Игра с отчаянием
Шрифт:
Её последние слова зазвенели в воздухе, буквально физически выражая её уверенность в своём выборе. Марибель смотрела на всех торжествующим взглядом, её глаза лучились готовностью бороться, а на губах играла победная улыбка. Да она действительно в каком-то смысле уже победила в этом бою: Марибель приняла решение и сбросила груз неуверенности со своих плеч. Ей осталось лишь добить противника парой ударов-аргументов, и она окончательно окажется в выигрыше. Именно поэтому она вновь сделала вдох и, отведя взгляд, с робкой улыбкой добавила:
— К тому же, если бы я осталась, это бы означало, что я сдалась. Получается, я предала бы не только Ренко, но и того человека,
— Ну, у вас был бы ещё Кишинума-сан… — не сдержалась и вставила Хина, которая всю речь Марибель выслушала с умилённой улыбкой.
От этого комментария Марибель хмуро взглянула на Хиганбану и недовольно поджала губы. Хина криво усмехнулась: она осознавала неуместность подобных высказываний, к тому же прекрасно понимала, что они являются своеобразным аргументом против неё. И всё-таки не могла не сказать. “Да уж, я не меняюсь…” — подумала она с расслабленной улыбкой.
Однако следующие же слова, раздавшиеся в этом зале, доказали, что Хина ничуть себе этим не навредила.
— И с чего ты взяла, что я бы там был? — с усмешкой поинтересовался Ёшики. Когда всеобщее внимание переключилось на него, он спокойно и уверенно объявил: — Я не собираюсь торчать в этой дыре и прятаться от реальности, успокаивая себя, что всё осталось там и что оно не моя вина. Я всегда искал более лёгкие пути, избегая проблем, даже друзей из-за этого старался не заводить. Мне надоело. Если есть хоть малейшая возможность, я буду пытаться исправить всё то, что наломал. К тому же у Хан ситуация в разы хуже моей, и было бы стыдно трусить после всего того, что сказала она, — добавил Ёшики, улыбнувшись и полными уважения глазами взглянув на Марибель, отчего та смутилась и слегка покраснела.
Тау сильнее помрачнела, но промолчала. На её фоне улыбка Хиганбаны выглядела ещё более лучезарной. Слушая их ответ Тау, Хина не могла не радоваться, и дело было не только в маленьких победах в кону. Нет, в их ответах Хина находила нечто близкое лично ей. Ошибки, которые она делала в прошлом — Марибель и Ёшики сумели преодолеть их. “Да, близких уже не вернуть, — думала Хиганбана, — но мы ещё можем сделать что-то во благо им и самим себе — и этим самым искупить свои грехи”.
Тем временем Тау, осознав, что от Супер Мечтательницы и Хулигана ей не добиться выгодного ей ответа, обратилась к последней своей надежде на благоприятный исход — к Минато.
— А вы что думаете, Арисато-сан? — небрежно поинтересовалась она. — Тоже скажете, что справитесь своими силами?
Минато поднял на неё глаза и встретился с непроницаемым взглядом голубого стекла. Он нервно облизнул губы. “Она надеется, что я отвечу да… — прекрасно осознавал Минато. — Её совершенно не волнует, что будет со мной — ей просто нужен удобный исход…”
— Как бы я хотел вот так же уверенно, как и вы, ответить нет… — с болью в голосе проговорил он. — И какая жалость, что я всё ещё не могу дать решительный ответ.
Минато опустил глаза, мрачно глядя в пол. На лицах Марибель и Ёшики выразилось сочувствие.
— Она настолько сильно изводит вас, Арисато-сан? — тихо просила Марибель.
Минато кивнул.
— Если бы дело касалось только меня, я бы не раздумывая вырвался из этой чёртовой школы, — ответил он. — Я не боюсь того, что она уничтожит меня — я боюсь, что она навредит моим друзьям. Юкари, Джунпей, Кириджо-семпай, Фуука, Кен-кун, Аигис, Коромару… Все они очень и очень дороги мне, и я не могу позволить какой-то сумасшедшей в своей
Минато покачал головой и тяжело вздохнул. Всё это время он говорил со всеми и в то же время ни с кем. Он стоял, упершись обеими руками в трибуну и низко опустив голову, словно боясь встретиться с кем-либо взглядом. Минато будто бы исповедовался, готовясь принять судьбоносное решение и желая излить душу прежде, чем станет невозможно что-либо изменить. Он то говорил тихо, но ясно, то срывался на полувнятное бормотание, будто бы против воли озвучивая свой поток мыслей.
— … Я бы обязательно ушёл, если бы был уверен, что смогу подавлять Эношиму, — продолжал Минато после небольшой паузы. — Однако чем дольше она пытается разрушить мой разум, тем меньше я верю, что могу ей противостоять. Я уже несколько раз поймал себя на мыслях, которые явно не могли быть моим собственным мнением. Однако их озвучивал не её голос — об этих жутких вещах думал я. — Минато отпустил одну руку от трибуны и с нервным смешком закрыл лицо ладонью. — Я начинаю получать какое-то пугающее удовольствие от картин насилия. Я боюсь, что однажды во мне зародится желание сотворить что-то ужасное с дорогими мне людьми, а я не смогу ему противиться.
— Прямо как с Марти… — невольно пролепетал Ёшики, не отрывая полного сочувствия и в то же время какого-то страха взгляда от Минато.
Супер Повелитель персон услышал его и горько усмехнулся.
— Да, пожалуй, это и правда очень похоже, — согласился Минато. — В конце концов, в моём случае тоже невозможно предугадать, сорвёт мне крышу рядом с кем-нибудь сильным вроде Элизабет или же возле какой-нибудь беззащитной Майко-тян…
Минато словно хотел сказать что-то ещё, но неожиданно затих. Из-за того, что он закрыл лицо рукой, невозможно было определить, какое у него сейчас выражение. Окружающим оставалось лишь гадать, какие мысли сейчас его занимают. Был ли он в ужасе от своих рассуждений? Хотел ли сдаться, осознав безнадёжность ситуации, в которой оказался? А может, прямо сейчас в его глазах блеснул огонёк надежды от какой-то внезапной догадки?..
Воспользовавшись паузой, Хиганбана протяжно вздохнула и небрежно заметила:
— Ну, я считаю, что в тяге к насилию самой по себе нет ничего слишком страшного, пока ты способен её обуздать. Кстати о последнем: вы, Арисато-сан, однажды уже сделали нечто подобное с одним человеком, задержав его…
— Ты намекаешь, что он это сделал зря? — спросил Ёшики, в ужасе воззрившись на Хину.
Та лишь пожала плечами.
— Ну, его возможная жертва вовсе не невинная овечка, — проговорила она с расслабленной ухмылкой, многозначительно покосившись на Супер Детектива.
На этих словах Эрика скривилась, во всех подробностях вспомнив конец прошлого суда.
— Значит, вам бы хотелось, чтобы этот психопат выпотрошил меня прямо в зале суда? — с отвращением переспросила она и хмыкнула. — Унизительно!
Хиганбана коварно улыбнулась.
— Ну, я вовсе ничего не имею против зрелища потрошения той, кто запер мою любимую сестру на крыше, где её в итоге убили, — жутковатым тоном заявила она, в упор глядя на Эрику своими грозно поблёскивающими стеклянными глазами. Затем она вновь усмехнулась, откинула волосы назад и уже смягчившимся голосом добавила: — Впрочем, живая вы тоже вполне можете неплохо сыграть.