Игра Хаоса. Книга двенадцатая
Шрифт:
Кроме того, недавно от храма в Радугу миров прорвался призыв-обращение к кому-то из Светлых, что всколыхнуло всю Бездну. Значит, в бедах, обрушенных на Дом Ярости, не обошлось без светляков. Знать бы еще, кто именно поучаствовал в этом! Хотя, учитывая, кому принадлежит храм, догадаться не сложно. И это многое объясняет. Например, откуда у нага появилась возможность призвать Дикую охоту вместе с ее предводителем. Что ж, сочтемся потом. Сначала главное. Хаоситы вновь сумели уйти, видимо, получив от покровителей нечто, сумевшее заменить им портальную арку, но гораздо
Заклинание-шпион, оставленное им, смогло отследить не только факт перехода, но и место, куда тот был направлен — Кузницы Шалвахора. Хм, а туда-то им, интересно, зачем? В гости к безумному кузнецу никто в здравом уме не отправится. Алый ожидал, что беглецы попытаются спрятаться на Свалке или Кладбище, будут тянуть время, надеясь на помощь. Или же сразу откроют проход в Радугу миров, если у них есть такая возможность — из верхних слоев Бездны это сделать проще. Там бы он их и прихватил. Но нет. Они выбрали опасное место, реликт, оставшийся со старых времен, такой же, как и его хозяин, полностью спятивший за века пребывания в Бездне, но не утративший своей силы.
Что ж, это все немного усложняет, но не меняет по сути ничего. Он дал себе обещание лично выдрать их души из тел, и никто ему в этом не помещает, ни Кузни, ни их хозяин. Осталось лишь закончить начатое.
Разозленный архидемон полностью сосредоточился на ядре сущности перед ним, стараясь поскорее завершить работу.
Храм последней надежды
— … И да прибудет Свет со всеми, кто нуждается в нем.
Завершающие слова молитвы прозвучали. Старый священник, встав с колен, неспешно побрел к лестнице, ведущей на колокольню. В душе было пусто, и привычные слова молитвы не несли прежнего утешения.
Они ушли… Он знал, что этот миг настанет. Их дорога ведет дальше, в те заоблачные дали, о которых он даже не мечтал. И все же теперь ему тяжелее стократ. Не разнесется больше во дворе храма певучий голос Мистры, Рэн не скрасит вечер очередной историей блужданий по Осколкам. За эти дни он узнал о мире больше, чем за все годы, прожитые им самим. Эти двое как камень, упавший в омут, всколыхнули привычный ему мир, и теперь потребуются годы, чтобы поднятая волна улеглась, но память о них его никогда не покинет. Пусть будут милостивы к ним все светлые боги, им сейчас как никогда нужна их поддержка.
Деревянная ступенька под ногой издала подозрительный скрип, и в списке дел на утро после молитвы добавился еще один пункт. Старый колокол привычно подставил бронзовые бока под яблоко языка, и звон, разнесшийся во все стороны, всколыхнул стену черно-бордового тумана, окружавшего храм. Новый удар вновь взбаламутил черную взвесь, создавая проплешины, и там, внутри, что-то… Ему показалось или нет? Он услышал звуки, заметил силуэты тел! Может, он ошибся, а глаза и слух его подвели, пойдя на поводу желания?
И все же следующий удар колокола был сильнее предыдущих, а к его звону прибавились слова молитвы, изгоняющей зло. Может, это они? Что-то не
Мистра! Отец Игнациус птицей рванул вперед, буквально перепрыгивая ступени. На бегу схватив с алтаря свечу, он побежал через двор к храмовой ограде, услышав как по калитке, ведущей внутрь, кто-то отчаянно барабанит. Дверь была распахнута одним рывком… и он замер, почти отпрянув назад с еще протянутой вперед рукой. Ибо за порогом была не та, кого он ожидал увидеть.
Невысокая демоница в потрепанной кожаной одежде замерла перед храмовой оградой, не в силах переступить порог. Она нервно обернулась, глядя на приближающийся туман-пожиратель, лишь на время отброшенный от храма. Но все же, даже оказавшись в западне, перед лицом неминуемой гибели, она попыталась исполнить то, что приказано:
— Отче, мне нужно передать это тем двоим, что скрываются в вашем храме! Этот амулет, он их дорога домой, ключ к спасению. Дом Похоти выполнил свой долг, пусть повелитель Рэнион передаст это своему хозяину! Ой, — демоница испуганно прянула к барьеру: клубы тумана подползли к ней совсем близко.
— Ты кто, э… существо? — отец Игнациус не смог определиться, как правильно обращаться к стоящей в паре шагов от него представительнице падшего рода. Больше всего она походила на сатира: короткая коричневая шерстка, выгнутые назад ноги с копытами, пара козлиных рожек и потрепанный кожаный доспех, порванный в нескольких местах, со следами крови. Видно, что пока демоница прорывалась сюда, девушку не один раз ранили.
— Я Таша, — крикнула демоница, практически прилипнув к ограде, спасаясь от сторожившей храм твари. — Загонщица из отряда госпожи Беризы. Меня послали вперед, пока сама госпожа с отрядом отвлекала на себя Живой Туман.
Священник тяжело вздохнул, рушить надежды даже такого падшего существа ему было… горько.
— Таша, здесь нет тех, к кому ты пришла. Вещь, которую ты им принесла, больше некому отдать.
— Тогда я погибла напрасно…
Сатира, опустив голову, неожиданно чисто по-человечески заплакала.
— Отче, я не всегда была плохой, просто однажды я совершила ошибку, а потом очень дорого заплатила за нее. Помолитесь за меня тому, чье имя я даже произнести не в силах.
— Ты сможешь это сделать сама, — решившись, отец Игнациус сделал шаг в сторону, открывая проход за ограду. — Пусть и не сразу, — добавил он с сомнением, когда демоница, отчаянно крикнув, буквально впрыгнула вперед, прижав к себе хвост, опаленный туманом. А потом вся поежилась и непроизвольно сгорбилась, шипя тихонько сквозь зубы, — светлая сила, разлитая в воздухе, немилосердно давила на нее, воспринимая весьма враждебно.