Империя под ударом
Шрифт:
– Это верно.
– Ну вот. А пока там раскочегарят процесс, мы уже закончим с «ковбоями».
Навруцкий встал из-за стола и начал ходить вдоль стены, сложив руки на груди и покачивая головой в такт шагам. Он обдумывал услышанное от Бердина, сопоставлял это с собственными мыслями и искал наиболее подходящий вариант.
Надо было готовить доклад президенту. Надо было вырабатывать новую стратегию работы в изменившихся условиях. Надо продумать реконструкцию Комитета. И все это увязать с планами властей России, с обстановкой здесь и на Бакаре.
Времени на размышления мало, людей под рукой нет, а откладывать ничего нельзя. И как быть?..
Бердин и Щеглов молча смотрели на директора, не мешая ему. Ждали итогов его размышлений. Как ни крути, но он главный, ему принимать решения и ему за них отвечать. А на кону все-таки судьба Земли. Не говоря уж о других мирах. Ответственность такая, что крышу сносит. Цена ошибки слишком велика. Равно как и цена бездействия.
Навруцкий сделал еще один круг, встал напротив стола, потом вдруг пристукнул ладонью по столешнице.
– Ладно! Делаем так. Василий, продолжай операцию здесь. Все по плану, а если можно, ускорь. Мы с Глебом работаем в Комитете. Держим оборону против излишне торопливых решений Москвы. Благо есть чем аргументировать нашу позицию. Хотя, боюсь, эти аргументы могут только подстегнуть президента. Но то моя забота. Одна просьба к тебе. Подумай, может, посоветуешь кого-либо из других знакомых инструкторов? Хотя бы одного. Чтобы знал методику, ну и умел работать.
– Подумаю.
– А твой отец… Это на крайний случай. Я понимаю, что он сильно занят. Однако если вдруг… поможешь его уговорить?
Бердин усмехнулся. Уговорить его отца – дело нереальное. Особенно если что-то может отвлечь его от работы. Они с друзьями вроде отыскали оптимальный путь решения основной задачи, теперь ведут расчеты и готовят опытную программу. Василий даже не представлял себе, что может заставить отца остановить процесс. И тем более не представлял себе этого Денис.
– Давай посмотрим, как пойдет дело.
– Хорошо. Держи постоянную связь. Если у нас будут новости – немедленно сообщим.
…Уже после перехода на Землю, в своем кабинете Навруцкий сказал Щеглову:
– Я бы предложил ему свою должность. Хоть сейчас. Только он не пойдет. Ни под каким видом.
– Ты о Бердине? – догадался Глеб.
– Да. Он мыслит масштабнее, глобальнее. Глубже проникает в суть вопроса, быстрее схватывает смысл. Прирожденный стратег.
– Дифирамбы заслуженные, но ты себя-то не принижай!
Денис взглянул на друга, выдавил слабую улыбку.
– Я ж не говорю, что сам полный ноль. Просто реально оцениваю расклад. Бердин – уникум. Видать, по наследству.
– Ага. У нас тут все уникумы. Ты чемпион сезона, провернул целую операцию в одиночку, переиграл заговорщиков. Я тоже хлопец хоть куда. Поисковики и оперативники вообще герои! Савостин – гений. Комитет суперменов!
Навруцкий хотел возразить, запнулся и
– А знаешь… да. У нас собрались уникумы, каждый в своем деле. Я как-то только сейчас подумал об этом. С твоей подачи.
– Тогда додумай мысль до конца, – вполне серьезно сказал Щеглов. – Этих уникумов собрал здесь ты. Организовал Комитет ты. Наладил работу ты, и под твоим руководством мы дали результат!
– Это к чему? – подозрительно осведомился Денис.
– К тому, что не хрена плакаться и продвигать на свое место Бердина. Не увиливай… даже в мыслях. Ты директор, вот и директорствуй!
– Это сеанс психотерапии?
– Напоминание о том, что нас ждут великие дела. Пора за работу.
Навруцкий с притворным сожалением вздохнул:
– А раньше ты звал меня по бабам…
– Бабы от нас не уйдут. А вот «ковбои» могут. И мы ни за какими бабами не бегали так, как за ними!
– И ни одни бабы не бегали от нас так, как они, – подхватил шутку Денис.
– Бабы от нас никогда не бегали.
Навруцкий взглянул на часы.
– Хорош трепаться. Давай на аэродром, полетим к Раскотину. Обрисуем расклад, вместе помозгуем, как все подать президенту. Нам нужна фора, чтобы закончить дела. Генерал поможет ее выбить.
– Из президента? Это интересное зрелище. Посмотреть бы.
Денис хлопнул его по спине и поторопил:
– Давай, давай. Может, и увидишь. Ты мой зам, пора тебе познакомиться с главой правительства. Лично, так сказать.
– Чур меня! – отшатнулся Щеглов, но послушно шагнул к дверям.
Навруцкий поспешил следом.
13
Трудная игра в прятки
Срочный вызов и просьба прибыть на Землю застали маркиза Теладора в войсковом лагере. Пришлось бросать все и мчать в замок, а там спешно переодеваться и совершать переход.
Вместо обычного помещения маркиза встретил полумрак тесной кабинки, а в ушах рычал полузабытый звук работающего мотора. По плавному покачиванию Теладор понял, что он в машине. В огромном кузове фуры.
Он даже не успел удивиться столь странному месту базирования аппаратуры, когда мягко отошла выдвижная дверца, и в кабинку заглянул Николя Аггер.
– Рад видеть тебя, Алан, – сказал он мягким, чуточку уставшим голосом. – Прошу извинить за столь непрезентабельное место, но, увы, сейчас мы не можем себе позволить работать в открытую. Только…
Он сделал слабый жест рукой, как бы показывая обстановку, и дернул уголком губ.
– Только вот так, скрытно ото всех.
– Мы едем? – осведомился Теладор-Деметир, встряхивая руками и выходя из кабинки.
– Да. Это большегрузная фура, самая вместительная из всех, что только существуют.
Аггер пригласил Деметира в небольшой отсек, где была расставлена походная мебель – складные кресла, столик и шкафчик с напитками. В отсеке был свежий воздух, явно кондиционированный, а свет давали несколько ламп, висящих на потолке.