Иди и не греши. Сборник
Шрифт:
— Садитесь, — сказал бандит настойчиво.
— Вы Звонок, да? — спросил Дима.
— Да, Звонок, — кивнул тот. — Сами знаете, что чувство юмора у меня развито слабо. Многие пытались со мною шутить, но не многие пережили эти шутки. Садитесь на диван, и начнем нашу беседу.
Натали кинулась к Диме и прижалась к нему.
— Что это значит, Дима? Кто это?..
— Успокойся, Наташа, — сказал Дима, кусая губы. — Мы это уладим. Алевтина, пошли, сядем. Парень ведь не шутит.
Хозяйка кивнула
— Хорошая обстановка, — отметил он.
— Только если вы за деньгами пришли, — пролепетала Алевтина, — то денег у меня нет. Мы только что налог выплатили.
— Успокойся, дурочка, — ухмыльнулся Звонок. — Мне твои деньги не нужны. Мне другие деньги нужны.
— Хорошо, — сказал Дима. — Давайте поговорим по существу. Почему вы решили, что деньги у меня?
— По существу, так по существу, — кивнул Звонок. — Мне это Смидович перед смертью сказал.
— Перед смертью? — переспросил испуганно Дима.
— Да, ведь он умер. Вы его еще не нашли? — Звонок улыбнулся. — Ничего. Станет теплее, и вы его найдете.
— Откуда Смидович мог это знать? — пожал плечами Дима.
— Ты хочешь сказать, что денег у тебя нет? — кротко спросил Звонок.
— Я хочу сказать, что у меня их и быть не могло, — сказал Дима.
— Чего ты лепишь? — хмыкнул Звонок. — А чего же ты на свидание с Франтом пошел? Я же за вами следил, вы с ним долго и заинтересованно о чем-то говорили.
— Мы говорили о другом, — сказал Дима. — Я только теперь узнал, что деньги были у бригадира.
— У какого бригадира? — не понял Звонок.
— У сторожа Хворостова, — пояснил Дима. — Которого ты убил.
— Это мне известно, — сказал Звонок. — Хворостов этот хоть под кайфом был, а тоже рассказал многое. Только ведь умыкнули у него монетки-то!.. Не ты ли умыкнул, библиотекарь?
— Нет, не я, — сказал Дима.
— Подумай, — ухмыльнулся Звонок. — Ведь это какая трагедия может случится. Мне придется зарезать сначала детишек, потом этих двух сучек, а последним и тебя самого. Ты же понимаешь, я на слово не верю, мне доказательства нужны. Мне до последнего придется идти.
— Ой, да что же это… — заплакала Алевтина. — За что же меня-то? А дети мои при чем?
— Дети твои ни при чем, — буркнул Звонок. — Только для развязывания языков малые детишки в самый раз пригодятся. Верняк, проверено.
Детишки у Алевтины были вовсе не такие уж маленькие, а старший даже прославился спортивными достижениями, играя в волейбол, но в любом случае надеяться на их помощь не приходилось. Дима ощутил острое чувство безысходности.
— Почему вы не хотите мне верить? — пробормотал он. — Я на самом деле не знаю, где могут быть монеты.
— Не хочешь говорить, —
— На соревнованиях они, — пробормотала Алевтина жалобно. — Васенька там в мяч играет, а Петечка смотрит. К шести подойдут.
— У нас масса времени, — отметил Звонок. — Может, не будем его терять, а?
Дима не ответил, и Звонок повторил:
— Эй, монашек, я говорю, может, не будем терять время?
— Что вы от меня хотите? — спросил Дима сипло.
— Я хочу, чтоб ты сам выбрал, с кого мы начнем. С этой расфуфыренной крали или с хозяйки дома.
Он при этом поигрывал ножом, и в глазах у него был лед. Дима ясно ощутил его готовность к беспредельному злу при полном равнодушии к людям. Алевтина тихо плакала, прижимаясь к Натали, а та словно окаменела.
— Выбрал? — спросил Звонок устало.
— Не говорите глупости, — сказал Дима нервно. — Нет необходимости запугивать женщин. Я ничего не смогу вам сказать.
Звонок кивнул.
— Ну, тогда я сам выберу, — сказал он.
Поднялся, шагнул к дивану и, резко схватив за волосы Натали, швырнул ее на пол. Та закричала, и Звонок пнул ее ногой в бок.
— Сволочь! — вскочил Дима, но, увидев перед глазами лезвие остро отточенного ножа, осекся.
— Сядь, — сказал Звонок.
Он уложил Натали на живот, поднял ей голову и приставил нож к шее. Глаза у девушки были полны ужаса, но кричать она уже не могла. Вместо нее закричала Алевтина, вжимаясь в спинку дивана.
— Заткнись! — рявкнул на нее Звонок, и она мгновенно затихла.
Звонок повернулся к Дима.
— Вот теперь смотри, монашек. Через три минуты я перережу ей горло. Все в твоих руках.
— Но я на самом деле ничего не знаю! — вскричал Дима.
— Тем хуже для твоей подруги, — зловеще улыбнулся Звонок.
Он не был маньяком, он не был садистом, он был всего лишь человеком своего дела, профессионалом выбивания тайн и денег. Именно эта работа выжгла в нем остатки совести и сострадания, теперь он был исполнен ледяного равнодушия к людям, воспринимая их лишь как объекты воздействия. Это был человек ада.
— Ты сам так захотел, — вздохнув, сказал Звонок.
И Дима вскрикнул:
— Не надо! Да, я знаю, где коллекция!..
Звонок не сразу отпустил Натали, он склонил голову в снисходительной усмешке и переспросил:
— Правда? И где же?
— Не у меня, — сказал Дима. — Но я знаю, как ее можно достать.
— А у кого? — спросил он, продолжая водить ножом по шее Натали.
— У отца эконома, — сказал Дима. — Да отпусти же ее!..
— Зачем? — удивился Звонок с усмешкой. — Теперь ты расскажешь мне все. Не так ли?
Он слегка ткнул ножом ей в горло, и Натали сдавленно вскрикнула.