Игры престолов. Хроники Империи
Шрифт:
Женщина на кровати под бархатным балдахином сонно вздохнула, счастливо улыбнувшись. Её лицо в этот момент вновь стало одухотворённым и молодым, как прежде, словно солнце из её снов коснулось увядающей кожи, разглаживая морщинки и даря новую юность. Она убьёт того монстра, который пленил Тимо, освободит его душу из вечного рабства, ведь это – благородная цель, не так ли? Он, разумеется, простит её. Снова улыбнётся мягко и ласково, доверчиво протягивая ладонь. Джерр примет его руку без лишних слов и обещаний, громких, пустых клятв. Им уже не нужна подобная мишура. И солнце, прекрасное, юное солнце вновь заиграет в золотистых волосах, отразится в синем взгляде напротив…
Джерриа Гэлли сладко улыбалась во сне.
+++
Тагира
– Мы не требуем репараций со стороны Дома Феникса, – говорила Грель, тепло улыбаясь Эвазару через стол, на разных концах которого они сидели. – В конце концов, именно по вине нашего Дома Император Лайтонен утратил часть своего влияния в определённом секторе пространства. Договор, заключённый с вашим отцом от двадцать седьмого месяца Радужных Водопадов, гласит, что только после его смерти Дом Ттар может вновь выйти на политическую арену.
– Зная отца, сильно сомневаюсь в том, что он оставил вам независимость.
Леди Грель кивнула, впрочем, тут же добавив:
– Он обязал Чёрных Драконов служить своему преемнику три столетия, что было должным образом подтверждено вассальной присягой. В виду изменившихся обстоятельств, я, как текущий глава Дома, могу в любой момент подтвердить произнесённую ранее клятву.
– В своё время, – Эвазар с достоинством кивнул, в полной мере признавая благородство Леди Ттар, поддержавшей истинного наследника престола, пусть и находящегося в столь жалком положении относительно своих более удачливых политических соперников. Почему-то он был абсолютно уверен, что Грель, которую Эвазар знал на протяжении семнадцати лет (а это, как ни крути, довольно долгий срок!), не ведёт двойную игру, придерживая в рукаве краплёные карты Змееглазого или Сиятельного.
Переговоры завершились ко всеобщему удовлетворению, и, как закономерный результат, флот Ттаров на правах вассалов, присоединился к основным силам Регента в походе к туманности Хсаш. Поскольку точные координаты цели отсутствовали, было принято решение идти на досветовой скорости, что существенно увеличило срок путешествия. Это вызвало некую озабоченность среди адмиралов, боявшихся потерять военное преимущество, так как решительно никто не сомневался в продвинутости разведки змее-людей.
Эвазар, впрочем, не проявлял никакой нервозности, оставаясь поразительно спокойным и даже хладнокровным, своей уверенностью в собственных силах разбивая в мелкие осколки тревогу союзников. Очевидно, что всё проведённое на Вьюи время он не предавался праздности, напротив, составляя многоуровневые планы, могущие в своей изощрённости поспорить с военным и тактическим гением самого Араши. Так, во всяком случае, хотели верить все те, кто взял на себя смелость следовать за опальным герцогом Вэйлд в неизведанные глубины космоса.
…Тагира осторожно сняла сапоги с ног своего господина, почти не причинив боли. Зэр тихо вздохнул от облегчения – военная обувь жесткими тисками сдавливала искалеченные ноги, вызывая мучительную, ноющую боль, однако на протяжении всего дня Эвазар не позволил окружающим его людям даже заподозрить то, каких усилий ему стоило просто ходить. Трость несколько облегчала ситуацию, но всё время прибегать к этому подспорью было чревато подозрениями, поэтому Регент предпочитал использовать её лишь в самой крайней необходимости.
– Хозяин хорошо ладит со всеми людьми, – произнесла тихо
– Я же просил, не называй меня так.
Девушка тёмными, непроницаемыми глазами смотрела на уставшего, грустного мужчину, склонив голову к плечу в жесте непонимания. Вздохнув, Эвазар дотронулся кончиками пальцев до узкого острого подбородка дикой кошки, попросив:
– Назови моё имя.
Тагира спрятала взгляд, вороватым жестом, так, словно совершала что-то кощунственное, шепнула:
– Зэр?..
– Тай. Так хорошо, правда? Лучше, чем то позорное прозвище, которым ты меня зовёшь. Я не хозяин тебе, а ты – не моя рабыня. Тагира – свободная женщина из Дома Вэйлд, помни об этом всегда.
Девушка вдруг уткнулась лицом в колени Эвазара, глухо всхлипнув. Он испуганно отпрянул, не зная, что делать, как поступить, но вот длинные тонкие пальцы с едва поджившими шрамами, почти инстинктивно сначала коснулись коротких чёрных волос, а потом принялись гладить жёсткую гущину в успокаивающем, любящем жесте, от которого всё внутри Тагиры сладко сжималось и хотелось плакать, плакать от счастья, и в то же время петь и танцевать… В ней пробуждалось всё то, что старательно уничтожалось учителями из её детства – просто от прикосновений этого удивительного, невозможно доброго человека. Захлёбываясь горькими слезами, очищающими душу, поверив, наконец, что всё обещанное им – правда, Тагира вжималась лицом в его колени, чувствуя еле уловимый аромат шафрана. Она хотела рассказать ему, как жила, пока не встретила его, как много боли, грязи и позора приходилось выносить хрупкой девушке, превращённой в оружие волей своего клана, гордящегося неоспоримым талантом убивать… но она ещё не скоро посмеет вслух говорить об этом, ошибочно полагая, что Самому Лучшему Человеку на земле не стоит касаться подобной мерзости.
Эвазар чувствовал под пальцами живое тепло доверчиво льнущей к нему юной женщины. Её волосы не были мягкими и шелковистыми, как у тех изнеженных красавиц, которых он знал. Тай кололась, словно сердитый ёжик, и это странное ощущение заставляло его вновь и вновь проводить ладонью по упругой гущине иссиня-чёрных коротких прядок.
– Можно мне остаться? – Прерывающийся от волнения, хрупкий, ломкий голос в полумраке. Эвазар никогда не думал, что в эти простые слова можно заключить столько смысла! И он, конечно, не догадывался, как легко согласится на подобное нескромное предложение, тем более, сделанное девушкой на много лет младше самого наследника. Во всей этой ситуации было так много абсурда, отвергаемого Инквизитором в его душе, и, в то же время, естественного, чего он слишком долго ждал. Наверное, предел его мечтаний был в одной фразе: «быть нормальным». Это нормально – желать девушку, встреченную совсем недавно? Правильно ли вот так – горячо прижимать её к груди, остервенело целуя мягкие, податливые губы, принимающие его со смущающей готовностью? Слишком поспешно, необдуманно, нелогично… Ярко, свирепо, прекрасно!
Ещё никогда в своей долгой жизни Эвазар не действовал спонтанно, без тщательного взвешивания последствий своих поступков. Он всегда знал, чем обернётся тот или иной его ход, как отреагируют на это люди, окружающие его, пресса, публицисты и политические комментаторы. Жизнь его, расписанная по минутам, была скучна без подобных страстей, которых он сознательно лишил себя, выбрав в жёны спокойную, тихую Эйру. И всё же ошибся в ней, оказавшейся гнусной предательницей, распахнувшей двери его дома для охотничьей своры Альфреда. Долгие годы ему внушали, что истинный Повелитель, которым он обязан стать, должен быть именно таким – идеальным, без слабостей и недостатков, воспитанным в строгости и простоте, умеющим принимать исключительно верные решения, не давая себе права на ошибку.