Идеи и интеллектуалы в потоке истории

Розов Николай Сергеевич

государственные институты, особенно суды, местные и

центральные власти, в отношении честности, неподкупности,

эффективности, вниманию к нуждам граждан не уступают по

качеству западноевропейским;

граждане, по крайней мере подрастающие поколения, стремятся

не только и не столько к обогащению, сколько к получению

хорошего образования и квалификации, отличаются честностью

и ответственностью, деятельной заботой об окружении.

Многим

этот ряд покажется набором бесплодных мечтаний, но

будет и немало других, которые обвинят его в приземленности,

буржуазности, отсутствии духовного порыва, пренебрежении к

святости и величию, «без которых Родина и мыслиться не может». Тут

спорить не следует, нужно только договориться о том, что для

восхождения к горним высотам требуется вначале подняться хотя бы

на первую высоту в обозримом дольнем пути.

Приоритет права и судов в мировом сообществе

— глобальная мечта

Глобальные утопии относительно вечного мира и дружбы народов

столь же давнишние и популярные, сколь безнадежные. Факторы

неравномерной динамики в демографии, технологиях, социальном и

культурном развитии, ограниченность ресурсов и неуклонный рост

запросов всегда будут порождать напряжения, конфликты и

отчужденность между разными странами и народами. Поэтому

глобальная мечта должна касаться не столько призывов к миру,

добрососедству и нравственным добродетелям, сколько к механизмам

конструктивного разрешения неизбежных напряжений и конфликтов.

Остановимся здесь только на самой острой сфере: территориальные

конфликты, геополитика, массовое насилие, войны и оправданность

силового вмешательства. События последних лет показывают, что ни

механизмы ООН, ни «глобальное лидерство» (читай: гегемония)

Соединенных Штатов не решают эти проблемы. Что же можно

предложить взамен?

Базовым является правовой принцип, центрированный на

международной судебной системе с двумя ярусами: глобальным и

региональным. Для первого яруса есть прототип — международный

суд в Гааге. К сожалению, нет не только практики, но даже идей

судебного разрешения самых острых, чреватых военными действиями

международных конфликтов (Израиль—Палестина, США—Ирак,

США—Афганистан, Россия—Грузия, Россия—Украина, Армения—

Азербайджан). Парадоксально, что даже такие страны как США, во

внутренней политике которых авторитет суда непререкаем, во

85

внешней

политике ориентированы либо на решения закрытого «пакта

победителей» — Совета Безопасности ООН, либо на собственный

произвол (военные акции в Афганистане, Косове—Сербии, Ираке,

Ливии).

Ситуация изменится кардинальным образом, когда появится

международный суд под эгидой ООН (оптимально — за пределами

Западного мира, что будет иметь важное символическое значение) по

вопросам безопасности, демаркации границ,

сепаратизма/самоопределения наций, расположения военных баз,

крупных военных операций, особенно за пределами своих границ,

конфликтов, связанных с торговлей оружием и наркотиками и т. п.;

когда такой суд возьмет на себя решение всех серьезных конфликтов

в соответствии с международным правом, а сильнейшие мировые

державы с этим согласятся, когда он обретет необходимый авторитет и

легитимность, не будет восприниматься в мире как орудие западных

держав для возмездия «провинившимся».

В трехъярусной структуре (с национальным, региональным и

глобальным ярусами), вероятно, должен быть установлен принцип

субсидиарности, хорошо показавший себя в функционировании

Европейского Сообщества (все локальные проблемы решаются на

максимально низком уровне иерархии и только при необходимости

передаются на более высокие уровни). Соответственно, необходимы

региональные международные суды по тем же вопросам, полномочные

принимать решения по внутрирегиональным конфликтам.

Другой важный принцип — общественный и правовой контроль

над работой не только национальных, но также региональных и

глобальных структур, что должно проявляться в опубликовании

документов, регулярных пресс-конференциях и проч. Дело в том, что

политики даже противоборствующих стран могут быть (и часто

бывают) заинтересованы не в разрешении, а в затягивании и даже

обострении конфликтов, а иногда и в развязывании войн. Открытость

ведущейся политики и общественный контроль служат хоть и не

абсолютным, но достаточно высоким барьером для реализации такого

рода стратегий.

Региональные силовые структуры получат авторитет после ряда

успешно разрешенных конфликтов в соответствии с решениями

международных судов.

Согласно принципу субсидиарности, если не решаются проблемы и

конфликты на местном уровне, то подключается национальное

правительство. Уже на этом этапе для легитимации своих действий