Импортный свидетель (сборник)
Шрифт:
Погода установилась тихая, море, манящее яркой синью, было спокойно, и поэтому барон решил созвать в кают-компании парохода накануне прибытия в Новороссийск научную конкуренцию.
За продолговатым, тщательно отполированным столом кают-компании собрались все двадцать три сотрудника «Трапеции» во главе с бароном, который, презирая жару, был в белом, тончайшей английской шерсти, костюме. Белесые глазки барона, как и столь же белесые реденькие брови его, были преисполнены отменной строгости, столь же безукоризненно соответствующей моменту, сколь и одежда каждого из присутствовавших. Никаких знаков отличия, ленточек или чего-либо подобного на выпяченной с важностью груди барона Эгона Рудольфа Фрейтага фон Лорингофа не было, за исключением крошечной черной
Барон сидел во главе стола, а по правую руку его, в ряду занявших кресла против иллюминаторов, сидела, как обычно, фрау Ирмгард Риттих — старшая научная сотрудница, шеф лабораторного отдела «Трапеции» — холодно-высокомерная дама средних лет аристократической внешности, белокурая, безусловно красивая, одетая элегантно, но с подчеркнутой простотой, подобающей обстановке. Все знали, что Ирмгард — любовница барона фон Лорингофа и что муж этой прусской помещицы убит то ли в первом бою войны, то ли в канун ее.
Из дневника оперативной работы участкового инспектора майора милиции Зелькова Н. Н.
На поступившее позавчера заявление граждан Остроуховых, проживающих по Анфертьевскому переулку, 31, кв. 341, дан ответ в том плане, что надо сообщать немедленно по телефону, а не канителиться с заявлением. Если вхождение (проникновение) в квартиру и имело место, то теперь оно места не имеет, и поскольку внешних повреждений двери не установлено, замки на месте и замочные скважины не поцарапаны, то, возможно, проникновение Остроуховым могло показаться, тем более что люди они пожилые. А может быть, приехал ответственный квартиросъемщик Вождаев. Оснований для производства дальнейших процессуальных действий не имеется.
Остроуховым сообщено.
2
— Хайль Гитлер! — встав и неестественно выпятив грудь, протянув коротковатую руку вперед, к мировому владычеству, уже приближаемому гением обожаемого фюрера, произнес барон и, выждав, пока все, так же механически встав, ответят подобным же жестом, продолжал: — Итак, господа… Нашим войскам, как вы знаете, отдан приказ положить Сухум к ногам фюрера внезапным ударом.
Войска не дадут коммунистам возможности эвакуировать город, выскользнуть из него и ликвидировать главный интересующий нас объект — лаборатории и службы обезьяньего питомника, расположенного на горе Трапеция… Для того чтобы все обезьяны достались нам целыми и сохранными, наши доблестные воздушно-десантные штурмовые части истребят в первые же минуты удара всех находящихся на склонах Трапеции и на территории питомника людей, кроме тех специалистов из персонала, которые могут временно понадобиться при передаче нам питомника в полной неприкосновенности. Предстоит немедленно развернуть работу, а затем… Конечно, тех двух-трех тысяч обезьян, какие, по данным нашей разведки, находятся в Сухуме, нам впоследствии окажется мало. Дополнительный потенциал мы будем в необходимом количестве получать из Африки, Азии, из южноамериканских стран… До сих пор русские, когда не хватало экспериментального материала, пользовались другими животными — кроликами, птицами — это только доказывает их глупость и невежество, прикрываемое ханжеской болтовней о гуманности, этике и тому подобных сентиментальностях. Слава Богу, мы, арийцы, избавлены от таких предрассудков, и методы моделирования у нас будут иными.
Пока эти две-три тысячи обезьян избавят нас от необходимости посылать длительные и дорогостоящие экспедиции в тропики. Но затем мы будем пользоваться для наших экспериментов тем бесплатным и к тому же, с научной точки зрения, наилучшим материалом, который нам обеспечат по первому требованию в любое время и в любом количестве: для наших экспериментов вместо обезьян мы будем использовать туземцев — да-да, местное население… Я говорю «местное» в самом широком смысле, аборигенов Кавказа, Украины, России — представителей низших рас во всем разнообразии их национальностей. Нам предстоит все изучать заново, по-своему,
Скажем, какие конкретные результаты вообще могло дать моделирование на животных? Допустим, для воспроизведения таких болезней, как желтая лихорадка, натуральная оспа, корь, на так называемом примате номер один — обезьянах? Но это бы еще ничего, представители низших рас человечества действительно близки к обезьянам. Но ведь смешно сказать! С тех пор как этот злосчастный американец бактериолог Пейтон Раус доказал, что куриная саркома вызывается вирусом, кто пытался заразить этим или любым другим человека, вызвать у него рак? Все ведь трусы, губошлепы! «Запретная зона»… Нельзя, видите ли, ставить опыты на человеке!.. А на животных не получается!
Нет. С этим покончено. В любой области исследований мы будем действовать в направлении прямо противоположном. Нашим эксперименгтальным материалом будет сам человек, и только человек, тысячи, десятки, а если понадобится, хоть сотни тысяч людей низших рас, не только ради знания, но и ради управления законами патологии, генетики, биологии в самом широком смысле. А обезьяны понадобятся нам только как близкий по своей патологии к людям контрольный материал, который мы будем беречь!.. К примеру, мы будем прослеживать здесь, в Сухуме, как лейкозная кровь обезьяны воздействует на человека… А не наоборот… Главной задачей нашей будет постановка массовых опытов скрещивания самцов обезьян с туземками — женщинами разных национальностей, сколько бы нам ни пришлось затратить этого материала на неизбежные вначале нерезультативные эксперименты. Мы должны создать физически сильных полулюдей с пониженной мыслительной деятельностью и лишь той степенью цивилизованности, какая будет достаточна для исполнения рабочих процессов, пока недоступных машинам. Вот для чего нам нужны обезьяны…
Барон фон Лорингоф, говоривший медленно и размеренно, взглянул на часы и добавил:
— Через два часа восемнадцать минут наш «Утанг» должен изменить курс на северо-восток в направлении к Новороссийску!..
Фрау Ирмгард Риттих любезной улыбкой ответила барону и взглянула на свои холеные, вытянутые красивыми полуовалами, бледно-розовые ногти.
И вдруг начался обстрел. «Утанг» вздрогнул.
Из заявления А. Н. Остроухова начальнику РОВД Б. Б. Губкину
Прошу Вас поручить проверить мое настоящее заявление.
Позавчера в квартире доктора наук, научного обозревателя центральной газеты Вождаева В. В., проживающего — Анфертьевский пер., 31, кв. 342, происходил шум, явно свидетельствовавший о том, что в квартире кто-то находится. На мое заявление участковый инспектор милиции Н. Н. Зельков ограничился лишь осмотром двери и не посчитал возможным зайти в квартиру, несмотря на то что есть ключи, оставленные мне Вождаевым.
Сам я не могу зайти в квартиру Вождаева по ряду причин, в частности после двух поданных мной заявлений в милицию, а мне необходимо это сделать: Вождаев просил регулярно поливать цветы.
А. Остроухое, пенсионер республиканского значения
3
Барон Эгон Рудольф Фрейтаг фон Лорингоф, фрау Риттих и члены экспедиции были доставлены на берег в укромный бункер, устроенный в маленьком курортном местечке, о котором было известно только высшему морскому командованию да еще итальянскому графу Боргезе, облюбовавшему его как скрытую базу для своих подводных диверсантов…
В бункере был бассейн с отличной грунтовой питьевой водой, продукты доставлялись заблаговременно и в изобилии, а славные офицеры-артиллеристы готовили над бункером площадку для установки тяжелых орудий, которые будут нацелены на Феодосию для обороны ее от новых попыток русских высадить там десант.