Иллюзия вечности
Шрифт:
Я сунул дневник под подушку. Откинулся на спину. Под тяжестью век глаза сомкнулись, и пришёл новый сон.
13 Сон: откровение
Мне снилось, что я еду в машине по сельской местности. Я вновь уезжаю из города. Убегаю прочь от его давления, которое отзывается болью в висках. Мимо пролетают улицы с деревенскими домами и плодоносящими садами во дворах. Я сижу на переднем сидении, а за рулём расположился некий субъект, укрытый с головой какой-то тёмной накидкой. Он молчаливо ведёт автомобиль, и я не испытываю никакого волнения, даже несмотря на то, что не вижу водителя. Я просто не в силах повернуться и рассмотреть его, не в силах даже поставить себе такой цели. Лишь боковым
Мы удаляемся вправо от проселочной дороги и устремляемся прямо в лес. Автомобиль бесшумно врывается в насаждение низкорослых кустов и без помех углубляется в чащу. Как однажды уже случалось. Растительный мир постепенно приобретает вид, соответствующий южным частям Земли. Мы уже едем через джунгли и вдруг останавливаемся посреди леса в полуметре от толстого ствола многовекового дуба. Вернее, дерева похожего на дуб.
Я смотрю на водительское сиденье. Там уже никого нет. Таинственный шорох ветвей проникает сквозь металл обшивки машины и словно обволакивает меня. Внезапно мне становится невыносимо страшно, и я дрожащей рукой распахиваю дверь. Осторожно я вылезаю из автомобиля и встаю на землю. Тут же мои ноги погружаются по щиколотку в противную жижу, скрытую мхом. Я не представляю, что мне нужно делать и куда идти. Кругом лес и земля, таящая в себе невидимые ловушки болотной топи. Жуткое окружение пугает меня.
Моё состояние уже близко к панике. Я перепрыгиваю с места на место, боясь окончательно завязнуть в мерзкой жиже, и тут случайно опираюсь рукой на дуб. Через мою руку, голову, живот, ноги, через всё тело прошла какая-то вспышка, и окружающее озарилось вдруг ярким светом, прогнавшим страх и неприятные ощущения. Будто меня подключили к мощнейшему источнику питания, и я сам стал излучать чудесное свечение.
Я встал спиной к дереву, и на меня снизошла невиданная доселе благодать. Взгляд способен был проникнуть далеко за пределы обычной видимости и, казалось, уловить любые мельчайшие детали пейзажа, отдалённого на тысячи метров. Если бы меня теперь спросили о чем угодно, я ни на миг не сомневался в том, что знаю ответы на все вопросы. Я чувствовал себя ясновидящим, провидцем, вместилищем знаний всех окружавших меня духов леса. Этаким Вергилием, который способен провести человечество через круги ада, чтобы они отвергли дурное в себе и готовы были бы увидеть то, что уже вижу я. Этот рай. Эту красоту и силу.
Я набрал в грудь чудесных ароматов и стал подниматься всё выше и выше над лесом, землей. Я раскрыл объятия всему миру и… откуда-то неожиданный металлический звон. Назойливый. Разрывающий красоту…
Со звоном будильника я проснулся.
14 Мы покидаем город. Снова радио
Я открыл глаза в полной темноте. Очень непривычно. Плотно задёрнутые шторы закрывали от меня даже слабый свет луны. Я тряхнул головой. Сел. События сна остались в памяти, но, к огромному своему сожалению, я не ощущал в себе ничего необычного. Руки не лучились небесной силой. Судя по упомянутой тьме, нимб над головой тоже отсутствовал. Это всё просто сон. Очередной нелепый сон, пришедший ниоткуда и приведший меня обратно в мой мир.
Я зажёг свечу и, пошатываясь, вошёл в комнату к Саше. Тот так крепко спал, что пришлось огреть его подушкой, чтобы добиться желаемого эффекта. Сашка свесил ноги и принялся тереть лицо ладонями.
– Тебе дерево снилось?
Тот уставился на меня мутным взором.
– Что тебе снилось?
– Филин… не пей на ночь, – Саша встал и пошёл в туалет.
Запалив все имеющиеся в доме свечи, мы, насколько это было возможно быстро, принялись запихивать вещи, имеющие ту или иную ценность для будущей жизни, по сумкам. Мой друг опустошил даже холодильник, свалив его содержимое в пакет. Ближе к пяти утра сборы были завершены. Саша разбудил сестру и, рассказав наспех сооруженную историю о том, что Сорокин изменил время
Первым вышел из подъезда я. Добежал до ближайшего угла дома. Убедился, что во дворе отсутствуют вражеские элементы и быстро открыл наш автомобиль. Саша бегом принялся подносить сумки, а я стал загружать их в багажник. В нескольких метрах от нашей машины я видел так и оставленного на газоне убитого парня. И искренне сожалел, что не хватает времени хотя бы прикрыть его чем-нибудь. О похоронах не шло и речи.
Оперативно выполнив поставленную задачу, мы тронулись подальше от дома. Когда Саша поворачивал с выезда из района на Люсиновскую улицу с односторонним движением в сторону области, навстречу в ста метрах от нас двигался уже знакомый минивэн Мерседес. Мой друг дал вправо и прибавил газу. Через секунду наши глаза встретились с глазами двух личностей в Мерседесе. На пассажирском сидении я сразу узнал парня с пистолетом. Он был в той же куртке, в которой несколькими часами ранее убил человека.
Его глаза. Они преследовали меня позднее в отдалённых воспоминаниях как живые. Яркие. Горящие ненавистью, казалось ко всему живому на свете. Впившиеся в нас и будто гарпуном поймавшие мою волю. Вселяющие страх и отвращение. Они чуть ли не горели жёлтым демоническим огнём на белках.
Не думаю, что этот монстр мог узнать наши лица также как мы его. Расстояние, когда он стрелял, было, все-таки, весьма велико, и мы были большей частью за стеклом окна. Но я уверен, что он понял кто мы такие именно в тот момент, когда разглядывал меня и Сашу через лобовое стекло минивэна. Поэтому, я не удивился, увидев в заднее зеркало, как у Мерседеса зажглись стоп огни, когда мы миновали их машину.
– Шура, дави! – я закричал.
И мой друг утопил педаль почти в пол. Иру отбросило на спинку сиденья. Она испуганно смотрела на мое лицо, оборотившееся к заднему стеклу, но молчала. Мерседес медленно развернулся за нами.
– Давай, Саня! Не дай им стрелять!
Наш Форд резво рванул вперед. Шустрая коробка передач охотно отозвалась на резкие переключения моего друга. Машина быстро набирала высокую скорость. Мерседес, отправившийся в погоню был куда тяжелее и неповоротливей. Я благодарил Господа за удачный выбор, сделанный нами при угоне машины. Будь мы на Жигулях, шансы наши были бы весьма призрачны.
Когда мы выскочили на Загородное шоссе, я уже не видел Мерседеса. Тот либо отстал, либо не решился ввязываться в погоню по каким-либо другим причинам. И всё же Саша не снижал скорости. Только оказавшись в районе Каховки, мы спрятались в незнакомых дворах, припарковавшись за незнакомым серым ЦТП.
– Ушли… – выдохнул мой друг, откинувшись на спинку кресла водителя.
– Ты молодчина! Когда он посмотрел на нас, я уже подумал всё. Песня наша спета. Сейчас начнет стрелять. Но ты умница! Не растерялся.
– Он упустил момент. А скорее сам испугался стрелять на большой улице. Патрульные машины, так или иначе, в городе. Те сейчас тоже не церемонятся, и предлагать выходить с поднятыми руками при случае не станут. Покрошили бы их в капусту из автоматов как не хер делать!
– Ребят, что происходит? – Ира подала испуганный голос, но с требовательной интонацией.
Делать нечего. Пришлось ей рассказать о причинах нашего скорого отъезда. А из повествования вытекал следующий закономерный вопрос: что нам дальше делать? Возможно, мы отметили, возможно, предполагая мстительность характера этих ублюдков, ориентировки на нашу машину будут у членов их шайки, размеры которой оставались загадкой. В таком случае передвижение по городу стоило бы ограничить во избежание даже нечаянного столкновения. Оружия у нас по-прежнему не было и когда оно появится, было сложно представить. А значит способов защиты не так уж много. У первобытных особей и то было больше, принимая во внимание их навыки метания камней и примитивных копий. Я и снежком зимой в большинстве случаев промахивался с десяти метров.