Иктанэр и Моизэта

Де ля Ир Жан

Но Иктанэр уже достиг набережной Старого порта.

Иктанэр прыгнул, почуствовал удар и прохладу воды и пошел ко дну, прошептав:

— Спасен!..

С первых же взмахов рук он убедился, что его левая рука действует без всякой помехи, и подумал:

— Пуля меня только контузила!

И счастливый, убежденный теперь, что разыщет Моизэту, раз Сэверак обнаружил себя сам, он покинул глубины и поплыл почти у поверхности воды. Позади себя он слышал характерные звуки ударов весел и пароходных винтов.

Он поднял голову над поверхностью воды и, обернувшись назад,

увидел идущим прямо на него небольшое судно, в котором он узнал «Циклон». Он опустился под воду, рассмотрел в воде линию киля и посторонился, чтобы не быть им разузнанным. А когда миноносец прошел над ним, то он ухватился за нижнюю скобу для сходней и, не тратя сил, понесся вперед.

Две минуты спустя он выпустил скобу на линии форта. Его «Торпедо» лежал закрепленный в подводных скалах, служащих фундаментом этого укрепления. Он лег на свое место на палубе, запер пояс, который его здесь поддерживал, и, пустив в ход свой двигатель, живо настиг «Циклон», за которым и пошел, держась ровно на два метра ниже киля миноносца.

На палубе «Циклона» спереди стояли адмирал Жерминэ, лейтенант Сизэра и мичман Сэнт-Клер. Они говорили о разыгравшемся чрезвычайном происшествии, обсуждали хитрость Иктанэра, допуская, что это именно была хитрость и что Сэверак о нем не солгал. После короткого разногласия они сошлись на том, что Сэверак, должно быть, сказал правду, так как, если бы Иктанэр был не один в своем роде, то ему не было бы никакой нужды спасаться бегством.

Но вдруг сильнейшее сотрясение всколыхнуло миноносец, и все трое людей повалились на палубу. С хладнокровием, которое для моряков является бессознательной привычкой, они поднялись на ноги, и адмирал проговорил:

— Что это такое случилось? Мы на что-то наткнулись? Но это невероятно в этом месте!

Сизэра только что собирался высказать свое мнение, как вдруг справа, с поверхности моря раздался зов:

— Адмирал! Адмирал Жерминэ!

— Это Неизвестный! — прошептал вздохнув Сэнт-Клер.

Все трое офицеров повернулись в ту сторону, откуда доносился голос. Экипаж, задыхаясь сгруппировался вокруг них. «Циклон» был неподвижен на одном месте и его тихо колыхали волны.

— Адмирал Жерминэ! — повторил во мраке тот же голос.

— Прожектор, туда! — прошептал адмирал, показывая рукой направление голоса.

И в то время, как Сент-Клер сам, бросился зажигать и направлять электрический прожектор, адмирал крикнул:

— Я — здесь! Кто мне говорит?

— Если 1-го будущего мая свободная Моизэта и закованный Сэверак не будут одни оставлены в лодке около полудня в миле расстояния к югу от маяка Плянье, то я возобновлю войну. Прощайте, адмирал!..

В то же мгновение снопы света брызнули из электрического прожектора «Циклона» и ярко осветили море на два кабельтова перед собой. И офицеры, и экипаж миноносца увидели там сверкнувший, как молния, остов сигарообразной лодки, скользившей по поверхности моря. Но не успели они вскрикнуть, как видение исчезло.

Едва сойдя на берег, адмирал, при помощи двадцати офицеров, пробился сквозь волнующуюся, наводнившую улицу толпу и явился в префектуру. Там он нашел

Уайта, префекта и генерал-губернатора.

— Господа, — проговорил он, входя в кабинет, где совещались эти три лица, — Неизвестный остановил на широте острова Иф «Циклон» и поручил мне передать конгрессу его словесное извещение. Когда снова соберется конгресс?

— Завтра, в десять часов! — отвечал Уайт. — Но вы не можете ли секретным образом сообщить нам, о чем извещает Неизвестный?

— Могу.

И, присев к столу, вокруг которого находились Уайт, префект и генерал, адмирал Жерминэ со всеми подробностями описал свою встречу с Неизвестным.

III

Страдания Моизэты

Длинный переход от Персидского залива до испанских берегов Средиземного моря для Моизэты был истинной пыткой.

Когда она очнулась от своего беспамятства, то увидела себя лежащей в гамаке в маленькой каютке без окон и освещенной электрической лампочкой. Ее охватила дрожь, когда она припомнила все случившееся: и неожиданное появление в своей спальне Сэверака, и нападение его на нее, и беспамятство. Теперь она понимала, что находится во власти похитителя. Но где? По шуму, доходившему извне, она догадалась, что находится на судне, о бока которого хлещут волны. Что с нею будет? И в припадке страшного отчаяния, она разрыдалась и звала смерть.

Вдруг металлический звук двери, которую отворили и затворили, заставил ее насторожиться. Она отняла руки, которыми закрыто было ее лицо, и увидела пред собой мужчину, Сэверака!

— Моизэта, — проговорил он тихим голосом, хотя в глазах его блестел огонек удовлетворения, — Моизэта, я вам принес поесть. Вот на этом табурете консервы, хлеб, вино. Прошу вас, ешьте!

Она собрала всю свою энергию и глядя Сэвераку прямо в лицо, произнесла:

— Я вас ненавижу! Ненавижу! И никогда не буду вашей! Никогда! Вы принесли мне есть. Это я беру, так как я хочу жить. Но я убегу от вас; меня найдут, и вы будете наказаны за ваше предательство!

Она вскочила из гамака. Стоящая во весь рост, она была великолепна, и Сэверак невольно отступил от нее шаг назад. Но тут же он мрачно улыбнулся и без всякого раздражения сказал:

— Моизэта, мой уход за вами, ваше одиночество и время изменят ваши мысли. Не рассчитывайте от меня убежать, не надейтесь, что вас найдут. Вы будете моею! Я этого буду ждать столько времени, сколько понадобится. И никогда вы не увидите больше Иктанэра.

И раскланявшись с насмешливой учтивостью, он ушел.

Однажды, принесши ей завтрак, он сказал:

— Моизэта, вы — свободны!

При этих словах молодая девушка вздрогнула и ее сердце замерло. Но она тут же поняла, какая жестокая ирония в них заключалась. Сэверак добавил:

— Извольте следовать за мною, я вас проведу в нашу квартиру.

Моизэта уже обдумала известный план. Она решила казаться послушной, но все время вокруг следить и никогда не усыплять себя покорностью или безопасностью, чтобы не упустить удобной минуты для бегства.