Имена
Шрифт:
Встретившись глазами с Кабановым, мужик гаркнул:
– Привет, божий выкидыш! Хочешь к чертям в гости?!
Один из шаров оторвался от потолка и врезался мужику в лоб. Раздался взрыв. Мужик, мелькнув в воздухе босыми ногами, одетыми в черное дырявое трико, улетел в туман.
Оттуда донесся чей-то веселый голос:
– Петруха! Идиот! Это же райский вагон. Получил божью милость в харю?! Ерунда какая, у тебя все равно там мозгов нет! Га-га-га!
С десяток глоток заржало в поддержку. И ровно десять шаров сорвались с потолка
Но из тумана опять вынесло поясную фигуру бородача, которого, по всей видимости, звали Петрухой. Лицо его было серым от гари, волосы топорщились подобно щетке посудомоечного ершика, а из бороды валил дым. С опаской посмотрев на оставшиеся под потолком шары, мужик перевел взгляд на Генку.
– Ничего! – злобно сказал бородатый. – Еще увидимся. Пришлют тебя сюда на исправление! Такого беленького и чистенького. Вот тогда посмеешься, гнида!
Генка, ничего не понимая, сидел и молчал.
Петруха, посмотрев еще пару секунд на придурковато улыбавшегося пассажира, обернулся и крикнул в туман:
– Грузи!
После чего шагнул назад и пропал.
Из тумана раздалась команда, произнесенная хором:
– Раз, два, три!
На железный пол грохнулся кусок окровавленного мяса. Он перекатился прямо к генкиным ногам и застонал. Кабанов понял, что видит не кусок мяса, а избитого до неузнаваемости человека.
Тело последнего опухло так, что напоминало куль картошки, а голова походила на шар для кегельбана. Черные, красные и желтые потеки расплылись по телу кляксами. Кое-где в мясо врубцевались куски материи и Генка догадался, что это остатки такого же мешка, как и тот, в который одет он сам. Лица в обычном понимании слова у человека не было. На Кабанова смотрела страшная кровавая маска, из которой торчал сливой чудом уцелевший нос.
– Ох! – сказала маска, и застонала.
Генка, вскочив на ноги, подбежал к проему.
– «Скорую» срочно! – крикнул он в туман. – Человек умирает!
В облаке вдруг возник просвет и Кабанов увидел крышу какого-то здания, на которой загорелась синими ксеноновыми буквами вывеска: «Станция Фестиваль № 13».
Из тумана возник многоголосый веселый рев. Дверь поехала в сторону, запечатала проем и щелкнула замком снаружи.
– Бессердечные сволочи! – крикнул Генка в закрытую дверь и забарабанил по ней кулаками.
Под потолком зажужжало. Кабанов посмотрел вверх и увидел приближающийся к нему синий шарик. В мозгу его вспыхнула фраза из памятки: «По стенкам и двери не стучать!» Он понял, чего ожидать от следующей секунды бытия и просто закрыл глаза. В вагоне ухнуло.
Лежа на полу и кашляя дымом, Генка услышал следующую фразу:
– Да не суетись ты! Все равно никто не поможет. Ох-хо…
Кабанов открыл глаза и увидел, как кусок мяса, кряхтя, поднялся на ноги, подошел к ближайшей лавке и лег на нее животом.
*
Нового пассажира звали Колей. Он представился, но фамилию свою почему-то не сообщил, а Генка не стал спрашивать. Видя возбужденное состояние Кабанова, Коля попросил последнего успокоиться, заявив, что избитость его тела никак не влияет на продолжительность жизни и потому сильного вреда генкиному попутчику не причинит.
– Больно, конечно, – добавил он, кряхтя, – но через пару-тройку дней даже шрамов не останется. Сдохшему раз – второй похоронный случай не грозит… А ты как умер?
– Я?! – дал петуха от удивления Генка. – Я не умирал.
– Тьфу на тебя! – устало сказал Коля. – В этой местности живых нет. Запомни это. И привыкни к мысли. Чем скорее привыкнешь, тем лучше для тебя. Никто идиотом не назовет.
Генка вспомнил сон, и неприятный холодок скользнул по его телу. Неужели не сон?! Если это действительно так – значит, переезд проскочить не удалось!
– Чертовы менты! – Генка ударил кулаком по коленке.
– За языком следи! – испуганно крикнул Коля.
Но предупреждение запоздало. В вагоне привычно бахнуло, и Генка опять оказался на полу. Встряхнув головой и выплюнув изо рта клуб дыма, он услышал неприятные булькающие звуки. Поднявшись на ноги, Кабанов взглянул на Колю и остолбенел. Коля, хрипя, смеялся, пуская кровавые пузыри!
Эта картина так поразила Генку, что он молча прошел на дрожащих ногах к своей лавке, уселся на нее и стал зачем-то смотреть на листок с инструкцией. В глазах его все расплылось, а в голове билась мысль: «Это не может происходить наяву!»
– Очнись! – попросил Коля. – Тебя как зовут?
– Геннадием, – представился Кабанов, возвращаясь сознанием в вагон.
– Зеленый, значит? – поинтересовался Коля. – Так вот, Зеленый, ты не спишь. Как и я. Все мы сдохли.
– Почему это я Зеленый?
– В детском мультике крокодил Гена какого цвета был?
– Зеленого.
– Вот тебе и ответ.
Кабанову захотелось встать и дать Коле кулаком в глаз, но он сдержал свой порыв, поскольку такое действие выглядело бы как неприкрытый акт садизма по отношению к уже избитому человеку.
Потому он заявил:
– Я тебе в рыло дам. Только не сейчас. Подожду, когда выздоровеешь.
– Ха-ха! – хохотнул Коля. – Это случится скоро. Здесь раны заживают как на собаке. И убиться невозможно. Кстати, по поводу рыла – посмотрим, кто кому набьет! У тебя что, чувства юмора нет? Подумаешь, Зеленым обозвали… Нормальная кликуха. Скажи спасибо, что не хуже.
– А бывает и хуже?
– Конечно.
– Например?
– Дерьмом зеленым быть не желаешь?
– Ты идиот?
– Не тупее тебя.