Идущие на смерть…

Манникс Дэниел Пратт

Он направился к месту, где продолжались схватки между людьми и зверями, хотя кровь лилась у него из раненого бока и заполняла следы его правой ноги, когда он с усилием продвинулся вперед. Вооруженный мечом венатор и копейщик обменялись взглядами, покачали головой и пошли за ним. Толпа на трибунах кричала: «Не надо, Карпофор, не надо!» и махала платками, но Карпофор не обращал на зрителей внимания. Он твердо решил убить еще хотя бы одного тигра или погибнуть.

Домициан повернулся и отдал приказ человеку из своей свиты, а тот прокричал его трубачу. Трубач подал сигнал. И сразу же из Ворот Жизни вышел отряд тяжеловооруженных солдат с копьями. Они построились в шеренгу поперек дальнего конца арены и сомкнули щиты. Каждый щит входил в кронштейн соседнего щита. Таким

образом арену перегородила сплошная стена из щитов. Большой прямоугольный щит закрывал воина от переносицы до колен. Перед щитами был сплошной ряд опущенных копий. Солдаты держали копья с такой точностью, что при взгляде сбоку казалось, что это одно копье. По команде центуриона шеренга двинулась вперед размеренным шагом. Шаг легионеров был настолько точным, что им можно было измерять расстояния. Тысяча (milia) таких шагов составляла 5280 футов, или то, что стало известно как миля.

За солдатами шли бестиарии с цепями со свинчаткой на случай, если какой-нибудь зверь вдруг прорвется через шеренгу. А вслед за ними на арену вышли гладиаторы, называемые андабатами. На андабатах были сплошные шлемы без прорезей для глаз, то есть они должны были сражаться вслепую. Оказавшись на арене, андабаты стали размахивать мечами, надеясь поразить кого-нибудь из своих противников-андабатов. Андабаты должны были развлекать зрителей во время паузы между охотой и следующим зрелищем. На арене все время должно было что-нибудь происходить.

Как только Начальник игр, должность которого была аналогична должности инспектора манежа в современном цирке, услышал сигнал об окончании охоты, он приказал открыть ворота, ведущие на пандусы. Приказ был немедленно выполнен. Рабы вынесли в проходы чаши с водой, чтобы приманить к ним измученных жаждой животных. Оставшиеся в живых хищники отступали перед равномерно двигавшейся на них линией копий. Большинство из них в конце концов нашло открытые ворота и выбежало через них. Здесь они жадно набросились на воду в чашах. Но двум львам и одному леопарду удалось преодолеть сомкнутый строй: львы перепрыгнули через солдат, а леопард прорвался через шеренгу. Бестиарии с цепями быстро выгнали животных с арены через Ворота Жизни.

Карпофор был в полузабытьи и не сразу понял, что охота закончилась. Он продолжал двигаться к оставшимся на арене животным, высматривая себе тигра. Копейщик потянул его за рукав. Он мягко сказал: «Охота кончилась, Карпофор. Солдаты освобождают арену для следующего зрелища. Давай уйдем отсюда». Карпофор отмахнулся от него. Бегущий от солдат волк пронесся мимо него, и Карпофор раздраженно поддал ему ногой. Тигров на арене больше не было.

Зрители, уже забывшие об охоте, наблюдали за андабатами, отмечая взрывами хохота их неловкие движения. За андабатами стояли рабы и подталкивали их друг к другу длинными вилами. Вдруг Карпофор увидел льва и тут же бросился к нему. Марциал пишет, что лев предпочел броситься на копья и погибнуть, чем встретиться с Карпофором.

Линия солдат приблизилась к Карпофору почти вплотную! Центурион заорал: «Уберите отсюда этого ненормального сукина сына!»

Венатор с накидкой незаметно подошел к Карпофору сзади и накинул ее ему на голову. Тотчас тяжеловооруженный венатор и копейщик схватили разъяренного бестиария. Хотя он сопротивлялся как сумасшедший, они быстро скрутили его и вынесли с арены. Под трибуной уже ждали цирковые врачи.

Один из врачей распорядился: «Ребята, хорошенько прижгите ему рану». Карпофора втащили в комнату, где уже оказывали помощь нескольким бестиариям. Врач крикнул, и ему на помощь поспешили четыре огромных негра. Мгновенно оценив ситуацию, они схватили разъяренного венатора и потащили его к деревянной кровати, в ногах и в изголовье которой были кандалы. С помощью кандалов раненого удерживали на кровати. Карпофор сопротивлялся бешено, но негры были специалистами своего дела. Им было не привыкать иметь дело с гладиаторами и венаторами, обезумевшими от ран или жажды крови. Негры бросили Карпофора на кровать и надели ему на руки и ноги кандалы.

«Мой мальчик, тебе будет лучше через несколько минут, — успокоил его врач,

готовя лекарство, содержащее опиум. — Ты хорошо дрался сегодня. Эти тигры — настоящие дьяволы. Некоторые думают, что львы опаснее, потому что они громко рычат и имеют грозный вид, но с ними справится любой хороший венатор. Выпей это». Он схватил бредящего венатора за щеку, стараясь, чтобы он не укусил его, и, умело оттянув ее, вылил снадобье в горло. «Я никогда не забуду игры, которые дал старый Вителий, чтобы люди забыли о восстании в Паннонии. Пятьдесят тигров на арене одновременно. Что это был за день! Все были в крови. Этот человек должен выступать сегодня?» — прокричал он Начальнику игр, торопливо проходящему мимо.

«Нет, он будет выступать завтра днем», — ответил Начальник игр.

«К этому времени ты будешь в полном порядке, — заверил врач тяжело дышавшего Карпофора. — Я скажу рабам, чтобы они выжали немного крови из этих мертвых кошек, и ты выпьешь ее. Ты потерял много крови. Это питье восстановит твою кровь так же, как и твой дух. А теперь давай-ка зашьем твою рану».

Глава седьмая

Пока андабаты заканчивали бой, рабы подкатили через Ворота Смерти к внутреннему барьеру макет горы. Деревья, кусты и цветы на ее склонах были настоящие. Сверху даже сбегали потоки воды, которая подавалась насосами, скрытыми внутри макета. Насосы приводились в действие рабами. Декораторы вносили последние поправки в сооружение, а плотники проверяли готовность всех приспособлений.

Начальник игр озабоченно наблюдал, как бедняги андабаты наносили друг другу удары, которые редко бывали смертельными. Профессиональные гладиаторы, которых хорошо знали зрители, всегда могли надеяться на то, что в награду за хороший бой толпа сохранит им жизнь. Но этим несчастным надеяться было не на что. В роли андабатов всегда выступали осужденные за самые тяжкие преступления. Их никто не знал, и они не могли показать в бою ни ловкости, ни искусства. Их единственной надеждой было драться с такой отчаянной храбростью, чтобы толпа сохранила жизнь хотя бы одному или двум из них до следующего боя. Когда один из андабатов падал, сраженный, на песок, служитель арены, одетый как Харон (мифический перевозчик душ умерших через реку Стикс), брал у рабов, следующих за ним с жаровней, раскаленный прут и проверял, касаясь сраженного прутом, жив он или нет. Если при этом человек дергался, другой служитель арены, одетый как Гермес, бог подземного царства, подавал знак рабам перерезать сыромятные ремни, удерживающие шлем андабата на голове, затем молотком разбивал голову распростертому человеку. И сразу же рабы крючьями выволакивали убитого через Ворота Смерти в сполиариум, где другие рабы снимали с него доспехи. Потом тело поступало к мясникам, которые разрубали его на куски для кормления диких зверей.

Патриции в нижних рядах смотрели на бой андабатов с презрением, но чернь любила это зрелище. Зрители притворялись, что дают советы сражающимся, выкрикивая: «Сейчас он слева! Нет, он уже справа!» Они намеренно дурачили ничего не видевших андабатов, чтобы посмотреть, как они в ужасе будут вертеться и отчаянно бить мечами по воздуху. Рабы подтолкнули оставшихся в живых андабатов друг к другу. Конец боя был уже близок. Начальник игр повернулся и крикнул работавшей на горе команде: «Убирайтесь или, клянусь богами, я оставлю вас на арене».

Когда начались бои андабатов, одновременно началась и подготовка к уборке с арены сети и мостиков между мачтами. Около каждой пары слоновых бивней, поддерживающих сеть, встал раб с длинным шестом. Другая команда рабов встала на досках, переброшенных между мачтами, держащих веларий. По команде Начальника игр рабы шестами сняли сеть с бивней. Она упала на арену, похожая на гигантскую теннисную сетку в сотню ярдов длиной. Рабы сняли доски с кронштейнов по бокам мачт и передали их другой команде рабов. Эти рабы бегом унесли доски с арены. Когда были убраны последние доски, сеть вытащили вслед за ними. Теперь зрители имели гораздо лучший обзор арены, хотя им все еще мешало внутреннее кольцо мачт, поддерживающих веларий.