Империя Искушения
Шрифт:
— Я тоже хочу это, но не сегодня. — Его пальцы двигались вдоль каждой пуговицы, быстро и эффективно закрывая обе стороны и разглаживая ткань.
— Почему нет?
— Мне нравится, что ты жаждешь моего члена, piccolina59. Но сначала нам нужно поговорить.
— Я не говорила… — Я плотно сжала губы. Что бы я ни собиралась сказать, это было ложью. Я действительно хотела его. По крайней мере, я была
— Ты всегда задаешь так много вопросов? — Взяв меня за руку, он помог мне сесть. Он убрал выбившиеся пряди волос с моего лица, погладил меня по волосам, и я почувствовала себя новорожденным котенком, бесстыдно впитывающим внимание. Когда в последний раз кто-то дарил мне столько ласки?
И разве не грустно, что такую привязанность проявил человек, которого я едва знала?
— Allora, — тихо сказал он, его голос был хриплым и грубым. — Мне нужно тебе кое-что сказать. Это о том, кто я.
— О? — Мои веки медленно закрылись, пока он продолжал проводить пальцами по моим волосам. Боже, я чувствовала себя божественно.
— Моя фамилия не ДиМарко. Я — Бенетти.
Он сказал это так, как будто это должно было что-то значить для меня. Я пожала плечами, но не открыла глаза. — Ладно.
— А как я зарабатываю на жизнь? Я не простой бизнесмен, как теб говорил ранее.
— Итак, кто ты?
— Я глава калабрийской преступной семьи.
Я не была удивлена. Я не ожидала, что он признает это, но я не была удивлена.
— Мафия.
— Ндрангета, но да.
Я не знала, что сказать. Мириады эмоций бурлили во мне — гнев, страх, сожаление, любопытство… и да, боль. Он солгал мне.
Но в глубине души я это знала с самого начала. Или, по крайней мере, подозревала, как и Мэгги с Сэмом. Но я не была в восторге от того, что мои подозрения подтвердились.
Я только что позволила главарю мафии отлизать у меня.
Моя мама была бы так горда.
Когда я не отреагировала, Лука сказал: — Кажется, ты не удивлена.
— Это потому, что я знала, ну или же подозревала.
— Это ничего не меняет между нами, но я хотел, чтобы ты знала. Я стараюсь быть честным со всеми своими любовницами.
О, вау. Это было… вау. Мы просто перешли от того, как он ел меня за столом, к тому, как я жила в квартире, за которую он платил.
— Нам, наверное, стоит поговорить об этом позже. — Спрыгнув со стола, я потерла лицо руками, не беспокоясь о том, что испорчу макияж. — Мне пора.
— Скажи мне, о чем ты думаешь.
— Что это сейчас чертовски много! — Я отстранилась от него и увеличила расстояние между нами. — Ты ворвался в город и захватил мою жизнь. Я не готова быть любовницей или кем-то
— Валентина, я не помогаю тебе в обмен на что-либо. Я никогда не ожидал, что ты узнаешь о подрядчиках или проверках биографий.
— Или о мэре?
Он замер, даже не моргнув. Ах, так я застала великого Луку ДиМарко, черт бы его побрал, Бенетти, врасплох. — Да, я тоже об этом знаю, — сказала я.
— Я не буду извиняться за то, что напугал этого ублюдка. Так что не жди этого.
Я сжала руки и молилась о терпении. — Лука, это маленький город. Мой город. Мы не привыкли, чтобы бандиты приходили и терроризировали всех.
Черты его лица заострились, затвердели, грудь расширилась. — Это то, что ты обо мне думаешь, что я бандит?
— Тебя обижает само слово или определение? Потому что я могу найти другое слово, если ты хочешь.
— А как насчет того, чтобы вместо этого поблагодарить меня? — резко бросил он.
Я покачалась на каблуках, ярость была такой быстрой и яростной, что мне захотелось бросить в него чем-нибудь.
— Прежде всего, я поблагодарила тебя. И можешь идти на хер, если думаешь, что я позволю тебе завладеть моей жизнью, не сопротивляясь.
Лука сократил расстояние между нами, и я начала пятиться. Я не боялась его, но я никогда не спорила с гангстером. Они не славились своей рассудительностью.
Затем мой позвоночник ударился о твердую поверхность двери его кабинета.
Лука продолжал приближаться, его мускулистое телосложение становилось все больше, когда он прижимал меня к дереву, придавливая, как жука. Его горячее дыхание пронеслось у моего уха, когда он мрачно прошептал.
— Сражайся со мной сколько хочешь, fiore mio. Но ты спала в моей постели и кончила мне на язык. Теперь ты моя, и ты сделаешь то, что я, черт возьми, скажу. Capisce?
Глава тринадцатая
Валентина
Я должна была быть в ужасе. Напугана до смерти и молить о пощаде.
Я этого не делаю.
В глубине души я знала, что он не причинит мне вреда. Не тот человек, который так заботился обо мне, когда я была пьяна. Кто убирал мою рвоту. Если бы он собирался сделать что-то ужасное, я бы не смогла остановить его той ночью.
Есть правила для женщин и детей, говорила моя мать о жестоком мире моего отца. Я боялась его в детстве, боялась по ночам, что он вернется, чтобы убить ее или меня, но ее заверения всегда заставляли меня чувствовать себя лучше.