Иисус. Человек, ставший богом
Шрифт:
По дороге ученики идут за ним на расстоянии нескольких метров. Пока они обсуждают друг с другом какие-то дела, Иисус молча обдумывает свои притчи. Вместе они переживают голод и жажду [641] . Придя в деревню, они в первую очередь стараются найти сочувствующие семьи, чтобы те разместили их в своих домах. Ученики добывают воду и организуют место для еды. Они также заботятся о том, чтобы народ смог спокойно послушать Иисуса: иногда они находят ему лодку, чтобы с берега его было всем лучше видно; в другой раз они просят людей сесть вокруг него, чтобы его лучше было слышно. В конце рабочего дня они прощаются с народом и готовятся к отдыху. В это время они могут поговорить с Иисусом более спокойно и непринужденно. Эти ученики и ученицы были его доверенными лицами. Лучшими друзьями и подругами на протяжении его жизни бродячего пророка [642] .
641
Мк 1:23–28. Этот эпизод, когда ученики Иисуса срывают колосья и, чтобы утолить голод, съедают зерна из них, считают исторически допустимым (в том числе участники Семинара по Иисусу).
642
Информация о конкретных деталях из жизни странствующих
В точности неизвестно, сколько их было, но группа не ограничивалась Двенадцатью. Среди спутников Иисуса были мужчины и женщины различного происхождения. Одни — грешники, другие — крестьяне из Нижней Галилеи. Но также мы встретим здесь и прежде работавшего в Капернауме сборщика налогов по имени Левий, сын Алфеев. Некоторые были с ним с самого начала: Нафанаил, галилеянин с чистым сердцем, и двое мужчин, позднее ставших очень уважаемыми в христианской общине, звали их Иосиф Варсава, который был прозван «Иустом», и Матфий [643] . К группе учеников примкнул также и один слепой из Иерихона, исцеленный Иисусом, звали его Вартимей [644] .
643
Согласно одному тексту, написанному около 80-х годов и повествующему о начальном этапе христианства, на место Иуды Искариота в составе Двенадцати было предложено выбрать Иосифа Варсаву или Матфия (Деян 1:23).
644
Чтобы узнать о женщинах, входивших в состав группы последователей, см. главу 8
Членов столь неоднородной группы, сопровождавшей Иисуса в его бродячей жизни, сам он называет «учениками». Слово это не было привычным для того общества [645] . Вполне вероятно, Иисус и его ученики сами стали употреблять его между собой, безусловно не наполняя его тем специфическим содержанием, которое оно приобретет позднее, когда станет означать учеников иудейских раввинов. Возможно, Иисус и некоторые из его окружения вспоминали опыт ученичества, пережитый ими с Иоанном Крестителем [646] . Мы также не должны забывать, что Иисус проповедовал в местах, где помнили о двух великих пророках Северного царства. Иосиф Флавий пишет, что более молодой из них, по имени Елисей, «последовал» за пророком Илией и стал его «учеником и слугою» [647] .
645
Слово «ученик» (talmid) практически не встречается ни в Еврейской Библии, ни писаниях Кумрана, ни в книгах того времени. К тому же «ученик» (mathetes) не было привычным словом для названия христиан первого и второго поколений.
646
Согласно Ин 1:35–51, Андрей, Симон, Филипп и Нафанаил были учениками Иоанна Крестителя.
647
Иудейские древности 8.13.7.
Двенадцать
В определенный момент из всех своих учеников Иисус выбирает двенадцать, и они становятся самым ближним его окружением [648] . Они составляют самое важное ядро учеников, и, одновременно, самое устойчивое. Большинство из них не обладают яркой индивидуальностью. Источники придают больше значения всей группе в целом, чем ее составным частям. Эти Двенадцать живут в тени Иисуса. Их присутствие рядом с Иисусом — живой символ, позволяющий смутно различить надежду, лелеемую в его сердце: достичь восстановления Израиля как зачатка Царства Божьего [649] .
648
Ни Иисус, ни остальные последователи никогда не называли их апостолами. Современные исследования значительно прояснили существовавшую у самих евангелистов путаницу в словах. «Ученики» — это все мужчины и женщины, следовавшие за Иисусом в его жизни странника. «Двенадцать» образуют особую группу внутри общины учеников. «Апостолы» же, или «посланные», представляют собой конкретную группу христианских миссионеров (больше двенадцати), которых христианские общины послали распространять веру в Иисуса Христа (Ренгшторф, Дюпон, Риго, Мейер).
649
Иисус сам окружил себя этими Двенадцатью. Этот факт описан в разных источниках, включая fyrmula prepaulina (1 Кор 15:5); имена Двенадцати сохранились в различных списках; сообщается, что Иуда, который предал Иисуса, был «одним из двенадцати». Трудно предположить, что все это могло быть выдумкой христианской общины (Дюпон, Борнкам, Ролофф, Шюрман, Хенгель, Сандерс, Гнилка, Браун, Фицмайер и Мейер среди других. В отличие от Вильхауэра, Концельмана, Кроссана).
Вероятно, все входящие в состав Двенадцати — галилеяне [650] . Среди них есть несколько рыбаков, а остальные, наверняка, крестьяне из близлежащих деревень. Это простые и малообразованные люди, живущие собственным трудом [651] . Здесь нет ни книжников, ни священников. Однако и между ними есть различия. Семья Иакова и Иоанна занимала достаточно высокое социальное положение. У их отца Зеведея была собственная лодка, и он нанимал поденщиков, работавших на него. Вполне возможно, он поддерживал отношения с семьями, занимавшимися солением рыбы в Вифсаиде, Тарихее (Магдале). Петр и его брат Андрей, наоборот, принадлежали семье бедных рыбаков. Вероятно, у них не было своей лодки. Только сети, которыми они ловили рыбу с берега в неглубокой воде. Немалое число людей жили в схожих условиях. Оба брата работали вместе. Они прибыли из Вифсаиды в поисках большей выгоды в их скромном деле. У Петра жена была из Капернаума, и они жили одной большой семьей в доме ее родителей. Единственное, что они оставляют, чтобы следовать за Иисусом, это свои сети [652] .
650
Возможно, Иуда был исключением, по крайней мере если переводить Искариот как «человек из Кариота», небольшого иудейского селения в области Хеврона, далекого от Галилеи.
651
Исключение составлял Левий, сборщик податей из Капернаума, если его действительно нужно отождествлять с Матфеем,
652
Мк 1:18. Только Лука говорит о «лодке Петра», но это похоже на писательскую зарисовку (5:3).
Группа была достаточно разнородной. Одни, как Петр, были женаты, другие, вероятно, холосты. Большинство из них оставили всю свою семью, но Иаков и Иоанн живут со своей матерью Саломией, Иакова Младшего вместе с Иосией сопровождает их мать Мария. Большинство происходят из традиционных иудейских семей и носят еврейские имена. Однако Симон, Андрей и Филипп, все трое родившиеся в Вифсаиде, жили, похоже, в среде с выраженным языческим влиянием и носили греческие имена [653] . Филиппа отец назвал в честь тетрарха (!). Вероятно, Филипп и Андрей говорили на греческом и поэтому в каких-то ситуациях выступали посредниками между греческими странниками и Иисусом [654] .
653
В 30-х годах Филипп преобразовал небольшое селение Вифсаиду в «город» (polis) и назвал его Юлия — в честь супруги Августа.
654
Ин 12:20–22.
Вероятно, они не всегда легко уживались друг с другом. Симон «Хананеянин», наверняка прозванный так из-за своего ревностного следования Торе [655] , должен был мириться с близким присутствием Левия, сборщика податей, и учиться жить, перенимая отношение Иисуса, настаивавшего на том, чтобы они принимали всеми отвергаемых людей, таких как грешники, мытари и проститутки. К тому же Иаков и Иоанн, прозванные Воанергес, то есть «сыны грома», по-видимому, обладали взрывным характером [656] и создавали напряжение в группе своими притязаниями на привилегированные места рядом с Иисусом [657] .
655
Арамейское слово qanana означает «ревнитель», «энтузиаст». Его греческий перевод (zelotes) для многих послужил поводом воспринимать Симона как террориста зелота. Это ложное толкование, поскольку революционное движение зелотов возникло позднее, а именно в период с зимы 67 по 68 год н. э. в Иерусалиме, во время первой иудейской войны.
656
Согласно рассказу, обнаруженному только у Луки (9:52–56), Иисус в определенный момент был вынужден строго отчитать их из-за того, что когда в одной самарийской деревне им отказали в гостеприимстве, они спросили его: «Хочешь ли, мы скажем, чтобы огонь сошел с неба и истребил их?» Данная сцена выдумана Лукой, желавшим подчеркнуть мирное отношение Иисуса, совершенно отличающееся от настроя Илии, который в двух случаях насылал «огонь с неба», чтобы он «попалил» солдат, посланных царем для его задержания (4 Цар 1:9-12).
657
Мк 10:35–40. Историчность этого эпизода спорная. Мейер склоняется к тому, что исторична сама суть диалога.
Похоже, у Иисуса сложились особые отношения с Петром и двумя братьями, Иаковом и Иоанном. Все трое рыбачили в одном и том же месте на море и знали друг друга еще до встречи с Иисусом. С ними Иисус чувствовал себя комфортнее всего. Он выказывал им большое доверие. Всем троим он дал любопытные прозвища: Петра он назвал «камнем» [658] , а братьев — «сыновьями грома». Как гласит христианская традиция, только они стали свидетелями столь особых событий, как «преображение» Иисуса на вершине горы в Галилее и его мучительные молитвенные взывания к Отцу в Гефсиманском саду в ту ночь, когда он был схвачен [659] .
658
Имя Кифа («Петр») стало для Симона именем собственным, так его всегда и называли в христианских общинах. Любопытно, однако, что Иисус, обращаясь к нему, постоянно называет его оригинальное имя, Симон, и никогда не говорит ему «Петр» или «Кифа».
659
Мк 9:2 и 14:33. Такое особое отношение к этой группе исторически сомнительно. В то же время говорится также и о группе, состоящей из двух пар братьев: Петра и Андрея, Иакова и Иоанна (Мк 1:16–20; 1:29; 13:3).
Несомненно, самый выдающийся из Двенадцати ученик — это Петр. В источниках он предстает главным выразителем мнения и лидером учеников вообще, и Двенадцати, в частности. В какой-то момент Иисус дает ему имя Кифа («камень»), которое в переводе на греческий звучит как Petrys, и впоследствии оно превратилось в его собственное: с этим именем он всегда стоит во главе Двенадцати [660] . По христианским источникам можно составить впечатление о Петре как о человеке честном, обладающим спонтанной реакцией, решительном и горячо преданном Иисусу, и в то же время не лишенном сомнений, способном поддаться слабости и страху в момент испытаний. Из его уст исходит высокопарное свидетельство веры в Иисуса: «Ты — Христос, Сын Бога Живаго», и категорическое отрицание: «Не знаю Человека Сего» [661] . Его деятельность в первой церкви также состоит из света и тени: усердный и решительный глава Иерусалимской церкви, и, одновременно, готовый на неоднозначные и не совсем ясные, по крайней мере в глазах Павла, поступки. Все это сделало его личность особенно привлекательной в среде христиан. Неоднократно побывав в заключении в Иерусалиме, от уехал в Антиохию, а позднее — в Рим, где принял мученическую смерть во времена правления Нерона, между 64 и 68 годами, возможно, на Ватиканском холме.
660
Именно он всегда возглавляет список Двенадцати, распространяемый христианскими источниками (Мк 3:16–19, Мф 10:2–4, Лк 6:14–16, Деян 1:1).
661
Мф 16:16 и Мк 14:71 соответственно.
На что рассчитывал Иисус, окружив себя этой сплоченной группой из двенадцати мужчин? Безусловно, все видели в этом символ, указывавший на двенадцать родов Израиля. Но о чем в действительности думал Иисус? Эта небольшая окружающая его группа людей символизирует для него новый Израиль. Восстановленный и обновленный, столь любимый Богом народ превратится в точку отсчета нового мира, в котором Его Царство достигнет самых краев Земли. Включенные Иисусом в его миссию по провозглашению пришествия Бога и исцелению людей, эти Двенадцать дадут скромный, но реальный импульс для истинного возрождения Израиля.