у него было такое ошеломленное выражение лица, как будто он только что обнимал привидение. Ноа прочистил горло:
– Давайте выдвигаться.
Я взглянула на Сэма, который послал мне многозначительную улыбку.
Мы вышли на парковку аэропорта, где уже практически летний бриз подарил мне столь необходимый повод отвлечься от мысли о том, что я шагала бок о бок с Ноа Хейзом.
Я всегда любила май в Нью-Йорке. Он казался таким преисполненным надежд, что я вспоминала: всегда можно отыскать нечто прекрасное, какой бы сезон ни стоял.
Серебристая «Тесла» Ноа заревела, просыпаясь, когда он нажал кнопку на своем брелоке. Я забралась на пассажирское сиденье, и мой нос защекотал аромат застарелого сигаретного дыма. Сэм запрыгнул на заднее сиденье, и в тот же миг мясистый мужчина с телеобъективом подбежал к борту машины, делая снимки. Ноа зарычал в ответ, снова надвигая солнечные очки на глаза.
– Это Челси Комбс? Вы встречаетесь? – вопрошал мужчина. – Вы убили свою жену, чтобы быть с Челси?
Ответил Ноа тем, что пустил машину задним ходом и со всех сил нажал на педаль газа. Он чуть не сбил того человека, вылетая с парковки.
– Мерзкие папарацци. Это чертовы паразиты, – пробурчал он, засовывая в рот сигарету.
Я испустила дрожащий вздох и оглянулась на Сэма. На его лице было написано такое же встревоженное выражение, что и на моем.
Я вновь перевела глаза на Ноа, правая рука которого болталась поверх руля, дым закручивался вокруг его лица, как призрачная маска.