Идолов не кантовать

Нуриев Сергей

— Какие гости! Какие гости! Они же не дойдут! Пять этажей, может, еще одолеют, но восемь! Это такое свинство! От меня все отвернутся!

— Да-а, — произнес голос сверху, — я не мог оказаться в первом подъезде.

— Ну что же делать? Я, конечно, понимаю, что сначала строили первый подъезд, а второй достраивали из того, что осталось, но что же делать!

— Может забастуете! — несмело посоветовал новосел с лифтом.

— Вы еще шутите? — возмутился физкультурник. — Мы и пикнуть не успеем, кaк на наше место ринутся стаи очередников. Им нечего терять. Они будут рады бегать через десять этажей, извините, по нужде, лишь бы не томиться еще лет десять за квартирой.

Где-то в небесах раздался стон. Новоселы притихли.

В наступившей тишине в сердца обездоленных стала закрадываться неприязнь к незаслуженным счастливчикам. Устыдившись своей радости и опасаясь расправы, клетчатые поспешно удалились.

— Нет, каково, а? — обратился вверх жилец с восьмого этажа.

— Да, неприлично, — согласился собрат по несчастью.

— О-у-у, — донеслось сверху, — о-у-у-у.

Соседи осторожно посмотрели на верхний этаж.

Обхватив голову руками, далеко в облаках горевал еще один новосел.

— Ему еще хуже, — сочувственно сказал гражданин в спортивном костюме. — Двенадцатый этаж как-никак.

— Да-а, — промычал собрат. — Сейчас бросится.

— Вы как хотите, а я не хочу быть свидетелем трагедии. Мне своей хватает.

— Боже мой! — раздался голос уже из глубины квартиры. — Какая дикость! Я потерял друзей… Боже мой!..

Балконы опустели. Не уходил лишь человек, которому уготовили участь Икара.

— О-у-у, — разносился по округе его тоскливый стон, — о-у-у…

Весть о наличии всего одного лифта на два подъезда быстро облетела весь дом и бесповоротно разделила его жителей на лифтовых и безлифтовых. От внимания последних не скрылось и то обстоятельство, что их уже печально известный подъезд вдобавок ко всему не оборудован мусоропроводом. Безлифтовые были обречены на варварство. Назревал скандал.

Совместное собрание ЖЭКа и жильцов дома № 12АБ попыталось разрешить конфликт. Выдвинули предложение прорубить стены, разделяющие соседние подъезды. Согласно этому плану безлифтовые, подъехав на лифте, попадали к себе домой через проходные квартиры. Хозяева потенциально проходных жилищ начали роптать.

На очередном собрании предложили обобщить чердак. Безлифтовые должны были мчаться на самый верх на общественном лифте, перейти под крышей во второй подъезд и преспокойно спуститься по ступенькам на свой этаж. Спускаться всегда легче, чем подниматься.

При голосовании ни одно из предложений не было одобрено большинством, так как количество обездоленных "за" равнялось эгоистичным "против". ЖЭК воздержался. Представители второго подъезда пригрозили выбрасывать мусор прямо из окон и вызвать экологическое бедствие, в зоне которого окажутся и пользователи коммунальными удобствами. Последние сдались и предоставили чердак в качестве нейтральной зоны. Консенсус был достигнуг.

Вскоре дом № 12АБ пропах краской, сыростью и жареной картошкой, а его жильцы стали хранителями главной достопримечательности города.

Человека, так неосмотрительно поселившегося под небесами, звали Феофил Фатеевич Буфетов. По агеннтурным данным, был он беспартийным, придерживался нейтральных взглядов и служил разносчиком телеграмм. В поле зрения Мамая он попал совершенно случайно, представляя интерес лишь постольку, поскольку в одиночку проживал в изолированной квартире.

Бригадир давно подумывал об улучшении жилищно-коммунальных условий. Обитать в отеле стало невозможно. С утра приходили люди, просили погадать и избавить от недугов. Недугов у людей было так много, что целители старались никого не принимать. Заведующая торопила с подписанием контракта и требовала шестьдесят процентов от прибыли борделя. Обезумевший майор прибегал с челобитными ежечасно и уже соглашался работать за полставки. Элеонора мучила прорицателей расспросами о своем замужестве.

И за все эти неудобства еще нужно было платить.

Решить жилищную проблему предполагалось за счет холостяцких метров гражданина Буфетова. Оставалось лишь подыскать удобный повод для вселения.

Против Феофила Фатеевича в картотеке не имелось ничего. Или почти ничего. Единственным документом, по которому чекист вычислил старого бобыля, был анонимный донос, потерявший за давностью событий свою актуальность. Буквально в нем сообщалось следующее:

Считаю своим долгом довести до Вашего сведения, что гр-н Буфетов Ф.Ф. хочет за границу. Это хотение началось у него с 1957 года, когда он незаслуженно был послан на международный фестиваль молодежи и студентов в столицу нашей Родины — Москву. Вопреки тому, что гр-н Буфетов Ф.Ф. направлялся туда с целью, чтоб демонстрировать наши народные танцы, там он стал халатно относиться к своим обязанностям, отбивался от трудового коллектива ансамбля, терял всяческий моральный облик. В результате чегo у него завелась интимная связь с иностранным гражданином женского пола. Из достоверных источников известно, что их непристойное поведение зашло так далеко, что у той гражданки теперь дите, которое не получает алиментов с 1958 года, то есть уже больше тридцати лет. Извиняюсь, что сообщаю о вопиющем поступке так поздно, но данный факт стал мне известен только сегодня, когда гр-н Буфетов цинично показал мне фото того несчастного дитя. Самое возмутительное здесь еще то, что дите, оказывается, не русское. Я даже точно уверен, что дите — негр. Подозреваю, что и мамаша у дитя — тоже негр. Свои изменческие настроения он сохраняет и сейчас, о чем мне сам говорил. Обращаю также Ваше внимание на то, что гр-н Буфетов до сих пор не завел никакой семьи, ячейки нашего общества. Из вышеизложенного ясно, что такие граждане, как гр-н Буфетов, не имеют права претендовать на отдельные квартиры. Предлагаю гр-на Буфетова Ф.Ф. с занимаемой жилплощади выселить, а на eгo место поселить преданных партии товарищей, таких, например, как товарищ Иванов С.И., бывший сосед Буфетова по коммуналке. Сам я лично Иванова не знаю, но очень, говорят, достойный товарищ. Решения партии — в жизнь! С уважением. Доброжелатель.

Письмишко адресовалось в Козякинский райком КПСС, но по каким причинам оказалось в чемодане диссидента — осталось загадкой. Коварный замысел родился сразу.

Потап еще не успел дочитать донесение до конца, как уже знал первые слова, которые он скажет Буфетову при встрече. На доработку плана ушло еще минут десять, в течение которых бригадир в упор смотрел на эфиопа недвусмысленным взглядом.

— Ну ты, дитя без алиментов, — сказал он наконец, — сколько, говоришь, тебе лет?

— Тридцать два, — с опаской ответил Гена.

— Придется постареть лет на пять. Собирай манатки. Уходим на новые квартиры.

Найти дом № 12АБ не составило труда. Гораздо утомительнее было добраться до квартиры № 96. Когда Потап нажимал на кнопку звонка, он уже питал к ее хозяину личную неприязнь.

Буфетов открыл дверь безбоязненно.

— Гражданин Буфетов? — грянул прокурорский голос Потапа.

— Я, — последовал немедленный ответ.

— Квартирантов будете брать?

— Нет, — опешил Феофил Фатеевич.

— Хорошо. Тогда мы будем жить одни.

— По какому праву?

— По праву наследования.

— Я вас не знаю, — воспротивился хозяин. — Я вас не пущу! Уходите!

— Не волнyйтесь, папаша, иначе у вас не хватит волнения на то, что я вам сейчас скажу, — веско произнес бригадир и, выдержав паузу, указал на Тамасгена глазами. — Познакомьтесь с моим другом. Кстати, он вам никого не напоминает?

Феофил Фатеевич долго, по-козлиному, глядел поверх очков на младшего старателя.

— Не… негра, — нерешительно выдавил он, пожевав губами.