Идеальный враг
Шрифт:
Павел повернул голову. Развернулся сам.
Буквы и символы окружили его кольцом.
Он посмотрел на себя: на свои руки, держащие оружие, на тело, на ноги.
На нем был надет защитный костюм “Оса” — беспалые перчатки, облегающие руку по локоть, щитки на плечах и предплечьях, герметизированный корсет, наколенники, закрывающие также часть бедра и голени, крепящиеся к наколенникам чулки. Все это было неотличимо от реального боевого облачения. И оружие выглядело настоящим. Но вот пальцы были чужие: длина и пропорции кистей вроде бы остались такими же, но кожа, ногти — все это было словно от другого человека.
Павел помахал рукой перед глазами.
Странное ощущение —
Теперь надо зарегистрироваться…
Он нацелился винтовкой на литеру “G” — первую латинскую букву своей русской фамилии. Нажал на курок.
И ожившая винтовка выплюнула огонь, ударила отдачей, разнесла выбранную букву в клочья, в пыль. Кольцо знаков поблекло, отступило на задний план. А из мельчайших осколков разбитой буквы сложились три слова, три фамилии. Только у трех человек в их взводе фамилии начинались на “G”.
“Габо, Геккель, Голованов”, — прочел Павел вслух. Теперь он слышал себя.
Он взял на мушку свою фамилию. Помедлил, гадая, что будет, если он попробует войти в систему под чужим именем. Решил на первый раз обойтись без экспериментов. Плавно, словно в тире, спустил курок.
И вдруг из ничего возник перед глазами целый мир.
В уши ворвался знакомый голос сержанта:
— Ну, наконец-то, Голованов! Ты, как всегда, последний!
С низкого серого неба, похожего на высокий бетонный потолок, сыпал мелкий дождь. На голой каменистой земле под ногами не было ничего, кроме бурых клякс лишайника. Справа, шагах в сорока, среди хаотично разбросанных валунов густо разрослись странные кусты, похожие на скелеты морских губок. Далеко впереди на пологом горном склоне темнел неровный лесной массив, он поднимался к самому небу и таял в тумане.
Этот мир был слепком реальности. Грубым слепком без мелких деталей.
— Я первый раз в Матрице, сэр, — попытался оправдаться Павел. Но сержант только махнул рукой.
Тридцать два человека стояли крутом, ждали чего-то, посматривали друг на друга, на Павла. А он с любопытством разглядывал своих товарищей и командиров.
Все они были узнаваемы. Фигуры, лица, жесты — все это Матрица воспроизводила с достаточной точностью. Но в мелочах она была небрежна. И поэтому лейтенант Уотерхилл выглядел моложе своих лет, а рядовой Маркс, известный своей бородой, оказался чисто выбрит. Лица у всех были неживые, словно восковые, — только рты открывались, когда кто-то что-то говорил. Застывшая мимика выглядела нелепо и даже жутко: сержант Хэллер как-то странно, по-клоунски, улыбался, криворотый Шайтан действительно походил на черта, а у Гнутого были закачены глаза, словно на неудачной фотографии.
— Сегодня двадцать второе июля две тысячи шестьдесят восьмого года… — раздался вдруг четкий и вроде бы знакомый голос. Павел закрутил головой, пытаясь понять, кто из товарищей говорит, и лишь через несколько секунд сообразил, что это синтезированным голосом несуществующего лектора вещает сама Матрица:
— …Восемь часов утра. Начало второго этапа операции “Немезида”. Вы на месте высадки. Из района перегруппировки вас доставили сюда боевые машины десанта. Расстояние до точки Сигма двадцать пять километров, азимут — Двадцать три градуса. Ваше кодовое имя — “Горностай”, номер вашей группы — тринадцать. Ваш сосед справа — десантная группа номер двенадцать, кодовое имя “Свирель”. Ваш сосед слева — десантная группа номер четырнадцать, кодовое имя “Мамонт”. За вами, держась на оптимальной дистанции, перемещается минометная батарея с группой прикрытия — ее позывной “Пламя”. Ваша задача… — Земля ушла из-под ног, закружилась голова, и Павел качнулся, потеряв
Он открыл глаза и задохнулся — он летел! Земля скользила где-то внизу, а лес, мгновение назад такой далекий, сейчас стремительно приближался.
Они все летели, весь взвод!
— …рассыпавшись цепью, маршем пройти от точки высадки до границы леса, тем самым подготовив плацдарм для минометной батареи. Вероятность встретить противника на этом участке — восемнадцать процентов. После того как батарея закрепится на позиции, вы разбиваетесь на шесть групп и входите в лес. Дистанция между группами — сто-двести метров… — Полет чуть замедлился. Висящие в воздухе ноги почти задевали макушки деревьев. Мелькали острые пики елей.
— …вероятность встретить противника — сорок процентов. Мелкие группы уничтожайте собственным огнем, при столкновении со значительными силами противника отступайте и передавайте координаты цели батарее огневой поддержки. Заняв высоту двести пять… — Лес внезапно кончился, из туч вынырнула голая скалистая вершина — словно плешь на макушке. — Удерживать ее до прибытия минометной батареи. Вероятность встретить противника — восемьдесят девять процентов. Далее вы единой группой движетесь точно на север в сектор шесть квадрата сорок один… — Опять замелькал под ногами лес. Павел почувствовал, что его начинает подташнивать, и снова закрыл глаза. — В этом районе, по сведениям разведки, находится пещера, которую экстерры облюбовали в качестве логова… — Огненная стрела упала с неба, разметав кусты и деревья, обнажив черную трещину в земле, — программисты Матрицы определенно любили спецэффекты. — До точки Сигма — восемь километров. Вероятность встретить противника — сто процентов. Ваша задача — контролировать вход в пещеру вплоть до особого распоряжения. Желаю удачи!
И они все разом оказались вдруг в той самой точке, откуда начали свой полет: ровная голая земля, странные кусты среди валунов, лес на далеком склоне, поднимающемся к самому небу. Они все обрели возможность слышать друг друга.
— Группа номер тринадцать, — прогнусавил Ухо. — Я, конечно, не суеверен, но…
— Семнадцать километров по горам через лес, — Зверь качал головой, — с боем! Ничего себе задание!
— “Горностай”, “Мамонт”, “Свирель”, — посмеивался Цеце. — Кто только придумывает эти названия?
— Это хорошая возможность продвинуться в Игре, — размышлял сержант Хэллер.
— Особое распоряжение. — Лейтенант, похоже, был чем-то недоволен. — Это мне не нравится.
— Будет много крови, — негромко сказал Некко, копируя интонации Курта.
Они замолчали, переглянулись.
— Начинаем отработку первого этапа, — объявила Матрица.
И лейтенант Уотерхилл, вытянув шею, словно кукарекающий петух, прокричал громко и протяжно:
— Первое отделение! Цепью! На правый фланг! Второе отделение! Цепью, прямо! Третье отделение! Левый фланг! Дистанция по фронту двадцать метров! Бегом! Марш!
— Отделение! — эхом откликнулись голоса капралов. — Дистанция двадцать метров, цепью!..
— Началось! — весело прокричал Цеце, перехватывая оружие.
— Вы знаете, что делать, парни, — проревел сержант Хэллер. — Вперед!
Взвод рассыпался, растягиваясь в неровную линию, покатился вперед — фланги быстрее, середина строя медленней. Бойцы не спешили — они берегли силы и дыхание, им предстоял трудный путь — семнадцать километров через лес и скалы.
Внутри вращающихся шаров на магнитной подвеске.