Империя Искушения
Шрифт:
Дерьмо, дерьмо, дерьмо.
Когда Габи повесил трубку, я чуть не бросилась через бар. — Что он сказал?
— Мой отец вошел в штаб-квартиру GDF и был арестован.
— Он сам пошел? — Это не имело смысла. — Зачем ему это делать? Он должен был знать, что его арестуют.
— Я не знаю, но Серхио сказал, что мы держим эту часть в тайне. Насколько всем известно, GDF арестовала Луку.
Это должно было быть предметом гордости. Признать, что ты сам попал под арест, было унизительно. — И что теперь? Серхио поручил адвокатам
Габи положил локти на стойку и наклонился, положив лоб на руки. — Нет. Он еще не говорил с адвокатами.
— Значит, Лука хочет остаться в тюрьме?
— Я не уверен, отказывается ли он или офицеры не разрешают.
— Но это несправедливо. Разве нет правил против этого?
— В Италии? Да, но не как у нас. Процесс может занять месяцы, годы. Его даже еще не привели к судье, чтобы официально предъявить обвинения.
Этого не может быть. Я думала, что тюрьма, это плохо, место, которого все гангстеры хотели бы избежать. — Тебе это кажется каким-то смыслом?
Габи поднял голову, и его глаза были пусты. — Вовсе нет. Вэл…
Он проглотил то, что собирался сказать. — Что?
— Мне нужно вернуться. Я должен быть там для него, для Лео. Для моих дядей. Я… — Он сглотнул. — И я думаю, ты должна пойти со мной.
Я облизнула пересохшие губы, голова все еще кружилась от всего, что я только что узнала. — Зачем мне идти с тобой?
— Во-первых, потому что я обещал заботиться о тебе. Я не могу вернуться, пока ты здесь. А во-вторых, может быть, ты сможешь его образумить. Убеди его обратиться к адвокату. Он тебя послушает.
— Ты этого не знаешь. Он невероятно упрям.
— Я думаю, у тебя больше шансов, чем у кого-либо из нас. Лео поднял этот вопрос, и я согласен.
— Лео думает, ты должен отвезти меня в Италию?
Он кивнул. — Очевидно, я не буду тебя заставлять. Но я умоляю тебя иди поговори с ним. — Он сложил ладони вместе и пожал мне руки. — Per favore, bella. Помоги моей семье. Помоги моему отцу образумиться.
Роберто присоединился к нам в баре, и я рассказала ему о том, что происходит с Лукой. — Я не могу в это поверить, — сказал он.
— Я тоже. — Опустив взгляд, я проверила свой телефон. Но не было ни сообщений, ни звонков. Если у Луки и был доступ к какой-либо форме общения, он не тратил его на меня. — Семья Луки хочет, чтобы я пошла и поговорила с ним.
— Тебе следует это сделать, — тут же сказал Роберто. — Итальянская тюрьма — опасное место для такого человека, как Лука. Чем дольше он там останется, тем сложнее будет выбраться.
— А как же ресторан? Я не могу уйти. Ты ранен, а мы только что открылись.
— Синьорина, вот почему вы нас наняли. С нами все будет хорошо.
Мое горло болело от огромного кома эмоций, застрявшего там. Пока я все еще злилась на Луку, я не хотела видеть, как он страдает, гниет в какой-то грязной тюрьме с людьми, которые причинят ему боль. Могу ли
Я встретила обеспокоенный взгляд Габи. — Думаю, мы едем в Италию.
Глава тридцать третья
Лука
Л'Акуила, Италия
Суперкарсере Ле Костаралле
Охранник постучал в открытую дверь моей камеры. — Дон Бенетти, ваш ужин.
Я поставил бокал вина на крайний столик и остановил джазовую музыку на планшете. Сегодня на ужин была рыба, доставленная горячей из местного ресторана. — Va bene. Приноси.
Охранник принес бумажный пакет и начал распаковывать мою еду на обеденном столе. Встав, я сунул ноги в туфли и отнес вино к стулу. Я опустился и положил тканевую салфетку на колени. После того, как охранник все распаковал, я спросил: — Ты что-нибудь взял для себя?
— Да, Дон Бенетти. Спасибо за вашу щедрость.
Я кивнул, признавая, и начал есть. Мои деньги и репутация означали, что тюрьма больше похожа на длительное пребывание в отеле. Охранникам хорошо платили за заботу о моих нуждах, и я почти ни в чем не нуждался. Еда, вино, интернет, книги, а моя большая кровать была застелена мягкими простынями и плюшевым матрасом. Значительная часть моих людей была заключена здесь, поэтому я был окружен семьей и друзьями. Мы играли в карты, ели вместе и вместе тренировались. Это было неприятно… но и не ужасно.
Серхио приходил каждый день, и мы обсуждали дела, а моя договоренность с охранниками означала, что нас не подслушивали. Слухи о моем аресте распространились. Наши враги скоро наступят, поэтому мне нужно, чтобы мои братья были готовы. Если бы меня не освободили в течение следующих нескольких недель, нас ожидало бы множество кровавых сражений. Мое отсутствие рассматривалось бы как слабость, а наш мир рассматривал слабости как возможности.
К сожалению, несмотря на многочисленные просьбы, testa di cazzo — Palmieri 98— отказались предъявить мне обвинение или позволить мне поговорить с адвокатом. Я застрял здесь.
Бранзино99 было приготовлено идеально, поджаренное и слоистое, тающее на языке. Я небрежно смотрел потоковое шоу на планшете, пока ел, какая-то реалити-ерунда, которая напомнила мне о Валентине и ее ужасном вкусе в развлечениях.
Остров Мафии. Я невольно хихикнул. У нее было чувство юмора, игривость, которой давно не хватало в моей жизни, и мне не хватало той случайной ерунды, которая вылетала из ее уст. Она скучала по мне? Или все еще злилась на то, как мы расстались?