Игра с отчаянием
Шрифт:
— Вы ведь о том, что я забирала дневник Ренко из шкафчика в раздевалке, хотя мы все договорились всегда держать его там, верно? Да, я знаю, что это было нехорошо, учитывая, что я пообещала этого не делать. — Марибель тяжело вздохнула и с виноватой улыбкой обратилась к Минато: — Простите, Арисато-сан, что не послушала вас. Но у меня была причина: мне нужно постоянно помнить о Ренко.
Минато раздражённо выдохнул.
— Послушай, Хан-сан, — начал он. — Я не осуждаю ни твои действия, ни тем более твою привязанность к подруге. Но ты хоть раз видела себя со стороны, когда речь заходит о ней? Твой взгляд, твоё выражение — просто копия выражения Фурудо, когда она говорит о расследованиях, или Хи… Хиганбаны во время диалога
Марибель смотрела на него в шоке. Её глаза были широко распахнуты, лицо застыло с выражением неверия, будто маска. Внезапно оно посерело, её губы задрожали, а глаза потемнели. Брови сдвинулись на переносице, лицо приобрело жёсткое выражение, и Марибель тихо, но твёрдо произнесла:
— Вы хотите сказать, что я похожа на наркомана, Арисато-сан? Ну и пусть. Пока этот наркотик сохраняет мне хоть каплю рассудка, я…
— Вот только он делает совершенно противоположное и сводит тебя с ума! — решительно перебил Минато.
Марибель буквально затряслась, нервно сжимая кулаки.
— Да если бы я постоянно не вспоминала Ренко, меня бы уже давно уничтожило нечто из моих кошмаров! — с нотками истерики воскликнула она. — Каждый раз, когда я засыпаю, это что-то пытается меня убить, стереть моё существование, и только её образ спасает меня в самый последний момент! Если бы это были просто сны, то всё было бы нормально, но я уже как-то рассказывала вам, Арисато-сан, что это такое! Помните?!
Минато нахмурился. Он действительно помнил, как она описывала свой кошмар, нашедший в итоге отражение в реальности, но тогда так и не понял до конца, насколько правдив этот рассказ — она ведь использовала его, чтобы пригласить Минато на разговор о своём плане по добыче дневника подруги, а потом замяла эту тему. И вот сейчас она не только подтвердила правдивость своей истории, но и дополнила её ужасающей подробностью. Минато едва не потерял дар речи.
— Значит, ты видишь подобные сны каждую ночь? — наконец, сдавленно спросил он, и тут же его губы искривила болезненная улыбка. — Теперь ясно, что ты имела в виду, говоря, что хороши мы все…
Тау уже некоторое время с лёгкой загадочной улыбкой наблюдала их диалог. Воспользовавшись повисшей после слов Минато паузой, она как бы невзначай заметила:
— Кстати, раз уж вы сами об этом заговорили, Хан-сан… Строго говоря, то, что не даёт тому нечто убить вас — мой барьер!
Марибель напряглась. На её лице читалась враждебность, когда она мрачно спросила:
— Что вы имеете в виду? Хотите, чтобы я восхваляла ваш барьер?
Тау усмехнулась. Она подалась вперёд и с готовностью объяснила:
— Дело в том, что на вас, Хан-сан, охотится некое могущественное сверхсущество. Уж не знаю, чем вы его так привлекли — хотя нет, знаю, но не скажу, — но именно эта сущность перекинула вас с Усами-сан в мой мир, потому что здесь, видимо, вас легче убить. К сожалению для него, сами вы продержались до конца, так что оно решило взять ситуацию в свои руки. Да вот беда: мой барьер не пропускает его прямо внутрь, несмотря на его способности. Единственная ниточка, связывающая его с вами — ваши сны. Однако пока вы находитесь внутри барьера, вы в относительной безопасности. Получи я ту власть, которая на данный момент маячит в перспективе — и я смогу обеспечить вам полную защиту.
Марибель стояла в ступоре, не представляя, как на это реагировать. “Получается, на меня охотится настоящее опасное нечто? — подумала она, закусив губу. — Но с чего мне ей верить? Тау ведь вполне может врать, создавая иллюзию с помощью своей власти над миром, чтобы запутать меня…”
— Нет, это не ложь… — против воли продолжала она рассуждения вслух, бессмысленно глядя в одну точку. — В конце концов… та женщина, что приходит ко мне во снах в последнее время, уже связывалась
Её слова прозвучали настолько жутко, что остальные вздрогнули. Ёшики осторожно поинтересовался:
— Что ты имеешь в виду? Какая ещё женщина?
Марибель медленно повернула к нему голову и некоторое время мерила его оценивающим взглядом. В её выражении было что-то доселе незнакомое, что-то чужое, так что Ёшики невольно почувствовал пробегающий по спине холодок. Наконец, Марибель моргнула и уже больше похожим на свой обычный голосом проговорила:
— Дело в том, что незадолго до того, как мы с Ренко оказались здесь, мне несколько ночей подряд снилась женщина, лица которой я так и не смогла разглядеть — помню только, что она была одета в бело-фиолетовое платье и держала в руках розовый зонтик. Она настойчиво предлагала мне принять её приглашение и отказаться от моего мира ради другого. Но я не давала ей своего согласия — более того, я просто решила её игнорировать, надеясь, что она уйдёт. Она предлагала мне выбор: либо мир иллюзий, либо реальный. Я же не согласилась выбирать, желая всего и сразу. — Марибель отвернулась, закрыла лицо руками и прошептала: — Боже, лучше бы я сделала хоть какой-то выбор! Тогда бы ни Ренко, ни мне не пришлось платить такую цену…
— Ты говорила об этом своей подруге? — спросил Минато.
Марибель отрицательно замотала головой и всхлипнула. Было очевидно, что она плачет, осознав свою ошибку, стоившую жизни её лучшей подруги.
В этот момент Хиганбана уже успела окончательно осознать, чего добивается Тау. Полная негодования, она одной рукой схватилась за боковую часть трибуны (для иных вариантов ей не хватало роста) и, глядя на своего главного врага, воскликнула:
— Так вот чего ты хочешь — склонить всех остаться в этом мире?!
Тау усмехнулась. Пожав плечами, она просто ответила:
— А почему бы и нет? — видя недоумение присутствующих, она вскинула руку и принялась за объяснение: — На самом деле, это наиболее удачный выбор для вас. Если вы не будете мне мешать, я покину этот мир с титулом и чёткой позицией в иерархии высших существ — это включает наш договор с Фурудо-сан. — На этих словах Тау кивнула в сторону Эрики, и та подтвердила их лёгким кивком. — Сильнее владелец мира — сильнее барьер. Я оставлю вас тут и буду изредка проверять, не случилось ли чего — впрочем, такой мир вряд ли кому-то понадобится, даже тому сверхсуществу, охотящемуся за Хан-сан. А теперь о том, почему это выгодно для вас. — Тау подалась вперёд и ухмыльнулась. — Во-первых, это безопасность — здесь вас ничто не убьёт, если вы не сделаете этого сами. Во-вторых, комфорт — еда и удобства останутся прежними. В-третьих, решение ваших личных проблем. Кишинума-сан, вам не придётся возвращаться в мир, где ваша подружка мертва, и вам не придётся страдать, каждый день видя последствия своего бездействия.
— И какая мне в этом радость, если я всё равно буду знать, что Шинозаки мертва?! — вскипел Ёшики.
Тау покачала головой.
— Боже мой, ну я вам замену предоставлю. В конце концов, тут умерло много девушек — могу воскресить какую-нибудь по вашему вкусу.
Ёшики поперхнулся от возмущения.
— Ты вообще понимаешь, что несёшь?! — прошипел он.
Тау с жестоким безразличием взглянула на него.
— Не хотите — как хотите, — холодно ответила она. — Но всяко лучше, чем постоянно винить себя в смерти человека и постоянно получать об этом очередное напоминание. Теперь вы, Арисато-сан, — уже более мягким тоном обратилась она к Минато, отчего тот напрягся, ожидая подвоха. — На данный момент с моей властью над миром терроризирующий вас фантом мне неподконтролен. Однако, если я стану ведьмой, с подобной силой я смогу раз и навсегда уничтожить его. Если вы уйдёте, ничего с ним делать я, естественно, не буду. Проблема заключается в том, что факта ухода отсюда недостаточно для избавления от духа Эношимы-сан.