Имена
Шрифт:
– Простите, – не сдержался он от вопроса, – вы случайно не сотрудничали с создателями компьютерной игры «Монстры в Чернобыле»?
– Нет, – ответил лысый человек, и прищуренные глазки его недобро блеснули.
Генка пришел к выводу, что человек врет.
– Меня зовут Юрисом Екабовичем, – представился лысый. – Я заместитель мэра поселка.
У Генки в мозгу тут же поменялись местами буквы «к» и «б» в отчестве лысого, ударение перескочило на букву «а» и он еле сдержался, чтобы не расхохотаться. А Юрис Екабович тем временем достал из-под мышки толстый блокнот,
Кабанов, оглядев начальника с головы до ног, удивился, так как одет лысый был не в мешок, а в достаточно приличный летний костюм, состоявший из легких бежевых брюк и рубашки с короткими рукавами. Правда, обут он был в такие же странные сандалии, как и блондин с рыжим, но они почти не портили его респектабельного вида.
Пока лысый занимался блокнотом, Генка огляделся. Сначала он посмотрел вперед и увидел за спиной Юриса Екабовича небольшое белое здание, на фронтоне которого имелась вывеска. Крупные зеленые буквы на ней гласили: «Станция Райский Кущ № 69».
Посмотрев вверх, Генка обнаружил на небе солнце. Солнце как солнце. Обычного размера. Оно висело над самым краем голубого небосвода и свидетельствовало, что время сейчас утреннее. А поскольку солнце должно вставать на востоке, Генка в мозгу быстренько набросал карту местности, разбив ее на секторы с учетом сторон света.
Переведя взгляд направо, Кабанов увидел спину блондина, толкавшего перед собой тачку, из которой торчали окровавленные ноги Коли. Рыжего с ними уже не было. Последний с праздным видом топтался недалеко от здания. Был он с виду симпатичным парнем ростом не выше Генки, да и комплекцией сильно от него не отстал, вот только мешок, надетый на него, отличался от генкиного двумя накладными карманами по бокам, грубо пришитыми черными нитками.
Посмотрев налево, Генка увидел снующих вдоль поезда людей. Все они были одеты в мешки и толкали перед собой тачки. Кабанов поймал взглядом несколько женщин. Различие между ними и мужчинами определялось лишь размером возимых тачек. Женские были меньше и легче. Приглядевшись внимательней, Кабанов понял, что немного ошибся в своих заключениях.
Женщины были длинноволосыми и носили разные прически, а у некоторых из них на головах кокетливо сидели шляпки, сплетенные из цветов. Что же касается одежды, то мешки, в которых ходили женщины, выглядели доработанными – ушитыми и приталенными. Это вносило некоторый элемент разнообразия в их одежду.
Как оказалось, поезд имел всего один пассажирский вагон, и вагон этот был как раз тем, в котором приехали Коля с Генкой. Остальные вагоны были товарными и работали как самосвалы. Они опрокинули груз под насыпь и заняли прежнее вертикальное положение.
Что за груз доставили на станцию, Генка не понял. Люди возили в тачках какие-то коробки, доски, железки и горки коричневых камней, сильно напоминавших обычную картошку.
Состав вдруг свистнул, скрипнул вагонами и плавно тронулся с места. Он направился в сторону, из которой только что прибыл. Юрис Екабович оторвался от блокнота и посмотрел на Генку.
– А зовут тебя рабом божьим
Глаза Генки вдруг застлала мутная пелена воспоминания, из которой неожиданно вынырнул паспорт, открытый на второй и третьей страницах. В графе «Фамилия» нечетко проступали буквы «Кабанов», место для отчества было заляпано белой кляксой, а вот графа «Имя» читалась прекрасно. И стояло там всего одно слово – «Гений»!
– Грм, – поперхнулся Генка. – Вообще-то меня зовут Геннадием.
– Значит – Зеленым! – раздался справа голос рыжего.
Он уже был рядом с лысым и скалился из-за его плеча во все тридцать два зуба.
– Помолчи! – прикрикнул на него лысый, не поворачивая головы.
Рыжий моментально убрался за спину начальника.
– Значит так, Геннадий, – обратился к Генке Юрис Екабович. – Сейчас устраивайся, а завтра в семь тридцать утра прибудешь к мэрии и ознакомишься с нарядами на неделю. Не опаздывай. Рабочий день начинается со второго гудка, то есть в восемь. Гудков всего четыре: подъем, начало работы, конец работы и отход ко сну. Раб божий Денис, – лысый ткнул большим пальцем руки себе за спину, – будет тебе первые дни наставником и проводником. Слушай его. Все понятно?
– Да, – кивнул головой Генка. – Слышь, мужик, а где здесь можно поесть?
Веки лысого распахнулись, и в Генку воткнулся расстрельный взгляд круглых совиных глаз.
– Я тебе не мужик! – рявкнул лысый. – Мужик здесь ты! А я – Юрис Екабович. И попрошу на «Вы»! Меня! Понял?!
– Да понял-понял, – примирительно произнес Генка, осознав, что ссориться с начальством в новом месте не следует. – Просто есть сильно хочется.
– Ну, это желание каждого новичка, – сказал лысый, успокаиваясь и добрея глазами. – Для того и предусмотрен наставник. Он тебе все покажет, расскажет и научит. Занимайтесь.
Лысый сунул блокнот под мышку и важной походкой неторопливо направился в сторону снующих с тачками людей. Генка остался один на один с рыжим насмешником. Тот уже тянул вперед руку.
– Денис Пьянов, – представился он. – Кликуха – Рыжий.
– Геннадий Кабанов, – сказал Генка и пожал протянутую руку.
Он вообще-то не собирался этого делать, а хотел просто заехать Рыжему кулаком в ухо, но жест последнего был настолько открытым, а глаза светились таким искренним дружелюбием, что рука Генки протянулась сама собой и злость к Рыжему просто испарилась.
– Ну, пойдем, что ли, – Денис махнул рукой в сторону зеленой рощи, сквозь листву которой просвечивали крыши каких-то строений.
– Пойдем, – согласно кивнул головой Генка.
И они, обогнув домик станции, направились по хорошо протоптанной тропинке через большой луг к роще. Слева в полукилометре от них вереница людей с тачками двигалась в том же направлении. Расстояние, которое нужно было пройти Денису и Генке, было немалым и они не стали торопиться.
Кабанову захотелось задать вопрос об обуви, так как босиком идти было некомфортно, но утоптанная трава оказалась неожиданно мягкой и неколючей, и он решил пока ни о чем не спрашивать.