Игры престолов. Хроники Империи
Шрифт:
Иеремия сделал знак и в палатку вошли его новые адъютанты (старых товарищей отправили в увольнение по причине ранений), бережно несущие стойку с полным доспехом. Глаза их испуганно блестели.
– Ты доволен ими? – тихо спросил Джейнно, и Готфорд кивнул:
– Послушные ребята, правда, на мой взгляд, слишком юны, и предстоящий бой будет для них суровым испытанием.
– Они знали, в каких войсках оказались, – сухо хмыкнул герцог Фаул.
– Я тоже, Повелитель, – позволил себе слабо улыбнуться Иеремия. – Пока не увидел, как вы сражаетесь. Я чуть было не умер на том поле.
– Между прочим, я всегда стараюсь не задеть своих, – чуть обиженно заявил принц, взмахом руки отсылая
– Именно поэтому вы – мой единственный Повелитель, – Иеремия встал на одно колено и принялся зашнуровывать жесткие поножи на ногах принца. Тот тем временем примерял новую кирасу.
– Маловата, – пожаловался Джейнно своим скрипучим голосом. – Сколько ещё времени пройдёт, пока не растянутся ремни?
– Нужно было осторожнее обращаться с прежней, – мягко пожурил командующий. Только ему одному Фаул позволял говорить с собой в таком тоне. И ещё, быть может, Эвазару, Наследнику Империи.
– Откуда я знал, что эти идиоты начнут стрелять по мне бронебойными? – Возмущённо спросил принц. – Словно это помогло бы!
Этот ритуал был обязательным. Иеремия помогал Джейнно облачиться в доспех, а тот изображал недовольство избалованного принца, хотя оба были суровыми воинами.
– Там всё ещё остаются женщины и дети, – напомнил командующий. Герцог Фаул поднял на него взгляд. В этом тонком красивом лице не было ни капли жалости или печали.
– Дети вырастут, Иеремия. И снова пойдут против моего отца, который заботится об их процветании. Что им всем ещё от него нужно? В Империи уровень благополучия населения куда выше, чем в остальных звёздных державах! Так какого праха им ещё надо?!
– Повелитель, так устроен человек. Ему всегда будет мало.
– Знаю, – скрипнул Джейнно, отвернувшись. – Просто всё ещё не могу принять это. Идём.
Они вышли из палатки под багрово-закатное небо Малькута. Чёрные рыцари уже ждали своего Маршала, ровными шеренгами выстроившись на поле перед крепостью, в которой, верно, уже вовсю готовились к битве. Они ещё не знали, что за ад им предстоит пережить.
– Ваш меч, Повелитель!
Герцог принял у адъютантов огромный и тяжёлый меч, которым предпочитал сражаться. Как-то командующий спросил – зачем здесь, на земле, где нет стазис-поля, пользоваться холодным оружием Тёмных Времён, на что Джейнно хладнокровно и спокойно ответил:
– Их лазеры и прочее оружие ничто по сравнению с той силой, что я обрушу на них, так почему бы не уровнять шансы?
– …Я пойду первым, как всегда, а когда защита крепости падёт, подойдёте вы. Я предпочитаю не рисковать вами раньше времени и бросать на их огонь. Ну а мне, как ты знаешь, ничто не повредит.
– Вы чересчур самоуверенны, Повелитель!
– А ты – слишком осторожен, – парировал Джейнно.
И тут Иеремия Готфорд решился спросить, сглотнув вязкую слюну:
– Так вы… вы будете петь?
– О, да, – медленно и зловеще растянул губы в улыбке герцог Фаул. – Я спою им любимую песенку моих младших сестёр, и мятежники будут молить о пощаде, но так и не дождутся её.
С этими словами Джейнно легко и непринуждённо забросил свой невероятный меч на плечо и танцующей походкой направился в сторону крепости. Эйкен, один из адъютантов Иеремии, спросил тихо:
– Господин командующий… Разве это правильно? Ведь мы должны защищать принца, а не наоборот.
– Эйкен, ведь ты в первый раз сражаешься под началом Повелителя?
– Так точно!
– Ну, тогда просто смотри и постарайся не отдать Богу душу от того, что увидишь и услышишь.
А между тем Джейнно Фаул прогулочным шагом пересекал поле, погружённое в настороженное молчание, но вот словно из страшного далёка до стройных шеренг Чёрных Рыцарей стал долетать
Скрипучий сиплый голос маршала наполняла неведомая сила, и вдруг – он изменился, зазвенел хрустальной чистотой, набирая громкость и высоту. Казалось, с небес спустился ангел и запел гимн небесных сфер. Всё громче, громче… Чем дальше отходил Джейнно Фаул, тем страшнее и величественнее звучала эта детская песенка, и вскоре от этого пронзительного звука задрожало всё внутри, люди в доспехах плакали от боли, не в силах вынести это мучение. Рядом с Иеремией упал на колени мальчишка Эйкен, его рвало. Готфорд не стал поднимать сопляка и говорить ему о чести и достоинстве – это было бесполезно. Его собственное тело, казалось, давно привыкшее к таким нагрузкам, и то стремилось извергнуть из себя всё лишнее, включая и желудок. Да и голоса его никто бы не услышал – воздух наполнился неумолчным звоном, и каждый атом его вибрировал от чудовищной силы звука. Что же могло твориться в самой крепости, куда пришёлся основной удар?! Но Иеремия Готфорд знал – чёрная повязка, перечеркнувшая тонкое умное лицо его Повелителя, всё ещё на месте. Чудовищная сила, наполнявшая голос Джейнно, – отнюдь не самое грозное его оружие.
До рези в глазах Иеремия вгляделся в маленькую фигурку, по которой открыли огонь ещё живые защитники крепости. Герцог Фаул лениво отмахивался мечом, который с трудом поднимали взрослые мужчины. Какофония звука стала невыносимой, достигнув своего апогея, и вдруг… всё стихло. Стали слышны мельчайшие шорохи – стрёкот кузнечиков в высокой траве, шелест ветра, скрип доспехов… И посреди этой благословенной тишины раздался дьявольский смешок. Он прокатился над полем жутким напоминанием о песенке, с каждым новым звуком усиливая себя. Эйкен закричал, зажимая уши. Мальчишка искренне не понимал, почему его командующий стоит прямо словно на параде и так сладко улыбается. Он не знал, что эта улыбка – точное отражение улыбки герцога Фаула, который смеётся только во время битвы.
Его смех волнами разбивался о каменные и железные стены крепости, и по ним змеились трещины, отваливались целые секции, с которых, не удержавшись, сыпались вниз, под ноги принца, мятежники.
– Ну что, ублюдки, спеть вам ещё? – гремел чистый, ангельский голос над равниной. – Ради моих сестёр и Империи я готов повторить на бис!
И вдруг ослепительно сверкнуло синим – Джейнно Фаул снял, наконец, повязку, скрывающую его левый глаз.
– Что..? – Эйкен, утирая сопли и слёзы, приподнялся с земли, но Иеремия поспешно толкнул адъютанта обратно:
– Не смотреть! – надрывая голос, закричал командующий. – Твою мать!!! Закрыть глаза, живо!
И, подавая пример, Иеремия Готфорд опустил на лицо глухое забрало своего шлема. В народе поговаривали, что принц Араши Йонен умел убивать взглядом, но по сравнению с его Повелителем этот Араши был просто младенцем. Потому что всё, с чем встречался взглядом герцог Фаул, обращалось в пепел.
Спустя несколько долгих утомительных часов город пал. Его разрушенные стены и ворота бесполезным мусором хрустели под сапогами отрядов Чёрных Рыцарей, патрулирующих крепость. Беспорядочный звон колоколов стих, и только зарево пожара освещало некогда людные и оживлённые улицы. В витринах и окнах домов не осталось целым ни единого стекла, удушливый запах гари перебивал привычные для воина запахи крови и железа. Иеремия Готфорд стремительно шёл по центральному проспекту, разбрасывая острыми носками сапог серую пыль, – всё, что осталось от гордых мятежников. Рядом спешил парнишка Эйкен, неуклюже подпрыгивая и отставая от командующего. Наконец, решился задать вопрос: