Игры с огнем
Шрифт:
Я поднял зеленую трубку:
— Диспетчерская? Передайте Зотову и его команде, что я готов посмотреть центр телеметрии.
Не прошло и минуты, как в дверь постучали. На пороге появились Зотов, Сурин и Извольский.
— Готовы к экскурсии, Леонид Иванович? — в голосе Зотова звучало нескрываемое нетерпение. — Мы покажем вам настоящее чудо техники!
— Веди, Василий Петрович, — я встал из-за стола, чувствуя необычайный прилив энергии. — Посмотрим, какие еще технические чудеса вы успели создать за время моего отсутствия.
Мы
Часовой, молодой красноармеец с винтовкой, тщательно проверил наши документы. Только после этого пропустил внутрь.
Полутемное помещение встретило нас гудением многочисленных электрических приборов, щелчками реле и приглушенными голосами операторов.
Первое, что бросалось в глаза — несколько экранов различного размера, размещенных на стене напротив входа. Тусклый зеленоватый свет от них создавал почти фантастическую атмосферу.
— Добро пожаловать в центр телеметрии, Леонид Иванович, — Зотов с гордостью обвел рукой помещение. — Наш командный пункт промышленности.
Извольский, подтянутый, в безупречной форме связиста, подошел к нам:
— Здесь управление всей сетью башен Шухова и телеметрии. Фактически мозговой центр вашей промышленной группы.
Я медленно прошел вдоль ряда аппаратов, разглядывая хитросплетения проводов, шкалы приборов и усилительные блоки. Десятки электронных ламп светились оранжевым цветом, создавая дополнительное тепло в без того душном помещении.
— Познакомьтесь, Леонид Иванович, — представил Сурин мужчину в темном комбинезоне, склонившегося над пультом, — Дмитрий Николаевич Бортников, старший оператор центра. Именно он руководит всей сменой.
Бортников, сухощавый человек с остроконечной седеющей бородкой и необыкновенно живыми глазами, пожал мне руку:
— Рад видеть вас, товарищ Краснов. Наконец-то сможете лично оценить нашу работу.
— Показывайте, — я подошел ближе к основному пульту управления. — Как вам удалось решить проблемы с передачей изображения на дальние расстояния?
Зотов просиял:
— Вот в этом и заключается гениальность системы! Помните, мы столкнулись с непреодолимыми сложностями при передаче телеметрического сигнала по обычным кабельным линиям? Затухание, помехи, искажения…
— Башни Шухова стали решением, — подхватил Извольский, подводя меня к большой схеме на стене. — Смотрите: каждая башня служит не только для радиосвязи, но и для ретрансляции телеметрического сигнала.
Зотов указал на схему:
— Между башнями мы установили направленные антенны особой конструкции. Через них передается сигнал от телеметрических установок на заводах. Принцип простой. Сигнал идет по цепочке от башни к башне, многократно усиливаясь на каждой ретрансляционной точке.
— И никаких кабелей на большие расстояния? — я начинал понимать элегантность
— Именно! — Сурин подошел к схеме. — Мы используем радиорелейный принцип. Каждая башня принимает сигнал от предыдущей, усиливает его и передает дальше. Дальность одного участка до пятидесяти километров.
Извольский добавил:
— Более того, система дублирована. При выходе из строя одной башни сигнал автоматически перенаправляется по запасному маршруту.
Бортников повел нас к центральной консоли:
— А вот непосредственно пункт управления. Оператор может подключиться к любой точке сети. Звук, телеграф, а теперь и телеметрия. Все через единую систему.
Он повернул несколько переключателей, и на центральном экране появилось изображение мартеновского цеха.
— Головной завод, — прокомментировал Бортников. — Сейчас идет плавка специальной стали для танкового проекта.
Несмотря на зернистость изображения, четко виднелась яркая вспышка расплавленного металла, рабочие в защитных очках и массивный ковш крана, движущийся над печью.
— Переключаемся на Нижний Тагил, — Бортников повернул еще один регулятор.
Изображение сменилось. Теперь на экране появился прокатный стан, где раскаленные стальные листы проходили между массивными валками.
— Расстояние более тысячи километров, — с гордостью сказал Зотов. — А качество картинки вполне приемлемое.
— Как вы решили проблему помех при передаче через башни? — спросил я, вспоминая наши прежние неудачи с телеметрией.
— Частотная модуляция, — ответил Зотов. — Обычная амплитудная модуляция слишком подвержена атмосферным помехам. Мы модулируем несущий сигнал по частоте. Это дает гораздо большую помехоустойчивость.
Сурин добавил:
— Плюс специальные фильтры на приемном конце. Они отсекают большую часть случайных помех.
— А для особо важных объектов мы используем двойную передачу сигнала, — подхватил Бортников. — Один и тот же кадр передается дважды с небольшим интервалом. При приеме происходит сравнение и устранение искажений.
Извольский подошел к другой консоли:
— А теперь взгляните на Магнитогорск. Дальность почти две тысячи километров.
Качество изображения с Магнитки оказалось несколько хуже, но вполне различимым. На экране виднелась доменная печь, рабочие суетились вокруг желоба, по которому тек расплавленный чугун.
— Стоп! — вдруг резко сказал я, вглядываясь в экран. — Что-то не так с доменной печью номер три. Видите, какой темный дым?
Бортников нахмурился, подкрутил настройки, увеличивая четкость:
— Действительно. Похоже на проблемы с водяным охлаждением фурм. Если не исправить, печь придется остановить.
— Соедините меня немедленно с начальником доменного цеха, — распорядился я.
Зотов переключил тумблеры на панели связи:
— Магнитогорск на проводе.
Из динамика раздался потрескивающий голос: