Идеи и интеллектуалы в потоке истории
Шрифт:
отечественной философии, ее периферизации, подтверждается
(см. гл. 6, 16).
Причины интеллектуальной стагнации
Сборник « Мыслящая Россия» позволяет говорить о стагнации всей
социально-гуманитарной мысли в России, несмотря на растущее
обилие книг, статей и отдельные неплохо поставленные отрасли
исследований (экономический анализ, социологические опросы). Сам
проект «Мыслящая Россия» хорош, прежде всего,
поставлен жесткий диагноз: Россия оказалась не-мыслящей, или же
мыслящей плоховато, неряшливо и провинциально.
Каковы же причины интеллектуальной стагнации? Разделим их на
внешние, относящиеся к социальному бытию самих интеллектуальных
сообществ и их окружения, и внутренние, относящиеся к образу
мыслей, ментальным стереотипам, установкам и предубеждениям,
«слепым пятнам» сознания и проч. (Если угодно, можно сопоставить
внешние и внутренние причины с достопамятными «социальными и
гносеологическими корнями».)
Многие внешние причины широко известны и проговорены, в том
числе участниками проекта « Мыслящая Россия»:
инерция советской системы организации науки;
захват ключевых позиций академической номенклатурой,
заинтересованной лишь в сохранении своего положения;
отсутствие систематических дискуссий между разными
позициями и школами;
слабость или отсутствие реального взаимодействия между
фундаментальными исследованиями и прикладными разработками;
отрыв исследований (в НИИ) от преподавания (в университетах);
сугубо инструментальное отношение власти к социальным
исследованиям («если не пиар нам, то секвестр вам»);
«партийность» и низкопоклонство научных журналов (своим и
начальству — «зеленая дорога», чужим и безвестным
проникнуть весьма трудно, беспристрастное рецензирование
— редкость) и т. д.
124
Остаются актуальными более глубокие, неявные причины:
сохраняющаяся система дисциплинарного финансирования
исследований, препятствующая межнаучной кооперации
[розов, 2002, с. 570-571];
господствующая система оценки научного труда,
стимулирующая регулярные публикации (на основе мелких
исследований или вовсе при отсутствии таковых) и не
стимулирующая долговременные, трудозатратные штудии;
устойчивое взаимное равнодушие российских исследователей,
в результате чего новые идеи и направления не
поддерживаются, не получают отклика и гаснут;
общая заниженность стандартов научной квалификации
(особенно в провинции) и т. д.
Анализ внутренних причин интеллектуальной стагнации, проведенный Р. Коллинзом (утеря культурного
капитала,
детали) [Коллинз, 2002, с. 655-659], может быть прямо приложен к
проблеме интеллектуального кризиса в современной России, но при
некоторых модификациях модели картина становится яснее.
Речь сейчас нужно вести не об утере ранее накопленных
достижений (это было верно для обрыва традиции после
«философского парохода» и «великого перелома» конца 1920-х гг.), а о
том, что в сегодняшней России культурный капитал в социальных
науках и философии практически перестал накапливаться.
Каждая новая волна интеллектуальной моды (из тех же США,
Франции и Германии) почти полностью смывает предыдущие волны и
обесценивает ростки самостоятельных исследований.
Постструктурализм, постмодернизм, социальный конструктивизм,
анализ случаев, дискурс-анализ захватывают умы, дискредитируя
прежние подходы. Разумеется, кроме широких сменяющих друг друга
волн, есть также параллельное одновременное влияние разных
европейских и американских школ мысли на отдельные российские
центры, но здесь глухота к прошлому оборачивается глухотой к
чужакам.
Комментаторское поклонение классике, ярко выраженное
в советскую эпоху по отношению к «классикам марксизма-ленинизма»,
теперь сменилось комментаторством по отношению к новым модным
зарубежным книгам и веяниям. Что встречается редко, так это
чрезмерное внимание к техническим деталям. До этой фазы
отечественные гуманитарии обычно не успевают дойти, поскольку их
захлестывает новая волна интеллектуальной моды.
125
Антитеоретический консенсус — апология лености мысли
При всех этих многочисленных поворотах, как ни странно,
сохраняется некая общая платформа, причем негативного характера.
С упорством, достойным лучшего применения, философы,
представители социальных и гуманитарных наук выражают свое
презрение к «позитивизму», «мифам объективного знания»,
«линейности мышления», «абстрактным конструкциям», «кабинетной
науке» и т. д. Вполне можно допустить частичное оправдание каждой
инвективы, но следует обратить внимание на другое: вместе с грязной
водой выбрасывают и ребенка — эмпирически подкрепленное
теоретическое знание.
Соответствующую установку назовем антитеоретическим
консенсусом. Именно ему была обязана бурным восторгом и до сих