Императрица и смерть
Шрифт:
Он улыбнулся Орлане и отпил из своей чашки.
– Я помог вам хоть немного?
– Вы говорите, прах развеяли по миру людей?
– погружённая полностью в свои мысли, переспросила Орлана.
За окном накрапывал дождь - опять. Птицы попрятались, оставив ветки деревьев бесполезно выпрашивать у небес хоть лучика солнечного света.
– Так вышло, - пожал плечами Дерен.
– Да вы и сами, наверное, слышали об этой истории. Она произошла совсем недавно.
Он помолчал и попросил:
– Улыбнитесь. Нам всем сейчас
– Мне бы только повод.
– Орлана почувствовала, как уголки губ дёргаются в горькой гримасе.
Идрис сидел на ветке дерева, нахохлившийся, в компании таких же грустных от холодного ветра птиц. Край фиолетовой накидки промок и свисал с его плеча собачьим хвостом. Вплетённые в кисти золотые ниточки больше не сверкали: им не в чем было искриться, солнце давно скрылось за тучами.
– Мокрый, как демон дождя.
– Луксор два раза хлопнул по стволу дерева, чтобы убедиться, что маг времени его слышит. Тот вздрогнул, но голову не повернул.
– Мне сказали убираться прочь, - хмуро ответил Идрис.
– Недалеко ты убрался. Даже из сада не вышел. Слезай, есть дело.
– Луксор глянул вверх - на мага времени, сквозь переплетение ветвей.
На лицо упала большая капля, Луксор недовольно мотнул головой.
– Я птиц вольный, куда хочу, туда и убираюсь, - буркнул Идрис.
– Тебе какое дело?
– Такое, что из-за тебя моя жена переживает. Слезай, и пойдём извиняться, вольный птиц. Это несложно, я тебя по дороге научу.
Идрис поднял к небу голову, будто бы увидел там интересную надпись.
– С чего ты вообще взял, что я собираюсь извиняться?
Луксор устало опёрся о дерево. Небо сыпалось сверху мелким противным дождём.
– С таким выражением лица, как у тебя, только петлю вяжут. И лезут в неё. Спрыгивай, она тебя не съест.
Больше его уговаривать не пришлось. Ветка дерева закачалась, и маг времени рухнул вниз, вовремя, правда, сгруппировавшись и приземлившись, как большая фиолетовая кошка, на четвереньки.
– Точно не съест? А то я только брюки постирал, - хитро сузил глаза Идрис, отряхивая налипшие на одежду листья.
Луксор хмыкнул и направился к ближайшей дорожке. Идрис зашагал следом: зашуршали опавшие листья под его сапогами. Он пристроился на полшага сзади и зазвенел цепочками в волосах, поправляя их растопыренными пальцами.
– А как вы с ней познакомились?
Луксор хотел притвориться, что не расслышал вопроса, но потом воспоминания о петербургских дождях возникли из полынной мглы, сами собой выросли вместо замка шпили высоток, и далёкие ковыльные поля заполонили горизонт бронзовым маревом. Он невольно улыбнулся. Орлана тогда носила очки, чтобы казаться серьёзнее и старше, и смешно морщила лоб, когда искала подвохи в его словах.
– На поминках моего отца. Она приехала, чтобы высказать соболезнования.
– И там всё уже было?
– Чуть ускорив шаг, Идрис
– И там всё уже было понятно, - подтвердил Луксор.
– Не молчи.
– Идрис оббежал его и теперь заглядывал в лицо с другой стороны.
– Расскажи, как тебе удалось? Она же холодная, как свора снежных демонов.
Луксор усмехнулся. Беззубая хитрость мага времени его не пугала.
– Ну, я не пытался довести её до бешенства публичными скандалами, скажем так.
Идрис обиженно сморщился и отстал. По крайней мере, пока они не добрались до нужной галереи замка, он только тихо сопел за плечом Луксора и ни разу больше не поинтересовался прошлым.
В спальне нёс свою службу Мидар.
– Где Орлана?
– поинтересовался Луксор, окидывая взглядом комнату. Здесь её не было, а уйти далеко без своего телохранителя она бы вряд ли смогла.
– Императрица Орлана принимает ванну, - невесело отчитался тот.
Сказать, что Луксор сразу заподозрил неладное, было бы преувеличением, но в душе шевельнулось подозрение: Орлана редко позволяла себе такую роскошь посреди дня.
– Ну да. И долго?
Идрис, застрявший на пороге комнаты, с любопытством косился на едва заметную за драпировкой дверь в ванную комнату.
– С полчаса, - не шевельнувшись, выдал Мидар. Глубокий капюшон скрывал его лицо полностью, а Луксору было бы интересно взглянуть на его выражение.
Он решительно стукнулся в дверь.
– Любимая, у тебя всё хорошо?
Она не ответила, за дверью не послышалось даже плеска воды. Вот тогда к горлу и подступило гадкое предчувствие.
– Я войду, ладно?
Дверь не была заперта: Орлана вообще не имела привычки запираться в ванной. Луксор вошёл и тут же погрузился в приятный полумрак, сдобренный крошечными янтарными огоньками. Они сотни раз отражались в изумрудных стенах, делая комнату необъятной. Ванна была наполнена почти до краёв.
Луксор опустил в воду пальцы - горячая. Тут же, на специальном выступе лежала чёрная мантия и платье. Он поднял их. Подол мантии немного намок, и тут же ему под ноги, на влажные ещё плитки, упал кусочек чёрной материи - маска.
– Её здесь нет, - не своим голосом произнёс Луксор, опускаясь на колени. Намокшая маска прилипла к полу и никак не давалась в руки.
Минуту в совершенной тишине и пустоте Луксор стоял на коленях, зажмурившись. Ему показалось, что бархатная тряпка - маска - всё ещё хранит тепло её кожи. Потом он вздрогнул и очнулся.
Орлана пропала, его Орлана. Бросила в ванной императорскую чёрную мантию и ушла. Маску бросила тоже, хотя с ней-то не расставалась все последние дни.
Луксор обернулся: у двери стоял Мидар. Капюшон был откинут, а остановившийся взгляд устремился в одну точку - в точку, где под самым потолком висел янтарный огонёк.