Игра ва-банк
Шрифт:
– Эй, Майк, ты там где? Тащи сюда свою мертвую задницу! Живо.
В глубине склада раздались звуки шаркающих шагов, коренным образом отличающиеся от четкого ритма каблучков суккуба.
– Ты быстрее можешь шевелиться? – состроила недовольную гримасу суккуб при виде плечистого зомби высотой почти в два моих роста. – Бери этот куль и тащи в машину. Положишь на заднее сиденье. Аккуратно положишь, а не кинешь. После этого можешь возвращаться в подсобку. Все понял?
Вместо ответа мертвяк подхватил меня на руки и взвалил животом вниз на плечо. Я уткнулась носом в его широкую спину.
– Бабушка! На помощь!!!
Мой отчаянный вопль охотно подхватило эхо, а Малыш поддержал тоскливым завыванием.
– Шайссссе!
Это было последнее, что я услышала, прежде чем мне сунули под нос что-то, воняющее еще более отвратительно, чем спина зомби, и мое сознание, а также трезвый ум и твердая память помахали мне ручкой.
Меня разбудил свет, пробивающийся через щель в неплотно задернутых шторах. Двигаться не хотелось. Тело наполняла отупляющая слабость. Как после чересчур долгого сна или хорошей дозы СС. Я вяло оглядывалась, пытаясь понять, где же меня угораздило очнуться.
Можете поверить, по роду своей нелицензированной деятельности мне приходилось бывать в самых разных гостиничных номерах, но таких роскошных апартаментов я еще не видела. Кровать с балдахином, банкетки на гнутых ножках, огромное трюмо. Лепнина с позолотой на потолке. Хрустальная люстра и стилизованный под начало прошлого века телефон. По стенам были развешаны картины с томными девицами и пухлыми ангелочками, а пол устилали ковры.
Вам интересно, как я смогла определить с первого взгляда, что нахожусь в комнате отеля? Может, тут дело в том, что при всем их разнообразии убранству гостиничного номера присущи некая обезличенность и аура непостоянства. Здесь витает свой особый, едва уловимый запах, не дающий ошибиться.
Хотя если быть до конца честной, вышитые на халате, в который я была одета, эмблема и название самого дорогого отеля столицы тоже сыграли свою роль.
В голове свербела не до конца оформившаяся мысль, вызывающая чувство крайнего дискомфорта. Впрочем, моя память недолго оставляла меня в неведении.
– Малыш! – Я резко села в кровати.
Одновременно с этим дверь в комнату со стуком распахнулась, явив мне полуобнаженного мужчину потрясающей красоты. Совершенное тело. Тонкие черты лица. Его густые белокурые волосы были заплетены в толстую косу, спускавшуюся куда ниже талии, а чистоте и нежности кожи, а также длине ресниц могла позавидовать любая девушка. А как этот красавец улыбался! Поверьте, если бы я могла, то обязательно написала поэму об его улыбке, ибо банальная проза тут не годилась.
Он прошел в комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь.
– С пробуждением вас, прекрасная леди. – Мужчина прильнул к столбику кровати, не сводя с меня внимательного взгляда дымчато-синих глаз. – Надеюсь, вы прекрасно спали?
Пока я пыталась собрать разбегающиеся мысли в кучу и проблеять ответ, каким-то неуловимым движением он перетек на кровать. Его рука почти касалась моей босой ступни.
– Какая у вас ножка, – восхитился прекрасный незнакомец. – Такая крохотная, изящная. Эти пальчики
Прикосновение его губ к моей коже вызвало дрожь во всем теле, пробежавшую от кончиков пальцев на ногах к макушке и обратно.
– Александр, прекрати! – донесся до меня сквозь дымку сладостной истомы раздраженный голос Евы Мюллер. – Она нужна нам для дела.
Мужчина поднялся с кровати и повернулся ко мне спиной, на которой была вытатуирована цветная змея. Ее голова достигала плеча, а кончик хвоста прятался за резинкой широких штанов из некрашеного льна.
М-да, только убийственной парочки суккуб-инкуб мне тут не хватало для полного счастья. Хотя, что скрывать, смотрелись они вместе бесподобно. Она – маленькая и хрупкая, как фарфоровая статуэтка. Он – прочный и гибкий, как хлыст.
Инкуб подошел к закутанной в газовый пеньюар Еве, застывшей в открытых дверях, и приобнял ее за талию, увлекая суккуба в комнату.
– Ревнуешь, любовь моя?
Она дернула плечиком:
– Вот еще! Ревновать к еде – это глупо.
– Я тоже так думаю, – мурлыкнул незнакомец, заглядывая в глаза девушке. – Не против, если я позавтракаю?
– Против! – Она раздраженно его отпихнула. – Александр, я же сказала, эта пташка нужна нам для дела.
– Но я очень голоден. Очень. Если хочешь, можешь даже посмотреть. Я не возражаю.
Я думала, что сейчас Ева устроит безобразный скандал, отстаивая собственное мнение, но вместо этого она прильнула к мужчине всем телом.
– Милый, ну ты же знаешь, как это важно для нас. – Мюллер выделила голосом последнее слово. – Я столько усилий приложила, чтобы ее найти. Только на этого тюфяка Смит-Эванса потратила три недели. А сколько еще до этого перебирала другие кланы!
– Неужели тебе это не понравилось? Уж я бы развлекся на твоем месте.
Ева отпихнула хохочущего инкуба.
– Ничего себе развлечение! Я от скуки чуть не свихнулась. Да еще приходилось ходить полуголодной. Слишком много усилий на нее потрачено. Эти ночные слежки, поднятие мертвяков под носом у Инквизиции. Да одна только неудавшаяся авария чего стоит! Ты же знаешь, как я не люблю рисковать Матильдой!
– Да что ей станется, этой твоей Матильде. – Александр пожал плечами. – Она даже у меня аппетита не возбуждает.
– Вот и хорошо, что не возбуждает! По твоей милости у меня даже горничные дольше пары месяцев не задерживаются.
Инкуб демонстративно надулся:
– Скупость женщине не к лицу.
– Что уж мне точно не к лицу, так это два испорченных неправильной глажкой костюма! – притопнула ножкой Ева. – Эта новая горничная совершенно ничего не умеет!
– Так и знал, что ты подумываешь ее сменить, поэтому уже вчера вечером обо всем позаботился. И об избавлении от тела в том числе.
– Александр… – Ее голос был полон мягкой укоризны.
– Да, милая?
– Будь серьезнее. Ты же понимаешь, что будет, если он не получит то, что хочет. Главное сейчас – продолжить цепь, иначе мы просто сгорим. Но для этого нам просто необходим он. А ему нужна проклятая, чтобы провернуть это дельце…