Идентификация
Шрифт:
Всего. Триста. Для первокурсницы физфака.
— Я могу попросить вас сесть за руль? — Алена застенчиво улыбнулась и протянула мне ключи. — Кажется, третий бокал шампанского все-таки был лишним.
— Как пожелаете.
На банкете я на всякий случай воздерживался от возлияний, а пару стаканов пива из «Каретника» усиленный Конструктами молодой организм уже давно отправил в утиль. Да и соблазн прокатиться на чужой дорогой игрушке оказался слишком уж велик — так что через несколько мгновений я уже вовсю возился с хитрой иберийской электроникой, настраивая
«Монтесума» появился в России еще в самом начале нулевых, и с тех пор изменился не так уж и сильно. Инженеры из Толедо разумно решили не чинить то, что работает, и уже десять с лишним лет оставляли большую часть работы дизайнерам. Автомобиль чуть вытянулся в длину, обзавелся современным салоном и кучей навороченной электроники, однако внешне остался верен традициям.
Купе-хардтоп, чей могучий силуэт куда больше напоминал не спортивные «зажигалки», а классические мускул-кары. Этакий стильный динозавр, воплощенное в металле наследие эпохи, когда бензин стоил немногим дороже воды, и никто не стеснялся ставить под капот гигантские движки по пять с лишним литров в объеме.
Да уж… Неожиданно. Вот не женский автомобиль, ни разу не женский. Даже с самым скромным мотором в линейке.
В Выборге гонять было негде и незачем, и мне стоило немалого труда сдерживать рвущиеся из-под капота на волю лошадиные силы. «Монтесума» то срывался с места, то наоборот — еле волочился, настырно демонстрируя новому водителю горячий латиноамериканский нрав. Но стоило нам выбраться на шоссе, как машина буквально преобразилась. Вдохнула полной грудью, раскручивая турбину, прижалась к асфальту стальным брюхом и полетела темно-серой стрелой, прорезая вечер светом ксеноновых фар.
— Вы куда-то спешите? — улыбнулась Алена. — Так быстро…
— Нет, ничуть. — Я слегка сбавил ход. — Но вы сами заметили, что разговоры о политике утомят кого угодно. Видимо, мне тоже хочется удрать от всего этого куда подальше.
— Боюсь, это у нас вряд ли получится. — Алена нащупала нужную кнопку и чуть опустила спинку кресла. — Но попробовать стоит, не так ли?
И мы попробовали. Обычно дорога в Петербург на машине занимала примерно полтора часа, но я долетел за пятьдесят с лишним минут. И потом еще долго не мог понять, почему автомобили вокруг плетутся, как сонные мухи — после трассы стандартные городские шестьдесят-восемьдесят километров в час казались чуть ли не стоянием на месте.
К счастью, пробки уже закончились, так что центр мы проскочили быстро. Я почему-то был уверен, что наш путь закончится на Каменном острове, однако встроенный в систему навигатор вел на Крестовский. И не в ту его часть, где еще две с лишним сотни лет назад стояли особняки и дачи купцов, высоких армейских чинов и аристократов, а к новостройкам.
Похоже, в одной из них Алена обитала — в меру скромно для титулованной княжны. Не слишком далеко от стареющего родителя, но и не слишком близко.
В самый раз.
— Вот сюда, — пояснила она, указывая дорогу рукой, когда навигатор женским голосом
Ворота послушно уехали вверх, пропуская «Монтесуму», и я уже без всякой спешки покатился по пандусу. Чуть ли не вслепую — освещение в бетонном подземелье явно оставляло желать лучшего, и даже мощности ксенона не хватало, чтобы разогнать густую, как чернила, темноту. Я едва не промахнулся мимо поворота и остановился, вдавив тормоз, только когда передний парктроник принялся верещать.
— Осторожнее, Владимир. — Алена легонько тронула меня за локоть. — Мне бы не хотелось ехать в университет с разбитой фарой.
— Прошу меня извинить… — пробормотал я. — У вас тут слишком темно.
— Темно? Вы… вы не видите, куда ехать?
— Вижу. Просто не слишком отчетливо.
Я попытался переключиться на задний ход, но селектор автоматической коробки будто нарочно ускользал из-под пальцев, подсовывая вместо себя то сенсорный экран на панели, то кнопки, то чье-то приятно-теплое колено.
— Владимир! Вы?..
Руки, как и глаза, определенно не собирались работать, как им положено. Сам я только-только успел понять, что происходит, но Алена, к счастью, соображала куда быстрее: сама рванула ручной тормоз, вдавила меня в кресло и принялась размахивать встроенным в смартфон фонариком.
Это я уже скорее додумал, чем смог увидеть — перед лицом туда-сюда метался крохотный белый огонек, в свете которого я видел только кончик носа и встревоженные зеленые глаза за стеклами очков.
Слепота, нарушение координации, озноб, сухость во рту… а теперь еще и пульс под двести ударов в минуту. И все это у организма, которому по определению положено выделяться здоровьем даже среди себе подобного молодняка с десантного отделения.
Весьма редкие симптомы — и оттого понятнее некуда.
— Атакующий Конструкт, — прошептал я пересохшими губами. — Звони Корфу. Или…
— Некогда!
Алена отстегнула ремень, распахнула дверцу, выскочила и через несколько мгновений вытаскивала меня из машины наружу. Я уже почти ничего не видел, но каким-то образом все равно чувствовал хлеставшие во все стороны эмоции. Тревогу, страх, боль… и вместе с ними невесть откуда взявшуюся отчаянную уверенность. Девчонка действительно знала, что делать.
Или по крайней мере в этом ничуть не сомневалась.
К счастью, ноги меня пока еще кое-как слушались, так что с десятка два шагов я одолел самостоятельно. Потом левое колено подломилось, превращая конечность в почти бесполезный балласт, и дальше Алена буквально тащила меня на себе. До лифта под руку, а от него — через бесконечно долгие четырнадцать секунд и неизвестно сколько этажей — волоком по полу, ухватив за ворот куртки.
И тащила быстро, хоть я и весил чуть ли не вдвое больше ее самой. Даже самые невыдающиеся среди Одаренных аристократов куда сильнее простых смертных. Стоит подключить резерв, и хрупкая барышня-гимназиста выдаст мышечное усилие на уровне тренированного штангиста.