Игра с отчаянием
Шрифт:
Тау смерила её недовольным взглядом и хмыкнула. Однако в следующий миг на её лице расцвела улыбка превосходства, и она, устроившись в кресле поудобнее, принялась за объяснение:
— О, подобное продвижение по ступенькам иерархии от низшего создания до кого-то, сумевшего привлечь внимание ужаснейших монстров, существующих вне ограниченных миров, — результат упорных трудов. Сначала, конечно, пришлось пройти ад подсознания одной сумасшедшей, где за мной охотились всякие жуткие твари — чего стоит только тот сгусток тьмы с горящими красными глазами… — Тау невесело
Хина оживилась.
— О, ты о Валете, что ли? — спросила она и с милой улыбкой прокомментировала: — Милейшее создание!
— Милейшее?! — практически взвизгнула Тау, и её лицо искривила гримаса ужаса. — Да ты больная на голову! Как можно всерьёз называть милым эту мерзость?! А может, ты всех тварей, которые меня убить пытались, считаешь милашками? — Кукла не сдержала истерического смешка.
Хина надула губки и, чуть подумав, ответила:
— Естественно. Они, в конце концов — создания моего разума.
Тау рассмеялась, и в её смехе отчётливо слышались нервные нотки.
— И это ещё раз подтверждает, что из нас двоих сумасшедшая — ты! — воскликнула она с безумной улыбкой. Затем, всё ещё нервно посмеиваясь, она продолжила: — Да, это ты всегда была безумной, не я!
Хиганбана скучающе скосила на неё глаза и заметила:
— Ну, тут я бы всё-таки поспорила: мне никогда не приходила в голову идея устраивать убийственные игры.
— Это не просто прихоть, а необходимость! — возразила Тау. — Когда я тогда каким-то чудом сумела оторваться от преследования твоих полных “праведного гнева” сестричек, я оказалась в межмировой пустоте, где нет ничего. Оттуда практически нереально вырваться без помощи высших сил. Частенько её по этой причине называют Глубинами забвения, кстати.
— Прескверное местечко, — вставила Эрика, прикрыв глаза и раздражённо щёлкнув языком от воспоминаний, вызванных этим словосочетанием.
— … Но всё-таки, благодаря невероятному везению, я смогла выбраться, — продолжала Тау. — Пожалуй, эта дьявольская удача и закалка характера — то, за что тебя можно благодарить, Хиганбана. — Тау криво усмехнулась. — Итак, я наткнулась на измерение, стараниями одной общительной мадам ставшее проходным двором, и нашла там обронённый пропуск в Книжный город, а в библиотеке — путь в этот самый город, плюс один полезный гримуар.
— Гримуар мы в итоге выкрали из кабинета директора, — задумчиво вставила Хина. — А та “общительная мадам”, судя по всему, Эрика Октавиан — хозяйка Урсулы.
— Ты что-то знаешь и об этом? — удивился Минато.
Хиганбана взглянула на него и покачала головой.
— Не я — мне рассказывал Марти, который общался с сёстрами Октавиан, — ответила она. — Он говорил, что частенько бывал у них в гостях, так что, наверное, они были вроде друзей.
— Ну, это объясняет, почему Амели помогала ему первое время, а Урсула помнила его имя, — заметил Ёшики.
— Так вот кто этот “друг друга друга”… — пробормотала Эрика, задумчиво потирая подбородок. — Что ж, я получила подтверждение наиболее
— Значит, вы там тогда так долго разговаривали об этом? — разочарованно протянула Тау, обращаясь к Хиганбане. — А я надеялась…
Хина саркастически усмехнулась.
— Надеялась? — издевательски переспросила она. — Ты хоть после моего разоблачения уж могла бы догадаться, что такого точно быть не могло! Кстати, сколько вообще ты знала, что Хитаги — это я? — поинтересовалась Хина.
Тау вздохнула.
— Ну, вы с “Дэймоном” мне с самого начала показались отвратительно похожими на ваши реальные личности, но я решила не делать поспешных выводов — в конце концов, среди моих пленников уже встречались подобные персоны, которые вполне бы могли быть вашими масками. Правда, моя неуверенность ничуть не мешала мне отравлять таким людям жизнь. — Тау жестоко усмехнулась.
Она слишком хорошо помнила то первое время, когда тряслась в ужасе, видя малейшее напоминание о ком-либо из семи сестёр, даже Лирии, с которой они были союзниками. Каждую минуту она ждала, что за ней придёт кто-то из них, и мысленно молилась, чтобы отсрочить это мгновение. Даже сейчас от этих воспоминаний она с прежней силой ощутила холодок. Но Тау была слишком горда, чтобы позволить хоть тени прежнего страха отразиться на своём лице, поэтому она ровным тоном продолжала:
— Однако окончательно я убедилась после убийства Деи и проверки её воспоминаний. К сожалению, всю информацию сразу мне вычленить не удалось, так как в первую очередь мне открываются старые воспоминания, и для меня осталось загадкой, вспомнила ли ты правду о себе. — Тау раздосадованно вздохнула.
— Вот как? — довольно улыбнулась Хина. — Рада, что хоть в чём-то удалось тебя запутать. Но мы отвлеклись от основной темы. Что было в Книжном городе?
Тау раздражённо хмыкнула, глядя в её довольное лицо, но всё-таки продолжила:
— В Книжном городе я, не глядя, нахватала всяких историй миров и как можно быстрее оттуда смоталась — не хватало ещё так бесславно умереть с краденным! Затем я снова оказалась в Глубинах забвения, но это уже было не так страшно — ведь теперь у меня было много всяких книг-миров! И вот я потратила время на их пролистывание, чтобы в одной обнаружить подходящее мне место — школа, в которой проводилась убийственная игра и которая была заброшена после смерти организатора. Её, кстати, звали Эношима Джунко, — добавила кукла.
Одного звука этого имени хватило, чтобы Минато передёрнуло. Эношима Джунко — корень всех проблем этого мира и в то же время личный истязатель человека, ему не принадлежащего. Под звонкий смех в голове всплывали часы её безумных монологов, едва не доводящих до безумия самого Минато. Его сводили с ума бесчисленные вопросы о том, насколько осведомлена обо всей его ситуации Тау. Чтобы не поддаваться безумию голоса в голове, Минато прикрыл глаза и стал потирать пальцами виски, будто бы пытаясь облегчить головную боль.