Императрица и смерть
Шрифт:
Он был слишком невозмутим, хоть замучен холодом и темнотой. И если он лгал, то Орлана поневоле удивлялась, как можно всё ещё хранить хладнокровие в царстве теней и камня, под пристальным серым взглядом Аластара.
Его не было в комнате? Враньё! Он - песок, шуршащий под подошвами сапог, он - свет белого пламени. Секунду, и если Ольвэ скажет то, чего не говорил раньше, начальник тайной полиции материализуется за Орланиной спиной и, сцепив руки за спиной, будет слушать. И ничего не значаще усмехаться просто потому, что к его
– Расскажите, что вы делали после того, как встретились с Ишханди?
Он наморщил лоб - такой вопрос ему задавали явно впервые - не успел придумать достойного по своей сдержанности ответа или был удивлён.
– Ничего особого, должно быть. Я не помню точно.
– Вы не хотите вспоминать?
– поправила его Орлана.
– Демоны.
– Он даже глянул на неё, быстро, загнанно, но всё же глянул.
– Я не помню. Очевидно, ужинал. В чём вы меня уличаете?
Орлана повела рукой, останавливая грозно выдохнувшего Мидара.
– Не нужно поминать демонов. На следующий день ко мне явилась давно умершая подруга, а затем вы просили передать мне куклу - её точную копию. Объясните.
Он нахохлился, и на висках выступили капельки пота. Они блестели в белом свете, как капли дождя на оконном стекле - отчаянно и недолго.
– Кукла... я точно помню, что она вам понравилась, поэтому и просил передать. Мне же она сейчас точно без надобности.
– Его взгляд прошил Орлану насквозь, будь она чуть более восприимчива к взглядам, её не защитил бы и лучший телохранитель Манталата.
Эту куклу она больше не могла видеть. Особенно в полумраке - лицо Сабрины проступали из безвольной фарфоровой маски с таким устрашающим сходством, что каждый раз, натыкаясь на неё взглядом, Орлана невольно вздрагивала. Она просила убрать её как можно дальше.
– Я не знал, что это ваша подруга. Черноволосая кукла - это кукла с наёмницы Ордена, - добавил к своей оправдательной речи Ольвэ.
Орлана сцепила пальцы на крае стола. Холод - к демонам. Холод камня - ничто по сравнению с холодом рук её мёртвой Сабрины.
– Наёмница Ордена - моя подруга, - уточнила она.
– Убитая. Изобразите непонимание.
Он развёл руками, и, кажется, в первый раз за всю встречу, на его лице появилось нечто другое, а не маска плюнувшего на свою судьбу.
– Я делаю кукол с тех магов и людей, внешность которых мне показалась интересной. У вашей подруги были красивые глаза и тонкие запястья. И я не знал, что она умерла.
– Непонимание у вас выходит неплохо.
– Орлана откинулась на спинку стула: болела напряжённая спина.
– Так что вы делали в тот вечер? Кукол?
Ольвэ глянул в сторону. Там, положив руку на эфес меча, стоял Мидар. Его капюшон в кои-то веки был отброшен на спину, а взгляд устремлён мимо - мимо всех, - но Орлана знала, что стоит Ольвэ только дёрнуться... Чуть дальше в тени статуи прятался посланник
– Я, правда, не помню этого.
Мгновение она раздумывала и потом протянула ему руку ладонью вверх. Суставы тут же сковало холодом, идущим от стола, и дрогнули пальцы. Орлана приглашающе кивнула.
– Дайте руку.
Ольвэ торопливо отпрянул, так, что едва не сдвинулся с места стул, почти вросший в камни пола.
– Дайте руку. Есть заклинание, оно помогает восстановить память. Только если вы меня обманете и на самом деле помните всё прекрасно, оно приведёт к непредсказуемым последствиям.
Дрогнуло белое пламя, и тени скорчились на серых стенах.
– Моя императрица...
– подал голос молчавший до этого, как статуя, Мидар.
– Всё в порядке, - успокоила его Орлана.
– Я знаю, что делаю. Ольвэ... вы же хотите вспомнить, что было тогда? Хотите помочь расследованию?
Хмурясь, будто совершает самую большую ошибку в жизни, нервно облизывая губы, он потянул руку Орлане. И только почувствовав на своих пальцах его, тоже холодные, тоже чуть влажные от пота, она понимающе кивнула.
– Вы встречались с Орденом.
Он одёрнул руку. Торопливо, как будто это могло помочь, опустил задравшийся рукав плаща. Раздражённо тряхнул головой.
– Вы не произнесли никакого заклинания, просто не успели.
'Ложь, обман!' - кричал взгляд лорда-отравителя.
– Ну да, - заправляя за ухо выбившуюся прядь волос, откликнулась Орлана.
– Не существует такого заклинания, да оно с вами и не пригодилось бы. Почему нельзя сразу сказать, что у вас в памяти провал?
– Я не страдаю таким, - холодно отрезал Ольвэ. Слишком холодно, чтобы можно было подумать, будто он не испытывает злости.
– Опять лжёте. И я знаю только одного мага, который мог так надругаться над вашей памятью.
Он сглотнул - дёрнулся кадык на доверчиво-обнажённой шее. Драгоценная застёжка плаща болталась висельником, никому не нужная, забытая даже отблесками белого пламени.
– Жаль, что любые попытки восстановления памяти в этом случае приведут к вашей смерти, - уточнила Орлана, поднимаясь.
– Не хочу этого всё-таки. Хотя, может, вы и заслужили поболтать с моим дядей.
Глава 8
День седьмой. Часть 1. Мир людей
Лучше смерть, чем усталость.
Сабрина
Орлана сидела на постели, обхватив колени, и её обнажённые руки покрывались мурашками от холода: осенним ветром пахло даже здесь.
– Я же так кричала на него. Наверное, слышал весь замок.
Луксор присел рядом с ней, подоткнул край ночной рубашки, чтобы стало теплее её босым ногам.
– Я не слышал. Что случилось, любимая?