Идеальный финал
Шрифт:
— Хватит! — твердил Джимми, слезы вновь катились по щекам и падали на пол, сердце сжималось, перекрывая каналы, по которым бежала черная кровь, разбавленная горем, чувством вины и стыда — Прекрати!
Парень упал на кровать, закрывая лицо руками. Он сдерживал свои всхлипы и вздохи, чтобы Кэтрин их не услышала. Джимми умолял голос перестать, но было уже поздно. Механизм запущен, и теперь несколько интервалов, длинною в отрезок времени около десяти минут, будут терзать разбитую душу парня, вливая еще больше соленых рек в прекрасный, засыпающий «Иллюзорий».
—
— Потому что не любит тебя. Пойми, Джимми, мы сделали так, как лучше будет нам всем. Позвони ей сейчас. Ты сам все вскоре поймешь. Просто прими сторону одного из нас, помоги мне победить
— Нет! Не слушай его!
Джимми уже держал руку на телефоне, пытаясь дозвониться до Саманты, но та не поднимала трубку. Это было больно. Казалось, мысли парня скручивались в один ком, ломая свои великолепные кости. Молодой человек слышал даже их хруст, что причиняло невыносимые испытания. Словно кто-то нежными когтями царапал череп, разрывая частички мозга на мельчайшие звезды и детали.
День за днем Джимми вытягивал демонов наружу. Для чего? Парень хотел узнать их, чтобы уничтожить, чтобы вдохнуть спокойно, полной грудью. Непонятные чувства возникали у него. Какая-то странная любовь терзала организм и разум. Ему было так приятно, что они рядом. Лишь глупые стихи и записи появлялись в дневнике, пока ноябрь медленно умирал на руках чистой вселенной.
«27 Ноября 2011 года
Лучше любить осень, чем людей. Она бросает, уходит, но сквозь слезы и время вновь возвращается и дарит нам счастье.
Наверное, весь мир, как огромный тайник.
Молчи…
Зажми в ладонях своих лишь скользкий миг,
Блик…
Небо растает, как сахар в ливнях дождя,
Как душа, что мертва, но все же ждала
Ходы…
Так тихо тут, эмоции явно мертвы,
И легкий полет…внутри головы,
Навсегда оставит лишь крылья и разобьется
Об лед…
.
Сколько пролито слез, сколько сказано слов?
Сколько снов?!…
Между нашими душами ток, один патрон,
Словно "вольт"…
Принеси мне закат в открытых ладонях.
А лучше капельку моря…что в глазках твоих.
Ласки двоих…
Мир не погаснет без солнца…он только затих,
Чтобы проснуться…
Рано…подарит нам новую жизнь
.
Рваные раны на теле, но мне так тепло,
Никотин, окно…
Словно кокон обволакивал душу, и душно так,
Но
Ведь так?…
Ведь, кто мы без масок?
Слепые котята, что рыли в бетонных иллюзиях рай.
Возьми меня за рукав…и ближе.
Звезды взорвутся, подарят нам снимки…
Новых планет…зачем?
Если кто-то рисует тюрьму…
.
Для нас с тобою, для нас с тобою двоих!
Нас с тобою?…Очнись!
Ведь нет больше боли, но что-то ломает мне ребра.
Мертвый ребенок…
Прости…подари мне еще один вечер,
Так бесконечно…слушать часами слова о принцессах
Пыльный город, а я задыхаюсь, задыхаюсь в процессе!
Доли в процентах, среди тяжелых машин…
Я признаюсь пантере, как сильно любил.
Спасибо».
Джимми тонул в стихах все глубже, стараясь найти красоту. Мысли о возлюбленной не давали ему спать, не позволяли улыбаться без масок, которые вырезала душа, словно из дерева, раскрашивая в разные цвета.
Джимми успел понять кое-что. Очередной вечер. Ручка, дневник, мысли. Парень нежно приложил острие к чистому листу, их осталось не так уж и много, и медленно начал записывать, пожалуй, самые важные мысли в его истории.
«30 Ноября 2011 года
Я не перестаю думать о тех эмоциях, что каждый день переполняют меня. Иногда, вспоминается время, когда все это, казалось, таким невинным и обыденным, но, пройдя через огромное количество шагов стрелок на циферблате, в итоге вышло из-под контроля. Я надеялся, что никогда не дойдет до этого момента, но настал миг, в который моим чувствам пора дать имена.
Генри. Высокий мужчина, спортивного телосложения. Строгий черный костюм, белая рубашка, галстук и туфли — неотъемлемая часть превосходного образа. Очки скрывают его, залитые кровью и злобой, серо-зеленые глаза. Руки обволакивают белые, словно снег, перчатки, которые имеют небольшой замочек у основания, как всегда застегнутый до предела. Идеальное лицо, без видимых повреждений и шрамов, безупречная, уложенная гелем или чем-то похожим, прическа. Это самые прекрасные внешность и образ из тех, которые мне довелось увидеть за всю свою недолгую жизнь.
Особенность его души и характера заключается в том, что Генри чужды людские чувства. Любовь, жалость, сострадание — ничего не значат в его мировоззрении, среди разбитых и серых крыс моего «Иллюзория». Закованное в льды, сердце больше не верит в высокие и великие чувства, которые будто ураган разрушают души практически мертвых людей. Жестокость и эгоизм — единственные правители его холодного разума, который скитается среди книжных фабул. Его потрясающий образ бродит по улицам «Иллюзория», выбирая жертв, ненавидя всех этих людей в бетонных коробках мира.